– На минутку, мистер Халлоран?
– Конечно, я не могу отказать прелестной леди, мадам. Извините меня, сквайр. Продолжайте, ребята.
Грейс-Энн частично сознавала, крошечным уголком сознания, что рот сквайра приоткрылся от удивления, а некоторые из конюхов посмеиваются и толкают друг друга локтями.
– Насчет хора, – твердо заявила она. В каком-то смысле так оно и было, хотя Лайам и Пру занимались не только музыкой.
Лайам легко взял ее под руку и повел в сторону от остальных. Когда они оказались вне пределов слышимости, но по-прежнему у всех на виду, он схватил Грейс-Энн за руку и спросил:
– Пру? С ней все в порядке, миссис Уоррингтон? Ничего дурного?
Отчаяние в его голосе успокоило Грейс-Энн. Красивый ирландец не просто сбил ее сестру с истинного пути; кажется, он на самом деле заботился о Пру. Она подавила готовый вырваться ответ о том, что с Пруденс не все в порядке, что она в положении. Но Лайам уже знал об этом.
– Да, с ней все в порядке, – вместо этого ответила Грейс-Энн. – Или настолько в порядке, насколько можно ожидать в ее положении. Я, хм, пришла спросить о ваших намерениях. – Ну и ну, подумала Грейс-Энн, эти слова словно взяты из дешевой мелодрамы. Ее реплику мог бы произносить отец или брат девушки – или другой человек, который, по крайней мере, не оказался вровень всего лишь с плечом злодея. Не то чтобы Лайам Халлоран был настоящим злодеем. Даже в его внешности не было ничего злодейского. Ирландец был высоким и широкоплечим, но на его загорелом лице выделялись веснушки и морщинки от смеха, и он в смятении вцепился твердыми, мозолистыми руками себе в волосы.
– Прошу прощения, – снова начала Грейс-Энн. – Я знаю, что вы благородным образом просили у моего отца позволения жениться на Пруденс. Я имела в виду, как вы собираетесь довести это до конца, в свете его отказа?
– И насколько быстро, я уверен, это вы тоже хотите знать. Бог видит, что я и сам беспокоюсь об этом.
Грейс-Энн заметила, что под давлением у Лайама снова появился резкий акцент. Она потрепала его по руке таким же образом, каким утешала близнецов, за исключением того, что у Лайама оказалась стальные мускулы под вельветовой курткой. Она кивнула.
– И я пришла, чтобы предложить свою помощь. У меня отложено немного денег, если вам понадобится приобрести специальное разрешение. Я не знаю, сколько оно стоит, а вы?
Лайам улыбнулся, продемонстрировав ямочки – он и в самом деле оказался очень привлекательным мужчиной, хотя крепкие мускулы и ямочки не могли извинять падение Пру – и мягко коснулся ее щеки.
– Вы и в самом деле истинная леди, миссис Уоррингтон, но все не так просто. Да, специальное разрешение могло бы решить проблему, но архиепископы не выдают разрешений на брак бедным ирландским католикам. Ваши высокородные английские лорды, вероятно, могут получить разрешение жениться даже на сводных сестрах, если у них есть достаточно денег и влияния. Я сомневаюсь, что они пустят меня за дверь, только если у меня не будет в руках горшка с золотом, который я ищу всю свою жизнь.
Грейс-Энн подозревала, что он может оказаться прав, и снова прокляла герцога за то, что тот уехал за границу.
– Тогда это должна быть Гретна-Грин.
– Да, на шотландской границе народ не такой разборчивый. Но этот негодяй викарий – простите, ваш па – сказал, что арестует меня за похищение, если я увезу мисс Пруденс. Я бы не стал обращать внимания на старого мерзавца, но так случилось, что есть еще одна проблема. Я пообещал сквайру, что в этом месяце отвезу трех его лучших кобыл и племенного жеребца моего отца обратно в Ирландию, чтобы они ожеребились там. Он уже обо всем договорился и оплатил проезд. А моему па необходим доход.
– А Ирландия в противоположной стороне от Шотландии, – закончила за него Грейс-Энн.
Лайам кивнул.
– И есть кое-что еще. Я никогда не думал, что возьму замуж чью-то дочь без благословения отца. Это приносит неудачу в браке. Я подумал, что нам лучше отправиться в Ирландию вместе с лошадьми и получить благословение моего па.
Как мило, подумала Грейс-Энн, тогда три кобылы и Пру смогут одновременно принести приплод.
Глава 15
Грейс-Энн все подготовила.
Сначала ей пришлось снова встретиться с Лайамом, так как Пруденс не желала выходить из своей комнаты. Он не приходил на репетиции хора или в церковь, где викарий мог оказаться поблизости, так что Грейс-Энн заговорила с ним рядом с платной библиотекой в деревне и снова дала пищу болтливым языкам. Она решила, что это неплохая маскировка, чтобы скрыть секрет Пруденс.
Лайам так обрадовался, что нашлось какое-то решение, и настолько высоко оценил ее помощь, что поцеловал ей руку. А затем расцеловал в обе щеки.
– Мистер Халлоран! – воскликнула Грейс-Энн, неистово покраснев под шокированные возгласы обоих мисс Макгрудер.
– Я всего лишь демонстрирую братскую привязанность, девушка, – прошептал он ей на ухо, – только братскую. – Но на щеках Лайама снова сияли ямочки. Деревня получила отличную дымовую завесу, а Пруденс – больше, чем заслуживала.
Однако Пру не разделяла это мнение.
– Но я всегда хотела красивую свадьбу, такую, как у тебя. И если я не могу сказать Люси, то какая от этого польза? Какая-то путаная брачная церемония над наковальней – это вовсе не то, что я имела в виду, Грейси. Кроме того, к тому времени, когда я доберусь до Гретна-Грин, я стану такой толстой, что даже эти грязные кузнецы будут смеяться.
Так же терпеливо, как она объясняла детям, что, хотя птицы и могут летать, но маленькие мальчики не должны прыгать с крыши сарая, Грейс-Энн сообщила Пру, что у нее нет выбора. Чуть менее терпеливо она выслушала новые жалобы сестры.
– Я не понимаю, почему я не могу уехать с Лайамом, когда он повезет кобыл на следующей неделе. По крайней мере, это было бы романтично.
– Что, и выставить свой позор напоказ перед всей деревней? Может быть, мне стоит попросить детей из воскресной школы разбросать померанцевые цветы на вашем пути?
Пру скорчила недовольную гримасу.
– Мы ведь собираемся пожениться, как только найдем кого-то, кто проведет церемонию. Кроме того, меня не волнует, увижу ли я снова это место. Рада избавиться от него. Так почему я вообще должна беспокоиться о том, что подумают эти дураки?
– Потому, что тогда мама сможет высоко держать голову в Уэрфилде, вот почему. – И для того, чтобы герцог Уэр не узнал, что тетушка его подопечных ничем не лучше того, кем кажется, понадеялась Грейс-Энн, но ничего не сказала Пру. Она всего лишь решила воплощать свои интриги еще более скрытно.
Грейс-Энн проследила за тем, чтобы они обе вежливо попрощались с Лайамом у сквайра, и заставила Пру пойти в церковь – закутавшись в плащ, от холода и любопытных глаз. Пусть все видят, что эта девчонка не тоскует; пусть никто не увидит, что она раздувается, как мертвая корова в жаркий день. Затем Грейс-Энн отвезла Пруденс ненадолго навестить Люси – чтобы объявить о тщательно отрепетированном счастливом случае: подруга Грейс-Энн, еще одна вдова армейского офицера, собиралась отправиться путешествовать, предположительно, в Австрию на мирные переговоры, и ей нужна была компаньонка. Какая удача!