Читать интересную книгу Комендант мертвой крепости - Владимир Аренев

В двух-трёх окнах горел свет, изредка мелькали тени. Слишком далеко, чтобы хоть что-нибудь разобрать, но, оглядев ближайшие дома, Сиврим убедился: он выбрал лучшую позицию из возможных. Теперь — только ждать.

Ждал. Небо окончательно почернело, замерцали первые, самые крупные звёзды, выплыла сочная громоздкая луна. Тени в окнах теперь почти не появлялись. Где-то далеко и неожиданно громко прозвучал полувздох-полувскрик, похожий на восторженное «Ух ты!». Наверное, песок пришёл в движение и, перемещаясь, издал такие странные звуки. Сивриму больше досаждало царапанье веток по стене.

Наконец во всех окнах, кроме одного, свет погас. Ещё через какое-то время в дверях библиотеки появилась одинокая тень. Андэлни постоял на ступенях, оглянулся на чёрный зев входа. Передёрнул плечами, словно почувствовал особенно холодный порыв ветра, и зашагал куда-то на север.

Прихрамывая.

Конечно, это могло быть ловушкой, но если даже и так — что оставалось Сивриму? Он уже в ловушке.

Он решил не торопиться. Раскрыть глаза пошире, думать и сопоставлять.

Алаксар уходил всё дальше на север — и вот уже ночное небо впереди поменяло оттенок, став более мутным, словно кто-то приблизил исполинские уста к стеклу над небосводом и дохнул так, что стекло запотело. С запозданием Сиврим догадался, куда именно идёт Хромой.

Во время катастрофы линия разлома пролегла через Шэквир вис-Умрахол, разрезав город надвое. По северной его части сейчас и шагал алаксар (с крадущимся позади Сивримом); что случилось с южной — никто не знал. Вместо домов, мостовых, аллей и башен теперь там колыхалась плотная пелена чернил, смертоносный ким-стэгат. Именно его кляксы во время сезона ветров долетали до Горелого Шандала и дальше, до самих Врат Пыли.

Что было в чернилах и за чернилами, тоже никто не знал.

Или… кое-кто всё-таки догадывался?

Дома здесь стояли далеко друг от друга, между ними из барханов торчали добела обглоданные ветром и песком ветви деревьев. Похоже, Сиврим и Хромой оказались в районе, который принадлежал высшему жречеству, — слишком уж часто на фасадах, помимо чудовищных барельефов, виднелись символы Алтэрэ Проницающего.

Бывшая аллея выходила к площади, за которой Хромой свернул направо, — и Сиврим, последовав за ним, обнаружил, что дальше дороги нет. Улица обрывалась неожиданно, резко — впереди колыхался ким-стэгат.

Алаксар стоял в пяти шагах от стены чернил.

Сиврим поспешно отступил в одну из подворотен, в густую тень, откуда ему было видно, как Хромой опускается на колени и что-то кладёт на песок перед собой.

Беззвучно, не скрипнув ни единым ремешком, Сиврим достал из-за спины арбалет. «Так даже лучше. Один выстрел — и тело сбросить в чернила. Никто не найдёт, даже не заподозрит. Будут, конечно, искать — а толку?»

Стрелки лежали в футляре, подвешенном к поясу. Расстегнув футляр, Сиврим достал одну и зарядил арбалет.

Выглянул. Хромой снова стоял в полный рост, но теперь в руках у него было нечто странное. Эта штуковина больше всего напоминала короткую удочку или треногу, причём и основное удилище, и отходящие от него дополнительные палки были из какого-то неизвестного Сивриму тёмно-синего сплава. На конце устройства, поддерживаемая двумя придатками, находилась узкогорлая бутылка.

Хромой поднял всю эту конструкцию и, вытянув перед собой, медленно придвигался к стене чернил.

Руки у него дрожали.

«Что за?!..» — Сиврим позабыл и про арбалет, и про приказ Досгридра. Никто и никогда, сколько он себя помнил, добровольно не приближался к ким-стэгату ближе чем на полсотню шагов. Если раньше ещё можно было подумать, что Хромой просто заблудился, не ожидал увидеть здесь чернила и медлил, решая, как же поступить, то теперь Сиврим не сомневался: алаксар пришёл сюда, точно зная, что именно найдёт. За этим и пришёл.

Бутылка на конце удилища в который раз дрогнула, внутри покачнулось что-то вязкое, стукнулось о стенку. Чернила рядом с ней вдруг ожили — всколыхнулись, будто по ту сторону поднялось и двинулось навстречу Хромому одно из тех чудовищ, что изображены на фасадах Шэквир вис-Умрахол. Плотная струйка-щупальце ким-стэгата вытянулась и обхватила бутылку.

Хромой тотчас потянул удилище на себя, нажал на один из рычагов. Не замеченная раньше Сивримом крышка с пробкой плотно, как влитая, закрыла горлышко.

Остатки чернильного щупальца замерли в воздухе, затем постепенно развеялись.

За вычетом того, что осталось внутри.

Хромой бережно опустил всю конструкцию на песок, отстегнул бутылку и крепко-накрепко обмотал загодя приготовленным ремнём сперва горлышко, а после и весь корпус.

— Ты, должно быть, заинтригован, — сказал не оборачиваясь. Медленными, выверенными движениями разбирал «удочку» и продолжал говорить. — Только поэтому ты ещё не выстрелил, верно? Предлагаю сделку: задаём друг другу по очереди вопросы. Ответы должны быть честными.

— Почему бы мне просто не выстрелить? — спросил Сиврим, удивляясь тому, как ровно и холодно прозвучали слова.

— Ты слишком умён для этого. Итак, начинай.

— Что вы здесь делаете?

Хромой сложил «удочку» и, подняв бутылку, обернулся.

— Беру образец ким-стэгата.

— Зачем?

— Это уже второй вопрос. Я отвечу, но сперва задам свой. Кто пожелал, чтобы ты убил меня?

Сиврим почувствовал, как вдруг заколотилось сердце. Всё это время — вот до нынешнего момента — не отдавал себе полного отчёта, во что ввязался. Вопреки всему случившемуся не понимал, что во дворце вокруг кройбелса ведётся некая игра, в которой и Сиврим, и алаксар, и даже господин Оттенс — всего лишь разменные фигуры. Чужая игра, правил которой он не знает.

— Итак?..

— Досгридр.

— Это я знаю, — отмахнулся Хромой. — Я не спрашиваю, кто отдал приказ, здесь всё очевидно. Меня интересует имя заказчика. Впрочем, и о нём я догадываюсь, просто хочу услышать от тебя. Итак?

— Господин Эстритолк Оттенс.

— Оттенс-Силок. Как и следовало ожидать.

— Теперь мой вопрос. Зачем вам нужен ким-стэгат?

— Затем, что давно пора исправить то, что натворили мои сородичи. Это — если в целом. А если брать частности… ну, ты ведь совсем не глуп, господин Вёйбур. И прожил в Шандале достаточно, чтобы понимать: крепость и город обречены. Рано или поздно радужные чернила уничтожат их. Единственный выход — найти надёжное и безопасное средство борьбы с ким-стэгатом. А для этого его необходимо изучить, чем я и собираюсь заняться.

— Прямо в Шандале?

— В Шандале или в Шэквир вис-Умрахол, это как получится. Но теперь снова мой черёд. Почему именно сейчас?

Сиврим не стал переспрашивать и уточнять. В конце концов, ровно такой же вопрос он сам задал Досгридру: «Почему именно я? Почему теперь, а не в тот день, когда вы приехали? Почему не неделю, не месяц назад?»

«Алаксар крайне осторожен и мало кому доверяет, — ответил Осенний Дар. — Вы — в числе немногих, кого он опасается чуть меньше остальных. Это, кстати, первая причина того, почему я передаю приказ лишь сейчас: должно было пройти время, чтобы алаксар начал вам доверять».

«Есть и другие».

«Разумеется. Господин Оттенс до последнего хотел избежать кровопролития. Если бы алаксар держался подальше от заброшенного города…»

«Да что в нём такого, в этом городе?!» — не выдержал Сиврим.

Десятник пожал плечами:

«Никто толком не знает. И в общем-то мало кто стремится узнать. Мы уже нахлебались досыта всех этих алаксарских секретов. Пусть остаются там, где никто не сможет их отыскать и воспользоваться ими. Многие при дворе опасаются влияния, которым нынче обладает алаксар. Он обещал венценосному кройбелсу добыть и привезти знания своих соплеменников. Кройбелс надеется использовать их на благо Скаллунгира, — Досгридр помолчал, хмуро выстукивая пальцами по столу. — Алаксары, наверное, тоже надеялись, и тоже — на благо. Что в итоге получилось — все знают. Алаксарам — алаксарово, а мы, дойхары, уж как-нибудь проживём без их тайн. От этих тайн дурно пахнет».

Это же, только вкратце, Сиврим пересказал сейчас Хромому. Говоря, он не сводил глаз с бутылки, в которой была заперта клякса.

«Изучать радужные чернила — что может быть безумнее и опасней?! Пожалуй, Досгридр и господин Оттенс правы…»

— Ну что же, — сказал Хромой, — всё понятно. Как и следовало ожидать, Оттенс сделал свой ход. Теперь твоя очередь.

Сиврим медлил всего-то мгновение-другое.

— Вы любите её? Тогда, в храме, вы говорили о любви… это значит?..

— А вот это, — тихо сказал Хромой, — тебя, господин Вёйбур, не касается.

Он знал — оба они знали, — что за этим последует. Сиврим почувствовал, как ярость совсем другого свойства — ледяная, решительная — выплёскивается в сердце. Он поднял арбалет, зло и крепко сжал обеими руками.