— Ну, как прошло? — с улыбкой спросила Виктория.
— О‑го‑го! — просиял Харлан. — Никогда такого классного мужика не встречал! — В свои двадцать восемь лет Джон производил впечатление серьезного, крепко стоящего на ногах и ответственного человека, и в то же время он был занимательным собеседником. Харлан сказал, что чудесно провел время.
— Ты ему тоже понравился, — сказала Виктория, вытирая тарелки, которые подавал ей Харлан.
— Откуда знаешь?
— Невооруженным взглядом видно, — заверила она. — У него прямо глаза загорелись при виде тебя.
— Я бы мог с ним до утра проговорить… — мечтательно произнес Харлан.
— Он не предложил встретиться еще? — поинтересовалась Виктория. Здорово все‑таки, что она их познакомила!
— Пока нет. Сказал, завтра позвонит. Только бы позвонил!
— Не волнуйся, позвонит.
— Представляешь, мы родились в один день! — сообщил Харлан, и Виктория рассмеялась.
— Это знак! Что ж, с тебя причитается. Если у вас сложится, вы должны будете назвать в мою честь улицу, на меньшее я не согласна!
— Если у нас сложится, я отдам тебе всю свою детскую бейсбольную коллекцию с автографами. И фамильное серебро!
— Харлан, я просто хочу, чтобы ты был счастлив, — ответила Виктория.
— Спасибо тебе, Виктория! Мне кажется, он потрясающий парень.
— Ты тоже, — прибавила она.
— На свой счет у меня иное мнение. Мне вечно кажется, что все вокруг намного лучше меня — умнее, милее, симпатичнее, круче. — Он был взволнован.
— У меня ровно такое же ощущение, — поддакнула Виктория.
Это было хорошо знакомое чувство, и причина тоже была известна. Ведь ей столько лет твердили, что она какая‑то не такая, а отец до сих пор при каждом удобном случае прохаживается по поводу ее внешности и габаритов. У нее с детства подорвана вера в себя и занижена самооценка. И вот она всю жизнь несет этот крест. В глубине души Виктория и сама не сомневалась, что отец прав.
— Думаю, родители сами делают нас такими, с раннего возраста, — негромко проговорил Харлан. — Джону, как я понял, тоже пришлось нелегко. Когда он был маленький, его мать покончила с собой, а потом отец от него отрекся, узнав, что он голубой. И несмотря на это, он производит впечатление душевно здорового и совершенно нормального человека. Он только что расстался с парнем, с которым прожил целых пять лет. Тот ему изменил, и они разбежались. — Харлан еще раз от души поблагодарил ее, после чего они разошлись по своим комнатам. Вечер прошел чудесно, да и ужин был великолепен. И общаться с этими ребятами Виктории было легко и приятно.
Назавтра Виктория рано ушла в школу и целый день с Харланом не виделась. Не пересеклись они и на следующий день. Только в среду она столкнулась с ним на кухне, когда вечером пришла с работы. Виктория решила пока не спрашивать про Джона, вдруг тот не позвонил. Харлан сам заговорил об этом.
— А мы вчера с Джоном ходили в ресторан! — сияя, объявил он.
— И как?
— Потрясающе! Конечно, рано еще говорить, но я, кажется, влюбился.
— Не торопи события. Отдайся течению и гляди, куда вынесет.
Харлан кивнул, но видно было, что последовать совету у него вряд ли получится.
В выходные Джон опять был у них в гостях. Они с Харланом вместе готовили ужин, для чего Джон принес свой вок, который решил оставить у них. Они пригласили Викторию поужинать с ними, но та сказала, что у нее есть планы на вечер, и в одиночестве отправилась в кино, чтобы не мешать молодым людям побыть вдвоем. Когда она вернулась, их не было дома. Куда они отправились, она не знала, да и зачем ей знать! Теперь это уже их дело и их жизнь. С этой мыслью Виктория пошла в свою комнату. Как всегда в выходные, никого из соседей не было. А вот Виктория дома — она за это время даже ни на одно свидание не ходила. После Лос‑Анджелеса ее никто никуда не приглашал, а ведь прошло уже больше, чем полгода!
Она не бывала в тех местах, где можно было познакомиться с мужчиной, если не считать той самой учительской конференции, где Виктория встретила Джона. Она не ходит в спортзал и не является членом какого‑нибудь клуба. В барах она тоже не бывает. А в школе ни одного нормального мужчины среди преподавателей нет — чтобы был холостой, традиционной ориентации и приемлемого возраста. Пока же вся ее жизнь — это работа. Вот и сейчас — счастье улыбнулось Харлану и Джону, а она опять одна. Но ей так хотелось верить, что рано или поздно кто‑то встретится и на ее пути. Ей ведь только двадцать два, о том, что ей придется куковать одной до конца дней, пока не стоит задумываться, и дело не в ее лишнем весе, чем ее так любит пугать отец. Припомнилось любимое выражение ее бабушки: на всякий товар есть покупатель. Виктория подумала, что Харлан своего «покупателя» нашел. И ей тоже когда‑нибудь улыбнется счастье.
Глава 12
В марте у Грейси были весенние каникулы, и она вместе с родителями приехала в Нью‑Йорк к Виктории. Они пробыли там неделю, сестры почти не разлучались, а Джим с Кристиной встречались с друзьями и ходили в гости к знакомым. Несколько раз они все вместе ужинали в ресторанах. Для этих случаев Виктория из принесенного справочника выбирала рестораны, и всякий раз удачно. Грейси была в восторге от Нью‑Йорка. Она остановилась у сестры, а родители сняли номер в «Карлайле», неподалеку от школы, где работала Виктория. В школе Мэдисон тоже были каникулы, так что у Виктории было много свободного времени. Несколько раз отец с матерью приходили к ней домой и перезнакомились с ее соседями. Джиму понравился Билл, Банни он счел настоящей красоткой, а вот к Харлану родители отнеслись неодобрительно. Как‑то за ужином отец резко высказался насчет его сексуальной ориентации, и Виктория кинулась на защиту друга.
К моменту отъезда Грейси уже решила, что тоже будет жить в Нью‑Йорке и даже учиться здесь в колледже, если ее примут. Оценки у нее были похуже, чем у старшей сестры, и Виктория сначала усомнилась, что она попадет в Нью‑Йоркский университет или в колледж Барнард, но в Нью‑Йорке же есть и другие достойные учебные заведения. После чудесной недели Виктория с грустью прощалась с сестрой.
Миновало полмесяца после каникул, когда Викторию вызвал директор школы Уокер. Она ощутила себя нашкодившим ребенком, неужели кто‑то на нее нажаловался? Может, родители ребят чем‑то недовольны? Она знала, что кое‑кому из них не нравится, что она много задает, некоторые даже приходили к ней с претензиями. Но Виктория была непреклонна: учащиеся обязаны выполнять все требования учителя. Она хорошо усвоила уроки Хелен и следовала ее совету «быть построже». Конечно, до Хелен в этом смысле ей было далеко, но Виктория добилась дисциплины в своих классах, и это лишь укрепило уважение к молодой учительнице. У нее больше ни с кем не возникало проблем. Спасибо мудрой Хелен!