— Насчет мест не буду говорить, — уже не зарекаюсь. — Зато точно понял, что долго быть серьезным не мое. Не хочу как тот мужик становиться.
— Я вообще чуть не заснула, повторяя за женщиной.
— Вот и я о том же. Не наш это метод, не наш.
Болтаем и идем через дворы. Выходим на площадку с беседкой. Лавочек в беседке нет, зато крыша вполне себе удобная.
Долго не раздумываю. Приседаю возле малявки.
— Лиза, хочешь попробовать на мне танец группы поддержки? Становись мне на плечи.
— Ты не забыл, что мне хочется там танцевать? — ахает она.
Угу, забудешь с ней. О себе и то вспоминаю реже.
— Покажи, на что способна. Хватит медлить! — подбиваю ее, чтобы решилась.
— Ух, я же все движения запомнила. А не было кому на плечи прыгнуть, — слышу в ее голосе радостные нотки.
В следующее мгновение Лиза вскарабкивается на меня. Проверяю, что держится ровно. Умница. Так и поднимаюсь с девушкой, стоящей на плечах.
— А теперь подпрыгивай на козырек беседки!
На всякий случай руки выставляю, вдруг ловить придется. Но нет, со счастливым вскриком она забирается на наше новое место. Я беру пакет в зубы, одной ногой отталкиваюсь от стены беседки, руками цепляюсь за трубы и следом залетаю за ней.
— Вот здесь уже нас никто не побеспокоит. Иначе будем отстреливаться. Слышали?! — предупреждаю невидимых людей, которые могли бы помешать.
Расстилаю для Лизы свой пиджак. Садимся рядышком, и тут уж не до манер нам становится. Набрасываемся на еду, как будто нас голодом сутки морили. Опера так повлияла!
Только не так, как в ресторане, каждый уткнулся в свой заказ. Пробуем блюда друг друга. Стейк кусаем по очереди. Лиза хохочет, вытирая мне от соуса нос. Я тянусь к ней, давая пробовать закуски.
— Чизкейк тоже поделим, — совсем уж расщедрилась.
— Это потому что не банановый? — подкалываю хитрую девчонку.
— Скажешь тоже, — отмахивается, вроде я глупость сморозил. — Или ты меня жадиной считаешь?
Вообще-то, да.
Но вслух не говорю.
Есть то, что я бы хотел сейчас больше чизкейка… А фиг получу добровольно.
Но мы так классно сидим, прижимаясь друг к другу. Лиза со смехом делит чизкейк, заставляя пробовать первым меня. Настолько легко и приятно не чувствовал себя уже давно.
Я смотрю на ее губы в креме и, черт, хочу напасть. Прямо сейчас. На крыше беседки. Тянусь к тому, что так и манит, крем с ее губ должен достаться мне.
— Даже не думала, что мне в таком странном месте понравится больше, чем в крутом ресторане, — Лиза прерывает недолгое молчание с улыбкой.
— Видимо, нас тут ждало специальное приглашение, — согласен с ней, что лучшее для меня за сегодня — сейчас — рядом с ней.
Да ну нафиг.
Отклоняю голову назад, мысленно встряхиваясь.
Нападу и испорчу свои лучшие посиделки на крыше беседки. Закончится опять разборками и тем, что я нахал озабоченный. Мне не привыкать с ней, найду чем отпираться. Только вряд ли тогда найду, как вернуть ее довольную улыбку.
…После самого невероятного свидания. Из трех попыток найти место! И без завершения, к которому я до Лизы привык. В пути до дома я вспоминал обо всем и сам себя запутал в рассуждениях.
Да, я не собирался обзаводиться серьезными отношениями. Тем более с подругой сестры!
Но я не хочу теперь ее никому отдавать. Белобрысого просто прибью, если что.
Мой холостяцкий метод мог сработать на многих. Лиза, она другая… я ведь искал похожую на нее — и не нашел. Она всегда была своей в кругу Сомовых. И мне теперь интересно, как было бы, стань она моей? Без тайн и сроков.
Глава 30
Лиза
Полночи мне не спалось. Как ни пыталась отвлечься на другие мысли — ничего не получалось. Попробуй Евсея прогнать, он же и в сны проберется.
Так и приезжаю в универ — сонная и витающая где-то там, на крыше нашей таинственной беседки. Снова и снова вспоминается весь вчерашний день с ужасно невыносимым, но самым неподражаемым Сомовым.
В опере я заметила, насколько мы сильно похожи.
В ресторане — как умеем сплотиться и стараться не подвести.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А третья попытка найти нам место… совсем увела, и забылась причина, зачем на свидание шли.
Каждая встреча для надоедания становилась испытанием моих нервов, покоя и силы воли. Разумеется, Евсей придумал свой план для себя, но обо мне не подумал.
Как теперь жить, когда я увидела его таким… таким близким, внимательным? И пусть несерьезным. Зато слишком желанным. На крыше, как дурочка, ждала поцелуй.
Ох, беда мне, беда! Что делать? Как спасаться?
Похоже, мне забывать Евсея будет еще тяжелее. А я ведь так надеялась его хоть кем-то перебить. Ну да, наивная. Нашла о чем мечтать. С моим тайным парнем никто не сравнится.
Вот только… меня ему заменит любая.
Вчера я растеклась от забавного и одновременно чудесного завершения вечера. А вдруг Евсею уже надоела? Если еще нет, то когда? Через неделю? Или точно уложится в месяц?
Для него ведь все несерьезно, вместо ответки придумал со мной развлекаться. В общем, кто из нас сбился с пути надоедания, так это я. Самой себе признаться можно.
И фигушки я дам ему бросить меня раньше месяца.
— Смотри, куда прешь! — визгливый голос рыбины в ухо резанул.
— Она точно не в себе, ты была права, — поддакивает ей помощница из танцевальной команды.
Случайно с ними столкнулась перед лестницей. Задумалась и зацепила рыбину плечом.
Ой, разорались, замахали когтищами.
С утра такие звуки вредно слышать. И рассматривать физиономии красоток, будто два часа на макияж потратили, тоже не пряники есть. Я вообще-то, как умылась, так и вышла. В лифте расчесалась — и готово.
— Ева, а знаешь… лучше все-таки мурчи. Пожалей мои уши, — разрешаю ей, ладно.
— Что она мелет? — ее подлиза требует перевод.
— Откуда я знаю? Она же колдунья!
Ого, как у нас все запущено.
Рыбина, рыбина, тебя не спасти. Совсем не бережет себя. Вдруг штукатурка мозги повредила?
— Вот и отстаньте от меня, а то как наколдую вам в солярии сгореть! Навечно остаться без скидок! И это… влюбиться в бедных ботанов!
— А я тут при чем? Мне за что? — подлиза Евкина шарахается в стену.
Сама же рыбина бледнеет. Яростно пыхтит мне в лицо, руки в кулаки зажимая.
— Не знаю, что ты там творишь и как колдуешь. Но я все равно буду с Евсеем. Для тебя же мой кузен в самый раз. Лучше его все равно никто не клюнет.
— Считаю до трех и колдовать начинаю! — прерываю приятности рыбины, складывая вместе ладони. — Ом-ном-ном… Упади поток!
Цоканье по коридору проносится мимо меня куда-то вдаль. Это две дуры спасаются от заклинания.
Мы с Ариной всю первую лекцию смеемся, чем теперь можно отпугивать рыбину. Допустим, от себя смогу. Но от брата подруги она вряд ли захочет отлипнуть.
Вскоре Сомов и сам напоминает о себе:
«Жди меня вечером. Раньше не смогу освободиться».
Приходит от него сообщение.
Во мне зудит желание узнать: не Евкой ли ты будешь занят?
Теперь ходи и думай. Эх, сколько нервов трачу.
Спрашивать не буду все равно. Могла бы назвать с десяток причин, что и я буду занята. И чтоб не беспокоил меня вечером.
«Приезжай, тайный парень. Я буду с сюрпризом».
Ну вот, не отказываюсь, не посылаю. Принимаю с покорностью.
Иначе как я пойму, где он был?! Все ногти ведь сгрызу.
Вот увижу и почувствую: у Евки или нет.
А если что, то мне сюрприз поможет.
После учебы мы с Ариной быстро не расходимся. Она тянет меня к себе с ночевкой. Приходится отказываться, и я обещаю как-нибудь потом приехать в гости. Все из-за тайной жизни. Куда ни пойду — везде Евсей. И в доме Сомовых появляться теперь страшновато, вдруг заподозрят в обмане?
Пару часов гуляем с подругой по магазинам. Заранее присматриваем на Хэллоуин жуткие наряды. Мы хотим хоть разок попасть в клуб на студенческую вечеринку со страшилками. Без костюмов туда не пустят. Значит, перевоплотимся — и так, что никто не узнает.