полагать, хоть немного гасит отдачу. Рукоять просто отлично лежала в руке. Это большой плюс однорядного магазина, нет нужды делать её толстой. Но минусом служит малая ёмкость. С другой стороны, скорость перезарядки у пистолета куда больше, чем у револьвера, пусть даже современного, под унитарный патрон. Да и семи пуль такого калибра хватит за глаза любому демону.
Привычная площадка для стрельбы заросла травой, тут бы выкосить пятачок, но лень. Пришлось просто походить туда-сюда, чтобы вытоптать необходимое пространство.
Итак, двадцать метров, толстый ствол дерева, картонная мишень. Начали. Сначала попробую с одной руки. Я совместил мушку с целиком, задержал дыхание, нажал на спуск. Выстрел был громким, но, в целом, терпимо. Отдача, хоть и сильнее, чем у Макарова, но тоже ничего ужасного, руку не отрывает. Стрелял дальше почти без остановки, затрачивая на прицеливание примерно полторы секунды. Когда магазин опустел, я отправился рассматривать мишень.
Для первого раза результат был вполне приемлемый. Два в десять, три в девять, один в восемь, три в семь и одна пуля ушла в молоко. Потом отогнул мишень и посмотрел, что происходит с деревом. Пуля ушли неглубоко, так ведь и человеческое тело — это отнюдь не столетний дуб. Зато сами отверстия были куда значительнее. И это я ещё не применял экспансивные пули, которые тоже есть в запасе.
Перечеркнув чёрным маркером места попаданий, я вернулся на позицию. Теперь с двух рук. Зарядил магазин экспансивными, прицелился, огонь. Такой способ стрельбы оказался эффективнее, теперь уже ни одна пуля не ушла дальше восьмёрки. Хм, из меня, наверное, снайпер хороший получится. Третий магазин я расстрелял так называемой немецкой прихваткой, положив рукоять пистолета на локтевой сгиб левой руки, а кистью ухватив локоть правой. Тоже неплохо.
Была мысль попробовать с большей дистанции, метров сорок-пятьдесят, но потом решил, что для первого раза достаточно. Вряд ли патронов бесконечное количество, а калибр в наших широтах экзотический, достать сложно.
Закончив со стрельбами, я отправился в другое место. Кинжал, который я изготовил последним, так и лежал у меня дома, оставалось открыть тайник, где я хранил уже использованные орудия убийства. Убийства? Нет, скорее, казни. Инструмент палача.
Лес только на первый взгляд кажется одинаковым. Идёшь по нему хоть километр, хоть десять, а всё одно и то же. Лишь изредка попадаются свалки мусора, дороги и иные следы присутствия человека. Но это не так, стоит пройти по одному лесу два раза, и ты уже начинаешь рефлекторно запоминать его устройство. Внешне одинаковые деревья обзаводятся своими отличительными свойствами, в память врезаются тропинки, кучи бурелома, отметины на коре.
А если ты ходишь по лесу в течение нескольких лет, то он становится для тебя родным, в нём ты ориентируешься не хуже, чем в своей квартире. Так, наверное, эволюционно сложилось. Древний человек, чтобы выжить, должен был уметь запоминать лес и ориентироваться в нём. Тот, кто это умел, выживал и давал потомство, а другие умирали. Времена с тех изменились, человек больше не живёт в лесу, а мозг, развившийся на охоте, использует, чтобы изобретать, писать программы, решать уравнения и рисовать картины.
Со стороны могло показаться, что человек просто гуляет на природе, я не нагибался к земле, не искал какие-то приметы, просто шёл в одном направлении. Километров через шесть будет дорога, но моя цель гораздо ближе. Ориентиры тут тоже имеются, но мне они не нужны. Я просто знаю это место.
Большая осина оплела корнями валун размером с медведя, он, кстати, и по форме похож. Когда-то в древности его сюда притащил ледник, с тех пор он наполовину ушёл в землю, а сверху выросло дерево. Корни, частично скрыв камень, образовали небольшую полость внизу, разглядеть её со стороны невозможно, тем более что прошлогодняя листва покрывает это место слоем в полметра.
Присев на корточки, я запустил руку между корней, длины её едва хватило, чтобы дотянуться. Небольшой жестяной ящик, отпечатков моих на нём нет, да и сами орудия вычищены и промыты едкой химией до состояния стерильности, вряд ли какая-то экспертиза определит, что ими кого-то убили. Я и сейчас натянул тонкие перчатки. Ящик открывался без замка, просто снималась крышка.
Крышка была герметичной, да и сталь я предусмотрительно смазал маслом, ржавчина не добралась. Вот нож с деревянной рукояткой, специально сделал режущую кромку сильно изогнутой, чтобы при небольшой длине иметь максимальное усилие при нажатии. Кто не знает, нож представляет собой рычаг, середина которого находится в гарде (даже если её нет), чтобы режущее усилие было максимальным, рукоять должна быть длинной, а клинок коротким. В идеале, это сапожный нож. Не тот, который в сапоге хранят, а тот, которым сапожник пользуется. Но при этом нужно, чтобы режущая кромка была длинной, именно так разрез будет максимально глубоким. Вот и пришлось сделать выгнутую книзу кромку на коротком клинке. Сработал он отлично, перерезав артерии на шее жертвы. Не жертвы, конечно, жертвы умирали на алтаре, а это был приговорённый преступник.
Вторым был кинжал с рукояткой из кости. Тут я сделал ставку на колющее действие. Как говорят незаконопослушные граждане, перо не втыкают, перо суют. Вот для этого и был предназначен кинжал. Узкое лезвие, что в самом широком месте не превышало полутора сантиметров. Обоюдоострая заточка и небольшая толщина при длине клинка в двадцать четыре сантиметра. Приставить его к рёбрам сбоку и надавить. Протыкает лёгкое, а следом и сердце. И человек, по всем вводным, умирает в течение пары секунд. Но то человек, а потусторонняя тварь умирать почему-то не хотела и активно брыкалась минуты две.
А вот тот самый чилийский стилет. Тоже красивая вещь, а главное — смертоносная. После ранения таким клинком шансов у человека не будет. Да и тварь, как показала практика, переносит их плохо. От воспоминаний у меня даже кожа на лице заболела. Силён был монстр. Снова полюбовался клинком. Сейчас, при неспешном рассмотрении, видны мелкие огрехи — недостатки ручной работы. Вот здесь угол заточки не выдержан, а вот тут — зазубрина. Да и навершие совсем грубо обработано.
Сжав рукоять, я прислушался к своим ощущениям. А ведь правда, что-то есть. Тварей поблизости я не чувствую, такого дара мне не досталось. Зато чувствую оружие. Ощущения такие, словно часть себя держишь. Полное слияние руки с оружием, огнестрел такого эффекта не давал никогда. Вот он у меня