Читать интересную книгу История военного искусства - Ганс Дельбрюк

 Остатки таборитов еще долго сохранялись в качестве наемных банд на службе у различных государей в Германии, Польше и Венгрии, называясь теперь "братскими ротами", или "цебраками".

 Для наглядности Вульф (диссертация, стр. 38) произвел расчет численности гусситской армии. Он предполагает наличие крупного самостоятельного отряда в 6 000 человек, среди них - 600 конных. На каждые 15-20 человек приходилась одна повозка, из них 10 человек составляло, по позднейшим данным, собственно команду повозки. Таким образом, на армию в 6 000 человек имелось 300 повозок. Если повозки ехали 4 рядами, из которых крайние были наполовину длиннее, то эти крайние ряды состояли из 90 повозок. Если считать глубину одной четвероконной повозки в 40 футов, то глубина походной колонны составит 90, помноженное на 40, т.е. 3 600 футов, следовательно около 1 км. Два внешних ряда, т.е., примерно, 180 повозок, составляют внешний край вагенбурга; длина повозки около 10 футов; следовательно, вместе с обоими выходами для вылазки лагерь имел, примерно, 2 000 футов в окружности, а площадь, примерно, в 250 000 кв. футов или 25 000 кв. м.

 Однако, при этом вычислении не принята во внимание масса повозок с провиантом и вещами. При значительной величине этого обоза такой лагерь для армии в 6 000 человек мне представляется слишком малым. Предписание позднейших уставов для вагенбурга о том, чтобы часть боевых повозок - оба внутренних ряда - была использована для образования второго внутреннего вагенбурга, представляется мне практически сомнительным; более естественным было бы использовать все боевые повозки для вагенбурга в собственном смысле слова, а обозные повозки расположить в виде второго кольца.

 От XV в. сохранились многочисленные уставы для вагенбурга, обзор которых дал Иене в "Handbuch" стр. 943 (также стр. 897) и в "Gesch. d. Kriegswissensch.", I, 304. Ср. Вульф, Диссертация, стр. 9. В этом вопросе нужна, однако, большая осторожность, так как неизвестно, насколько практика отвечала теории. Например в "notdurfft ordenung und geschick der wagenburck in ein feldt zu denen Veind und von denn Veindenn" Филиппа Сельденека (около 1480 г.) советуется придавать внешним рядам вагенбурга несколько далеко выставленных батальонов кнехтов, которые посредством мокрой соломы и сена должны производить много дыма для ослепления противника, дабы он не был в состоянии заметить предпринимаемые вагенбургом маневры. Горы лучше всего переходить ночью; при этом войско должно работать и стучать своими кирками, чтобы казалось, будто вагенбург укрепляют, между тем как в действительности он взбирается по горам.

 В одной "Bьchsenbuch" с рисунками Августина Дахсберга "ein moler und ein bьchsenschiessr (1443 г.) вагенбург построен даже клиновидно.

 Оба места, где Эней Сильвий сообщает о гусситском методе военных действий, дословно гласят следующее:

 "В города, окруженные стенами, вступают крайне редко, разве только для необходимых починок; живут с детьми и женами в лагерях. Повозок имеют много, употребляют их вместо стены. Идя в бой, они из повозок образуют два фланга; посредине идут пешие, рядом с ними, почти без прикрытия, отряды конницы. Когда бывает решено вступать в бой, то возницы на флангах по знаку полководца, незаметно окружив намеченную часть противника, стягивают круг повозок; отрезанных неприятелей без помощи со стороны своих умерщвляет частью пехота мечами, частью находящиеся на повозках мужчины и женщины стрелами. Конница сражается за пределами прикрытия, и ее в случае поражения и бегства принимают, внезапно раздвигаясь, повозки; затем она защищается, как за городскими стенами; таким образом они одержали чрезвычайно много побед, так как соседние народы не знали этого способа сражаться и широкое северное поле было весьма удобно для развертывания строев пар и четверок" (Hist. Boh. cap. XLVII).

 "Богемцы, в стране которых много равнин и редко встречаются овраги, окружают всю конницу пехоту повозками; на повозках же, как на стенах, помещают воинов, чтобы они удерживали неприятеля. Когда начинается сражение, то из повозок образуются как бы два фланга. Их развертывают сообразно с числом сражающихся и особенностями местности; они сражаются под прикрытием с тыла и с боков; между тем возницы мало-помалу подвигаются вперед и пытаются обойти неприятельское войско. Таким образом, они, несомненно, готовят победу, так как неприятель повсюду умерщвляется" (Commentarii ad Alphonsum regem, lib. IV, 44).

 Сообщения по поводу военных повозок впервые были систематически собраны в труде обер-лейтенанта в отставке Камби (Kammby) "Der Streitwagen. Eine Geschichtsstudie nebst Betrachtungen ьber die Eigenschaften und den Gebrauch des Streitwagens. Gewidmet Taktikern und Pferdeliebhabern", Berlin, 1864 г. (in Kommission der Springerschen Buchhandlung). Автор непосредственно пользовался не оригиналами источников, а заимствовал свои заметки и рефераты у тех или иных посредников; кроме того, у него нет подлинной исторической критики; несмотря на это, его небольшой труд весьма ценен и интересен той практической целью, которой задается автор, а именно - показать возможность применения боевой повозки в будущем, поскольку она, являясь промежуточным родом войск между кавалерией и пехотой, может соединить в себе некоторые преимущества обоих родов войск. Что "ездящая" пехота может при известных обстоятельствах принести большую пользу, - это очевидно, но удивительно утверждение автора (который в качестве старого артиллериста является и опытным кавалеристом), что повозки и в чисто кавалерийских операциях могут конкурировать с кавалерией. В отношении собственно гусситских повозок этот труд неудачен, так как автор, плененный своей любимой идеей, усмотрел ее и в источниках и из фантастической картины Эней Сильвий создал другую фантастическую картину, хотя и не вполне невозможную, но, во всяком случае, исторически неправильную. Гусситские повозки он представляет себе в виде боевых возов, производящих шок на неприятеля и рассеивающих его сомкнутые массы.

ГЛАВА V. КОНДОТЬЕРЫ, ОРДОНАНСОВЫЕ РОТЫ И ВОЛЬНЫЕ СТРЕЛКИ.

 Из трех встречаемых нами в средневековье элементов войска - народного ополчения, войска вассалов и наемников - самым сильным оказался третий элемент, который из поколения в поколение растет и оттесняет все остальные. Однако, в отношении этого развития в четырех странах, которыми мы, главным образом, занимаемся, - Германии, Италии, Англии и Франции, - было известное различие. Раньше и прочнее всего наемничество укрепилось в Англии, но арена действий английских наемников была не на самых островах, а во Франции, где английские короли вели столетнюю войну со своими капетингскими верховными феодальными владельцами и соперниками, а этим вынуждали и последних к усилению наемничества.

 Междоусобные войны и внутренние раздоры не прекращаются в Германии на протяжении XIII, XIV и XV вв., правда, не в такой степени, как во Франции и Италии. Главная причина этого в том, что германские города развивались в самостоятельные государства не в такой мере, как итальянские, а сохраняли более хозяйственный и относительно более мирный характер.

 Самый большой и самый важный из немецких городских союзов Ганза, как таковой, никогда не вел войны, а городские войны отдельных коммун и различных городских союзов значительно уступали по своей напряженности войнам итальянских коммун против князей и между собой. Поэтому германские вояки, отправлявшиеся на войну наемниками, находили себе применение большей частью вне Германии - во французко-английских войнах и особенно в Италии66.

 В Италии уже во времена штауфенских войн военное сословие в значительной степени превратилось в наемников; если гордый Оттон Фрейзингенский с презрением говорит о сыновьях ремесленников, посвящаемых в Италии в рыцарей, то в основе этого лежит именно вышеуказанный факт.

 Попытки народного ополчения, к которым прибегали в годы наивысшего разгара борьбы и время от времени вновь появлявшиеся, имели только временный успех. Так как борьба против штауфенских королей была в то же время борьбой коммун-соперников между собой, а эта борьба в свою очередь, была борьбой различных партий внутри коммун, то эта сумятица не улеглась с гибелью Штауфенов, а продолжалась из поколения в поколение под старым партийным названием гвельфов и гибеллинов. Естественным следствием было политическое ослабление горожан и переход власти к наемникам и их предводителям, которые все более усиливались и становились все более самостоятельными, освобождаясь от политических сил, на службе которых они появились и окрепли. Наемники образовывали сплоченные банды - или в виде товариществ, которые сами выбирали себе предводителей и их помощников, или в виде дружин капитана, кондотьера, на службе которого они состояли. Эти банды и их предводители переходили с одной службы на другую и чувствовали себя самостоятельными владыками.

 Снова создалось положение, напоминавшее Великое переселение народов когда германские короли или родовые товарищества врывались в разные области, разоряли или покоряли их. Как Одоакр, предводитель германских наемников, овладевших Римом, или лангобардские герцоги в VI и VII вв., так в XIV в. предводители родов во главе наемных банд или простые кондотьеры делались хозяевами городов, на службе которых они раньше находились. Так было с Висконти в Милане, Скала - в Вероне, Бонакорси, затем Гонзага - в Мантуе, Эсте - в Ферраре, Малатеста - в Римини, Пеполи - в Болонье.