что время в Пространстве — это лишь переменная, по которой можно перемещаться, вероятно, что Смолов сейчас по-настоящему был в прошлом. В прошлом, когда он был совсем другим человеком, и с момента которого успел поменяться дважды. Сначала в сверхсущество, а потом обратно в человека.
Некоторое время вокруг царила такая же тишина, но постепенно начало появляться пиканье системы контроля пульса, затем запах больничной палаты, а вскоре и картинка. Павел открыл глаза и понял, что снова лежит на той же койке, с которой недавно общался с Макаровым. Рядом снова играла классическая мелодия из радиоприемника.
Только теперь он был один. Совсем один.
Смолов осмотрел себя. Гипс пропал, тело явно восстановилось, никакой боли он не испытывал. Прогоняя наркоманские сны последнего месяца, вспомнил что происходило с ним в последний раз на самом деле. После той стычки с майором к нему несколько недель никто, кроме сестер, не приходил, а самого его держали под сильнодействующим успокоительным. После этого к нему снова заглянули люди в форме, задавали какие-то вопросы, на которые Павел не смог дать внятных ответов. Но зато его развязали. Впрочем, он и сам не горел желанием больше устраивать потасовки. С того момента, как из палаты пропал Темный, Смолов понял, что с этими ребятами лучше не поднимать суету раньше времени и сначала восстановиться, а все ответы придут сами собой.
Музыка в приемнике сменилась на перебивку, после которой начал вещать холодный женский голос:
— Семь утра в Федерации, в эфире Алия Давлетшина со свежим выпуском новостей, всем доброе утро! Подготовка к празднованию Дню Единства Федерации уже идет полным ходом. Открытие церемонии начнется сегодня с речи Президента Марата Хаматова, которую с нетерпением ждут все граждане. По заявлению пресс-секретаря Сергея Закирова, в этом году в своей речи Хаматов откроет новые горизонты для каждого жителя Федерации. Ждем с нетерпением! — снова зазвучала перебивка. — К другим новостям. Расследование очередного беспрецедентного нападения террористов из Цикад на правительственный конвой закончилось арестом его организатора. Им оказался крупный предприниматель Южного Базара, Тигран Карапетян, который уже проходит по делу о незаконном обороте снаряжения для… — Павел выключил радио, которое начинало давить на мозг.
Конечно, ему было интересно, где он оказался и как тут все устроено, но сейчас хотелось бы поскорее выбраться из этой палаты. Тем более там какая-то праздничная церемония будет сегодня? Было бы неплохо, если бы ему дали возможность посмотреть. Словно прочитав его, в палату вошел Макаров в сопровождении двух крепких медбратьев.
— Здравия желаю! Рад, что вы пришли в себя. Надеюсь, в этот раз вы не планируете на меня нападать?
— Не особо. Извините меня за ту ситуацию.
— Ничего страшного. Я понимаю, у вас был посттравматический шок, к тому же вам никто ничего не объяснил. Мне доложили, что вы окончательно пришли в себя и вас готовы выписать, — он сделал жест рукой, и медбратья, зайдя с двух сторон койки, начали отключать датчики с тела Павла.
— Почему я тут один?
— Если вы о том, кто лежал напротив, его выписали два дня назад, пока вы были в коме, — ответил медбрат.
— И где он?
— А я почем знаю. На станции где-то шарахается, наверное.
— Не переживайте, вы успеете еще пообщаться, — успокоил Макаров. — Сначала мне в любом случае придется с вами поговорить в отделении, вы же понимаете?
Смолов кивнул. Ему бы и самому хотелось позадавать вопросы.
— Но почему только со мной?
— А с кем еще? С вашим товарищем? Он вроде нам все рассказал, что о вас знал. Вы не переживайте, это так, небольшая формальность для отчета. Мы уже выяснили, кто вы и откуда, так что больше не смеем вас задерживать.
— Слабо верится.
— Понимаю. Наше знакомство вышло несколько… скомканным. Но не каждый день к нам приезжают гости из других городов. Поэтому нам нужно было время, чтобы разобраться, — тем временем медбратья отключили и унесли все стойки с оборудованием и капельницу. — Но сейчас мы все выяснили. Поэтому здорово, что вы пришли в себя именно сегодня! Вы стали для наших жителей настоящим чудом. Когда новость разнеслась по метро и выяснилось, что где-то еще выжили люди, общий дух и настрой значительно выросли. Ладно, что это мы так… Вставайте. Ваша одежда в тумбочке. Одевайтесь и пройдемте, я вам все покажу.
Поведение и тон общения Макарова ощутимо поменялись. Настолько существенно, что Павел даже немного удивился таким изменениям. Либо эти люди действительно во всем разобрались и теперь пытались, так сказать, сгладить углы, либо тут был какой-то подвох. В любом случае, выбора особо не было. Павел достал свою одежду, которая сверкала чистотой, и быстро собрался. Оружия и снаряжения под кроватью не оказалось.
— Да, ваше снаряжение в отделении, — пояснил Макаров и открыл дверь, приглашая на выход, — мы отдадим вам все, что нашли после того, как соблюдем все формальности.
— Ладно… — спокойно ответил Павел и вышел.
Коридор за дверью оказался шире, чем ожидалось. Потому что это помещение было вовсе не обычной больницей или бункером, как предполагал Павел, а бывшим подземным переходом, и переходом очень длинным, примерно метров сто. Такие встречались либо в пролетах между станциями в Москве, либо когда станция находилась где-то под большим зданием вроде ТЦ. И судя по аккуратно зашитым в пластиковые панели павильонам с обеих сторон (в одном из которых и разместилась палата Павла), скорее всего переход относился ко второму варианту.
Но больше удивляла чистота и целостность плитки, хорошее освещение, а также обилие посетителей и медицинских работников. В общем-то, если бы не вторичные признаки перехода, помещение действительно походило на типичную клинику из американских фильмов.
— Впечатляет? — спросил Макаров.
— Весьма. Где мы?
— Медицинский центр Федерации на станции «Площадь Тукая».
— Я немного не понимаю, мы под землей или нет. В палате было окно.
— Это имитация. За занавеской и стеклопакетом обычная лампа. Мы делаем так, чтобы люди Федерации чувствовали себя в мирном времени.
— Про Федерацию я