Была еще парочка запомнившихся Кастаньете престранных типов, с которыми ей приходилось ненароком сталкиваться. Первый представлял собой немого (так, по крайней мере, решила Викки) очкарика в оранжевом комбинезоне – не то летчика, не то пожарного. Наварро решила, что все-таки пожарного, поскольку вряд ли летчик выбрал бы в качестве любимого оружия большую железную монтировку. Второй чудак носил комбинезон черного цвета, однако оказался более общительным собеседником и даже уболтал однажды Викторию пропустить с ним по стаканчику. Правда, выбрал он для этого почему-то самый темный уголок бара, а разговаривать предпочитал, глядя на девушку через прибор ночного видения. Но истории о своих похождениях рассказывал интересные – по признанию чокнутого любителя темноты, он всю жизнь проработал в США агентом национальной безопасности.
Позже Виктория поняла, что эти и многие другие посетители «Старого маразматика» присутствуют в Менталиберте отнюдь не в единственном числе и иногда собираются под крышей любимого заведения, чтобы устроить здесь фестиваль двойников. Или очередной шумный диспут на какую-нибудь злободневную тему. Пожилые фанаты электронных ретро-забав презирали современные гейм-квадраты, обвиняя их и в неприкрытой пропаганде насилия, и в растлении молодежи, и в том, что она считает нынешние М-эфирные игры не просто развлечением, а частью реальной жизни. Что, без сомнений, пагубно сказывается на воспитании подрастающего поколения, которое разучилось видеть разницу между вымышленным и настоящим. И как следствие этого, сместило для себя приоритет ценностей отнюдь не в правильном направлении.
Эх, как же замечательно обстояли дела в этом плане еще полвека назад, соглашались друг с другом захмелевшие «маразматики». То ли дело раньше – все протекало чинно и благородно: выйдешь, бывало, на улицы какого-нибудь виртуального Сан-Андреаса или Вайс-Сити с бейсбольной битой в руках, раскроишь голову виртуальному гангстеру, полицейскому, а то и вовсе прохожему, отыграешься на них за свои обиды на весь мир, выпустишь пар, а затем отойдешь от монитора с чувством глубокого удовлетворения и живешь дальше жизнью простого мирного обывателя. А для него игровое насилие – всего лишь психологическая разгрузка, не более. Отдушина, что проветривает сознание от скапливающихся там порочных желаний свести счеты со своими реальными обидчиками. Неужели кто-то будет спорить, что лучше: прибить сотню виртуальных полицейских или одного настоящего? Конечно, и в те годы существовало много недалеких личностей, чьи оголтелые нападки на якобы жестокие видеоигры трепали нервы тем, кто в эти игры играет. Полноте, да разве то была жестокость? Узрели бы эти радетели за мораль и нравственность современные виртуальные забавы, вмиг поголовно стали бы заиками. Теперь, зайдя в гейм-квадрат наподобие Гетто-2100, ты берешь в руки практически настоящую биту и лупишь ей по почти настоящей голове М-дубля или статиста. Не гоняешь по монитору нарисованную бездушную 3D-марионетку для битья, а натуральным образом влезаешь в шкуру кровожадного маньяка и отыгрываешь его роль, максимально приближенную к действительности. И все это по-прежнему продолжает называться игрой… Куда, спрашивается, смотрит администрация Менталиберта и М-эфирный комитет родительского надзора?..
Пройдя через главный зал и поднявшись по лестнице на второй этаж, Викки вновь выслушала попутно краем уха речь какого-то распалившегося нетрезвого оратора и отметила про себя, что в «Старом маразматике» все по-старому. За исключением, пожалуй, троицы новых посетителей, коих Кастаньета здесь еще не встречала. Точнее, новичков в баре было всего двое, просто один из них пришел в компании маленькой девочки-статистки с огромными грустными глазами, одетой в розовое платьице с пояском. И все бы ничего, вот только сам опекун ребенка был наряжен в громоздкий водолазный скафандр с медным шарообразным шлемом, пудовыми башмаками, кислородными баллонами и тяжеленным ручным буром, который водолаз носил с собой. Да и девочка, если присмотреться, выглядела странновато: босая, чумазая и с огромным шприцем в руке. Экстравагантнее этой парочки сегодня в «Маразматике» определенно никого не было. Чудовищный посетитель грузно топал, потрясал буром и утробно, по-звериному, рычал на окружающих из-под глухого шлема. Маленькая статистка юлой увивалась вокруг водолаза, поигрывала шприцем и все время что-то без умолку лепетала. С появлением этого ненормального либерианца градус безумия в баре заметно повысился, хотя и не настолько, чтобы вызвать среди завсегдатаев бурный ажиотаж.
В сравнении с босоногой девочкой и топотуном-бурильщиком третий новичок смотрелся прямо образцом скромности и благоприличия. Одетый в старомодный длиннополый плащ и дорогой цивильный костюм, он сидел за стойкой, потягивал вино и, казалось, дремал. Однако, пройдя около него, Виктория заметила, что этот лощеный тип с набриолиненными волосами пристально наблюдает за ней через полуприкрытые веки, будто придирчиво оценивает.
«Тоже небось корчит из себя персонажа какого-нибудь нуар-детектива, как тот вечно хмурый полицейский Макс, – мимоходом подумала Наварро. – Хотя на фоне прочего местного контингента эти два пижона все равно что монахи на бразильском карнавале».
Впрочем, пока Викки поднималась по лестнице в апартаменты «Дэс клаба», она успела забыть и о высокомерном хлыще, и о водолазе с девочкой, и о прочих встреченных ею внизу знакомых и незнакомых «маразматиках». Причина, по которой Демиург назначил экстренный сбор, была весьма животрепещущей, поскольку напрямую касалась судьбы не только клуба, но и каждого без исключения «мертвеца» в частности.
– Привет, Кастаньета! Хай, бэби! Буэнос тардес, чика! – невесело и вразнобой поприветствовали Викторию несколько одноклубников. Остальные молча отсалютовали новоприбывшей либо просто кивнули. Настроение у «мертвецов» было под стать настроению Наварро. Окинув взглядом расположившихся в номере приятелей, она выяснила, что пришла одной из последних, и это также выглядело необычно. Опаздывать на сходки у членов «Дэс клаба» было в порядке вещей, и редко когда их корпоративные мероприятия начинались строго по графику. Сегодня же дисциплина в клубе оказалась на диво образцовой – все были не на шутку встревожены повесткой собрания, поэтому и примчались в бар, как только смогли. До стопроцентной явки участников недоставало всего троих, но, надо полагать, эти ребята все-таки не заставят себя долго ждать. Помпезное троноподобное кресло председателя также пустовало, но в этом уже ничего экстраординарного не было. Кастаньета и прочие знали о привычке пунктуального Демиурга приходить на встречу минута в минуту, оттого и не выказывали в связи с его отсутствием преждевременного раздражения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});