открыл ей заднюю правую дверь и она уселась на кожаное сиденье.
— У нас с Саней свадьба через неделю, — тут же вывалила ей свой главный секрет Галя, — может придёте?
— Поздравляю, — ответила Тамара Ильинична, — напишите, куда приходить — я подумаю. Поздновато вы, однако, расписаться решили, вам же должно быть по 26… нет, даже по 27 лет.
— Ему 27, а мне 26, я рано в школу пошла, — сказала Галя, — а что поздно… так лучше же поздно, чем никогда.
— Вот здесь направо, — скомандовала учительница мне, — а потом через три светофора налево.
— Спасибо, — отозвался я, — но я помню, заходил к вам пару раз во время учёбы.
Ехать было недалеко, и вот я уже распахиваю дверь для учительницы перед её домом — к подъезду тут нельзя было подобраться, пришлось остановиться на площадке между соседними домами.
— Ну спасибо, что подвезли… машина хорошая и красивая, а откуда она у тебя, Саша? — спросила вдруг она.
— Вы не поверите, но заработал, Тамара Ильинична, — честно отвечал я.
— Насчёт свадьбы я подумаю, спасибо, — и она открыла дверь в подъезд, а навстречу ей на свет божий вывалился Саня Пермяков, видеомагнат и лотерейщик, бывший правда.
И был он какой-то весь синий и дёрганный, как зомби…
— Здравствуй, Саша, — удивлённо поздоровалась с ним учительница, а он только промычал что-то в ответ.
Она, видя его не совсем адекватное состояние, быстро исчезла в подъездной темноте, а Санёк двинулся к нам с Галей.
— Я ж тебе сколько раз говорил, чтоб ты сюда больше не приезжал? — с такой агрессией начал он разговор.
— А я вовсе и не к тебе, — ответил я, отодвигая Галю за свою спину, на всякий случай. — Я вон Тамару Ильиничну подвёз просто. Кто ж знал, что она с тобой рядом живёт.
Саня смешался, но не более, чем на секунду, а затем сунул руку под мышку и вытащил оттуда пистолет… не Макарова, этот я как облупленный знаю, а с более длинным дулом… Токарев наверно, пронеслось у меня в голове, а следом вывалилась и ещё такая подробность — пробивает броники первого класса защиты.
— Мы уходим, Санёк, ты чего! — повысил голос я, одновременно пихая Галю в сторону нашей машины. — Не делай глупостей!
— Из-за тебя, паскуда, — продолжил он свои обвинения, — у меня вся жизнь наперекосяк пошла, — и ещё он добавил в конце междометие «уууууу».
— Да что наперекосяк-то пошло? — сделал я слабую попытку выехать на базаре, — ты живой-здоровый, бизнес свой имеешь. Который, кстати, я помог тебе раскрутить…
— А потом влез со своими лотереями и всё испортил! — продолжил на повышенных тонах Саня, — короче, получай по заслугам, Лётчик.
И он передёрнул затвор своего ТТшника, загоняя пулю в ствол — грамотный, сука, умеет ведь обращаться. Я тем временем затолкал Галю за большую кряжистую берёзу и шепнул ей, чтоб не дёргалась, а сам попробовал применить старую-престарую хитрость.
— Смотри, кто идёт! — громко сказал я, подняв руку чуть в сторону от Сани, медленно, причём подняв, без резких движений.
Саня среагировал, как и положено большинству в таких ситуациях, повернул голову направо и назад, чуть опустив ствол. А я быстренько вытащил из кармана свой ПМ (это и в самом деле был учебный экземпляр с просверленным дулом, я его так и забыл в кармане со вчерашнего дня) и кинул его в голову Сане. Как ни странно, попал в переносицу и в левый глаз. И тут же кинулся к нему, выбил ТТшник носком ботинка, очень удачно.
Саня некоторое время постоял, зажимая место, куда прилетел мой пистолет, а я взял его руку на излом, тоже на всякий случай.
— Галя, — крикнул я подруге, — подбери оба пистолета, пожалуйста.
Она послушно вылезла из-за берёзы и подняла сначала мой ПМ, потом его ТТ.
— И отойди к машине, а я разберусь с товарищем.
В квартиру я довольно быстро затолкал парня, кинул его на продавленный диван и хотел было уходить, но решил всё же выяснить кое-какие детали.
— Ты чего так сорвался-то? — спросил у Сани, уже не синего, а достаточно багрового.
— Проблемы у меня, — мрачно ответил он.
— Проблемы у тебя, а получил бы за это я — нелогично. Ладно… в ментовку я тебя сдавать не буду, себе дороже, расходимся краями. Лотерейную машину-то у тебя забрали?
— Вчера приехали и увезли, — подтвердил он.
— Вот и славно, нас больше ничего не связывает… пистолет я у тебя заберу — где хоть взял-то такой красивый?
— Места знаю, — буркнул он, и на этом мы разошлись, как корабли в море.
— Все хорошо? — с тревогой спросила у меня Галя.
— Относительно, — ответил я, — давай сюда пистолеты, я их спрячу где-нибудь. Сюда больше ни ногой.
— Мой же дом с бабушкой недалеко отсюда, — жалобно сказала она.
— Вот и делай крюк, чтобы сюда не приближаться. А то мало ли что…
Клад в стене
А завтра у нас настала суббота, работы никакой не предвиделось, ни на стройке, ни в банке — поэтому мы с раннего утреца собрались и выехали малым ходом на Пензенское шоссе. Погода стояла замечательная, ещё не бабья осень, а просто продолжение лета.
— Там подъезд-то к этой деревне какой? — пытал я по дороге Галю. — Асфальт или грунтовка?
— Нет там никакого подъезда, — отвечала она, — так что машину придётся оставить в Пехтеляе у бабы Фени, а дальше пешком.
— А как же туда хлеб, например, завозят? — продолжил свои вопросы я.
— А никак — там никто не живёт последние годы, так что некому хлеб завозить.
— И сколько домов в этой деревне?
— Я не считала, но штук двадцать точно есть. Все заколочены крест-накрест.
— Мда… — подумал вслух я, — отличное наследство нам Вера Ивановна оставила. Этот дом не продашь, даже если сильно захочешь, а жить там трудновато будет.
— Будем надеяться, что с кладом она нас не обманула, — сказала Галя, а мы тем временем уже оказались на околице Пехтеляя.
— Как хоть переводится на русский язык этот твой Пехтеляй? — зачем спросил я, когда мы уже вылезли из машины.
— Я точно не знаю, но очень похоже на «дом у воды».
— И где ты здесь воду видишь?
— Да вон же, — и она показала в сторону леска, — там ручеёк течёт, оттуда все жители воду домой носят.
Глава 27
Я посмотрел направо — и точно, была там ложбинка, заросшая кустарником, и из неё даже некое бульканье раздавалось.
— Убедила, — сказал я, — но давай уже дело делать.
— Надо поздороваться с бабой Феней, — озабоченно ответила Галя, — и сказать, что мы