охранника;
c. Разрушение наблюдательного дрона.'
Дочитав до третьей строчки, Гедимин хмыкнул. «Разрушение? Надо же… Я ведь собрал его обратно. Почти собрал,» — он пожал плечами. «Собрал бы до конца, если бы мне не стреляли под руку. Зачем было лезть⁈»
Шёл шестой час утра, и солнце уже поднялось довольно высоко — тени бараков не покрывали и половину перекрёстка. Прошло пятнадцать минут с тех пор, как Гедимина выпроводили из карцера — сняли с крыши комендатуры, где он пролежал с предыдущего полудня. Руки и ноги уже отошли и двигались свободно. Правое подреберье слегка ныло при движении — удар «копытом» экзоскелета был весьма болезненным, под новой прорехой в комбинезоне виднелся свежий кровоподтёк. Гедимин прикрыл глаза, пару раз мигнул — веки ещё жгло, и лицо, судя по ощущениям, из белого стало охристым и готовилось принять кирпичный цвет. Против ожидания, комбинезон к груди не прикипел, но кожа под ним местами окрасилась желтизной и пошла оранжевыми прожилками. «Любопытные эффекты,» — думал пленный пилот, задумчиво глядя на комендатуру. Сейчас её крыша пустовала, и пост охраны переместился на крыльцо. «Но повторять я бы не стал.»
Двое охранников в экзоскелетах — лёгких боевых «Маршалах», обвешанных бластерами и пулемётными турелями до полной бесформенности — неподвижно стояли у крыльца, наблюдая за водокачкой. Если бы Гедимин огляделся, он увидел бы другие посты — в переулках, расходящихся от маленькой площади — и четыре наблюдательных дрона в десяти метрах над землёй. Но пленник на них не смотрел, как и другие Eatesqa, собравшиеся у водокачки. «Надо охладиться,» — подумал он, подходя к колонке.
Незнакомый пилот в красновато-буром комбинезоне — один из вывезенных с Марса — посторонился, пропуская Гедимина к воде. Тот благодарно кивнул и, зачерпнув холодную жидкость, вылил её себе на голову, а потом и за ворот. Жжение прекратилось.
Пилот-марсианин оглянулся на переулок и сузил глаза.
— Мутанты.
Пленные Eatesqa, до того хаотично распределённые по площади, зашевелились, стягиваясь к переулку. Привстав на пальцах, Гедимин увидел в просвете между бараками троих чужаков в пятнистой жёлто-оранжевой форме. Их кожа была белой, как у обычных Eatesqa, но вместо лиц были вытянутые ящеричьи морды, и шкура на них напоминала чешую.
— Hasulesh, — поморщился Гедимин.
— Тихо! — незнакомый марсианин ткнул его кулаком в бок и кивнул на пост охраны. «Час карцера,» — вспомнил, неприязненно сощурившись, Гедимин. «Наш язык под запретом.»
Ящеры, увидев собравшихся, остановились. Один из них решился шагнуть вперёд, и пленные расступились — но Гедимин видел, что они выстраиваются в два ряда, а проход между ними упирается в группу синекожих марсиан.
— Мутантам надо дать в рыло, — нехорошо ухмыльнулся пилот и оглянулся на тридцать пятого. — Идёшь?
Ящеры остановились — они тоже видели, что их ждут, и не с лучшими намерениями. Двое из них, переглянувшись, попятились. Толпа разочарованно загудела.
— В меня они не стреляли, — ответил Гедимин, отходя от водокачки.
Мутантам так и не дали пройти к воде — уходя с площади, тридцать пятый видел их хвостатые силуэты в переулке. Они осторожно выглядывали из-за барака, дожидаясь, когда перекрёсток опустеет. Гедимин хмыкнул и покосился на ближайшую стену. «Бей мутантов!» — было нацарапано там.
Приоткрытые навесные двери бараков закрывались одна за другой — те, кто бездельничал внутри, спасались от жаркого ветра. Небо было чистым… впрочем, Гедимин не помнил, когда видел дождь в последний раз, и видел ли вообще. Он прикрыл ладонью обожжённые веки и нырнул в тень барака.
На сегодня у него были планы — небольшие, но даже пятнадцать минут осмысленного занятия в последние дни выпадали ему нечасто. Очередной корабль с военнопленными прибыл в лагерь вчера, после обеда; Гедимин, распластанный на крыше, слышал его гул и мельком видел дюзы. Это была потрёпанная «Барракуда»; рассмотреть повреждения обшивки тридцать пятый не смог, но и так было понятно — прилететь она могла только с Венеры. Бараки выстроились стена к стене, и последний в их строю ещё не успел покрыться пылью и надписями — его поставили недавно, а заселили не далее как вчера.
Переступив через порог, Гедимин молча вскинул руку с растопыренными пальцами. Патруль недавно прошёл, назойливые дроны не видели сквозь стену, — так он, по крайней мере, думал.
Eatesqa, прибывшие с Венеры, были здесь — кто лежал на полу, безучастно глядя в потолок, кто забрался на второй ярус — оттуда слышен был негромкий разговор. Он затих спустя три секунды, и с яруса свесился один из пленников.
— Чего тебе?
— Надо же, — хмыкнули на противоположном ярусе. — Я сначала подумал, что это наш, медная шкура…
— Да ну, он белый, — разочарованно ответили снизу. — Слегка поджаренный. В карцере был, наверное.
— Хы, — донеслось от стены. — На местном солнце только замёрзнешь. Вот если бы его с платформы свесить, как тех макак…
— Хольгер Арктус здесь? — спросил Гедимин, глядя на высунувшихся венерианцев. У них всех кожа была медно-красной от вечного перегрева и едкого ветра.
— Землян тут нет, — ответил eateske с верхнего яруса.
— Сколько ты продержишься снаружи платформы? Наверху — минут пятнадцать, а если спуститься? — продолжался разговор под ярусом.
— Макаки вроде пять минут выдерживают, — ответили от стены. — Это наверху.
— Макака столько не провисит, — хмыкнули на верхнем ярусе. — Плавунцы её не пропустят. Они быстро слетаются.
— Вы с платформы «Фиджи»? — вспомнил Гедимин последние услышанные новости.
— Тебе зачем? — сузил глаза венерианец. На нижнем ярусе заворочались, разговоры смолкли. Теперь на Гедимина смотрели со всех сторон.
— Я ищу, с кем можно поговорить, — ответил он. — Кто из вас имел дело с ядерными реакторами?
Венерианцы переглянулись.
— Катись отсюда, снежок, — недобро сощурился eateske с верхнего яруса. — Катись, пока не растаял.
Гедимин пожал плечами, развернулся и вышел. Задерживаться в бараке было бессмысленно — драки его не развлекали, а собеседников не нашлось.
До обеденной раздачи Би-плазмы было ещё далеко.