геологу. Впоследствии его именем был назван один из пиков Киргизского хребта, расположенный в районе Алаарчинского отрога (высота 4421 м). Георгий Сулаквелидзе стал доктором географических наук, профессором, руководил Эльбрусской экспедицией, на базе которой в 1961 году был создан возглавляемый им Высокогорный геофизический институт. Николай Моренец окончил Сумской педагогический институт имени А.С. Макаренко, работал заведующим отделом народного образования Сумской области. В 1943 году им была написана ещё одна получившая известность песня — «Барбарисовый куст». Борис Грачёв продолжал службу в армии и вышел в отставку в звании полковника. В конце жизни он написал книгу воспоминаний «Огненные тропы Приэльбрусья».
Любовь Коротаева в апреле 1943 года вернулась в Москву, в радиошколу ОМСБОН, и была назначена помощником командира взвода. В июне 1943 года она была направлена со специальным заданием за линию фронта. С 25 августа 1943 по 5 октября 1945 года она работала в НКГБ СССР старшим радиооператором, принимала участие в боевых операциях, за что была награждена второй медалью «За отвагу». В октябре 1945 года она была демобилизована и поступила на работу в институт ГИПРОКаучук Министерства резиновой промышленности на должность старшего инженера-технолога. С августа 1961 года и до конца жизни 18 января 2000 года Любовь Георгиевна Коротаева работала в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы сначала ассистентом, а после защиты в 1963 году кандидатской диссертации по химии — доцентом кафедры неорганической химии.
В 1954 году, когда группа под руководством Анатолия Севостьянова совершала восхождение на Донгуз-Орун, один из альпинистов — Арнольд Симоник — нашёл на гребне гранату (по его словам, «зелёная, обычная наша, кажется РГД, без осколочной рубашки») с запиской, оставленной Андреем Грязновым и Любовью Коротаевой. Впоследствии Симоник стал известным альпинистом, неоднократным призёром чемпионатов СССР, а в 1959 году — чемпионом страны. В конце 1960‑х годов, встретившись с Любовью Георгиевной Коротаевой на одном из юбилейных мероприятий, он передал ей гранату как дорогую реликвию, свидетельствующую об истории создания легендарной песни «Баксанская» в ходе битвы за Кавказ.
Ко времени отъезда Лаврентия Павловича Берии в Москву — 17 сентября 1942 года он уже был с докладом у Сталина — обстановка на всех оперативных направлениях Закавказского фронта существенно разрядилась, оборона советских войск приобрела устойчивые черты, хотя тяжёлые бои на перевалах Главного Кавказского хребта, под Моздоком и Новороссийском велись до начала октября. Об этом же пишет и Серго Берия: «Все эти две недели, пока немцы не были остановлены и обстановка не стабилизировалась, отец находился там. И лишь когда убедился, что оборона надежна, уехал в Новороссийск. Впоследствии Северо-Кавказскую группу войск во главе с заместителем отца генералом Масленниковым немцы немного потеснили, но до Владикавказа, как планировали, так и не дошли».
Нальчикско-Владикавказская оборонительная операция с учётом последовательности выполнения советскими войсками поставленных задач включает в себя два этапа. Первый из них (25 октября — 5 ноября 1942 года) начался ожесточёнными оборонительными боями на рубеже рек Терек и Баксан. На втором этапе (6—12 ноября 1942 года) войска НКВД Владикавказского укрепрайона во взаимодействии с частями Красной армии нанесли противнику мощный контрудар, закончившийся разгромом вражеской группировки под Владикавказом.
Но незримый фронт борьбы с фашизмом пролегал не только в горах Кавказа, но и в секретных лабораториях, где началась разработка нового разрушительного оружия. 10 августа 1941 года секретарь советского военного атташе в Лондоне Семён Давидович Кремер, сотрудник 5‑го (разведывательного) управления Красной армии (предшественник ГРУ), направил в Центр радиограмму, в которой сообщал об учёном, готовом предоставлять данные о ведущихся в Великобритании разработках ядерного оружия. Это был немецкий физик Клаус Фукс (Emil Julius Klaus Fuchs), участник английского атомного проекта, входивший в рабочую группу M.A.U.D. («Military Application of Uranium Detonation»), член Компартии Германии, эмигрировавший в Англию в 1933 году. Работы группы M.A.U.D. завершились созданием организации «Тьюб Эллойс», которой было поручено создание первой в мире атомной бомбы. С Кремером Клауса Фукса познакомил выдающийся советский разведчик и учёный Юрген Кучински (оперативные псевдонимы Каро Пит), один из руководителей Коммунистической партии Германии, старший брат легендарной разведчицы Урсулы Кучински (оперативный псевдоним Соня), она же Рут Вернер (Ruth Werner). Юрген Кучински (Jürgen Kuczynski) был руководителем группы немецких коммунистов в Англии, в последующем соучредитель культурного союза Национального комитета «Свободная Германия». Историк военной разведки Владимир Лота отмечает, что Кремер провёл четыре встречи с Фуксом и получил от него данные, благодаря которым было выявлено отставание СССР и США от Англии в создании атомной бомбы.
Почти в то же самое время в атомную гонку включилась и внешняя разведка НКВД. Сотрудник лондонской резидентуры Владимир Борисович Барковский (оперативный псевдоним Дэн) отправил в Москву двумя частями — 25 сентября и 3 октября 1941 года — секретный доклад группы M.A.U.D. премьер-министру Черчиллю от 16 сентября 1941 года. В докладе объёмом в 60 страниц речь шла о создании в течение двух лет нового оружия чудовищной мощности на основе ядерной энергии, высвобождающейся в результате цепной реакции деления тяжёлых ядер урана, а также содержались сведения о конструкции атомной бомбы и способах производства урана-235, о привлечении к этой работе британских научных и промышленных центров. Дэн получил этот доклад от агента Гомер, которым был член «Кембриджской пятёрки» Дональд Маклейн (Donald Duart Maclean), высокопоставленный сотрудник Форин-офис и куратор совместного англо-американского комитета по ядерным исследованиям. В марте 1942 года нарком внутренних дел Берия доложил Сталину о реальности ведущихся в Англии разработок в области создания ядерного оружия, предложив ознакомить видных ученых с материалами разведки. После того как ученые подтвердили выводы разведчиков, 28 сентября 1942 года, то есть в самый драматический момент битвы на Кавказе и на Волге, Сталин утвердил историческое распоряжение ГКО № 2352сс «Об организации работ по урану», в котором Академии наук СССР предписывалось возобновить прерванные войной «работы по исследованию осуществимости использования атомной энергии путем расщепления ядра урана и представить Государственному комитету обороны к 1 апреля 1943 года доклад о возможности создания урановой бомбы».
Так родился Атомный проект — вершина советского могущества, результат коллективного созидания разведчиков, учёных, геологов, металлургов, химиков, строителей и всего советского народа. Все наши нынешние притязания и амбиции не стоили бы и ломаного гроша, если бы у нас не было ядерного оружия — это единственный весомый аргумент и гарант мира, позволяющий россиянам уверенно смотреть в будущее. Но даже сегодня «благодарные» потомки стыдливо замалчивают имя того, благодаря кому в конечном итоге и состоялась русская цивилизация — имя Лаврентия Павловича Берии.
Постановлением ГКО № 2615с от 8 декабря 1942 года Берия был назначен членом Оперативного бюро ГКО. Этим же постановлением на него