— На самом деле, он у меня слабенький, — поделилась я сокровенным шепотом. — Я про мозг, если что.
— Знаешь, что о тебе говорят в нашем кругу?
— Расскажи, — предложила я без особо энтузиазма. — Узнаю.
— Что ты умная, практичная, последовательная. Способна на длительную, монотонную работу. С огромной силой воли и способностью быстро мобилизоваться в экстренных условиях.
— Люди преувеличивают мои достоинства, — прервала я перечисление этих весьма сомнительных характеристик.
— Возможно, — быстро согласился Гриша. — Но даже преувеличение строится на конкретике.
— Я никак не пойму, к чему ты ведешь? — вздохнула я, оглядываясь по сторонам и уже жалея, что согласилась разделить с ним свой утренний кофе.
— Зачем ты работаешь с Максом? — наконец, прямо спросил мужчина. — Он не самый выдающийся юрист, а детектив вообще посредственный.
- “Я испытываю нежность к калекам, бастардам и сломанным вещам”, - процитировала я.
— А если серьезно? — не оценил моё познание современной литературы Гриша.
— А если серьезно, мне надо в туалет, — сообщила я, поднялась из-за столика и, глазами указав оставаться на месте уже приподнявшейся следом за мной Нисе, направилась к туалетным комнатам.
На самом деле, мне туда не хотелось, но внезапное появление Григория и его слишком уж личные вопросы настораживали. Что-то во всем этом было не так, что-то не складывалось…
Быстро умывшись под краном, я вытерла лицо сухим одноразовым полотенцем, помыла руки, постояла у зеркала, рассматривая своё лицо и, не придумав ничего лучшего, направилась обратно за столик.
У порога, отделявшего зал от коридора, ведущего к дверям с табличками “М” и “Ж”, я притормозила. Не знаю, почему, возможно, сработала интуиция. Остановившись, я аккуратно выглянула из-за угла. Столик, за которым сидели Ниса и Гриша, находился слева от меня, а сам Григорий в этот момент сидел боком ко мне.
Я увидела, как зашевелились губы Нисы, которая, судя по выжидательному взгляду, что-то спросила у нашего нового знакомца. В ответ Гриша отрицательно покачал головой и, подняв руку, потер шею. Этот жест показался мне нервным, призванным сдержать сильные эмоции, но важнее было другое. Дотронувшись до шеи, Гриша отодвинул ворот рубашки, и я увидела тату. Очень характерное тату. Более того, точь-в-точь такое же я видела совсем недавно.
— Твою мать, — сквозь зубы выругалась я и поспешила к подруге.
Подлетев к столику, я одним махом допила остатки кофе и протараторила:
— Извини, нам пора бежать. Мне только что позвонила бабушка, она у меня старенькая, знаешь ли, постоянно попадает в разные истории. Вот и сейчас, зашла в ванную, закрыла дверь, а открыть не может. Представляешь? Надо бежать, вызволять старушку. Так что, извини, но разговор нам придется отложить.
Выпалив все это на одном дыхании, я подхватила чуть под локоток ошалевшую Нису и потащила на выход. По дороге подруга попыталась что-то спросить, но я на цыкнула на неё, показав исподтишка кулак. Ниса тут же закрыла рот, для верности сжав еще и зубы покрепче, отчего её лицо стало выглядеть так, словно у подружки прихватил желудок.
Гриша не пытался что-то спрашивать, как не пытался и остановить наш очаровательный дуэт, бодро провальсировавший на выход в позе маленьких утят.
Глава XX
Уже на улице Ниса озаботилась благополучие и комфортом Григория, спросив:
— А как же он доберется на работу? Ключи от его машины у тебя.
— Вызовет такси, — рыкнула я. Ехать куда-либо на машине следователя мне теперь отчаянно не хотелось, но вернуться и вручить ему ключи сейчас было бы очень подозрительно.
— Садись в машину, — скомандовала я, устраиваясь за рулем.
Ниса тут же подчинилась и уже через пару минут мы направлялись в сторону центра.
— Твоя бабушка правда застряла в ванной? — с тревогой поинтересовалась Ниса.
— Моя бабушка — умная и красивая женщина, а не бестолковая кошка, конечно же, нет, — отрезала я.
— Уф, — облегчённо выдохнула Ниса, отирая лоб. — А я уже начала думать, у кого можно одолжить болгарку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я оторвала взгляд от дороги и уставилась на подружку.
— Что? — не сообразила она.
— Моя бабушка живет в обычной двушке в спальном районе, а не в железном бункере! — возмутилась я. — Для каких целей тебе в панельном доме понадобилась болгарка?
— Ну, кто знает, что за традиции в вашей семье? — развела руками Ниса. — Может, вы предпочитаете отгораживаться друг от друга стальными перегородками.
— Ага, боимся, что унитаз украдут, — закатила я глаза.
— Почему мы так много говорим об унитазах в последнее время? — задалась вопросом Ниса, который я благополучно проигнорировала.
— Ты знакома с моей бабушкой, не раз пила у неё дома чай с пирожками. Как, по-твоему, она похожа на Фантомаса?
— Год назад, — рассеянно заметила Ниса, поглядывая в окно. — Последний раз мы встречались год назад.
— И что?
— Все могло измениться! — воскликнула Ниса, но после вздохнула, провела ладонью по коротко стриженным волосам, приглаживая свой чуть взъерошенный бобрик и спросила: — Ты мне лучше скажи, куда мы так резво мчим? Ты в жизни не ездила на скорости выше семидесяти километров, а сейчас, вон, почти сто выжимаешь.
— Машина не моя — не жалко, — пожала я плечами и тут же начала замедляться, потому что подруга была права. Я сама не заметила, как ускорилась, что было тревожным сигналом. Водителем я была осторожным и всегда оставалась сосредоточенной за рулем. — Ты заметила?
— Что? — начала вертеть головой по сторонам подружка.
— Татуировку на шее у Гриши, — проговорила я, внутренне содрогаясь. — Волк.
— Аааа, — глубокомысленно протянула Ниса, но тут же недоуменно: — И что?
— Ничего, кроме того, что точно такую же татуировку я видела буквально на днях, — процедила я сквозь зубы.
— Где? — подпрыгнула банши.
— На шее у бармена, который работает там же, где трудилась и первая жертва.
— В баре, где управляющая отъехала на тот свет аккурат после вашего с Русей появления? — прищурилась Ниса.
— В точку, — кивнула я.
— Может быть, просто совпадение? — предположила подруга.
— Одинаковые тату на одном и том же месте у двух разных людей, которые вроде как даже не знакомы? — скривилась я, не оценив мысль.
— Сейчас татуировки даже у бродячих собак имеются, — справедливо отметила подруга. — Ничего удивительно в том, что тебе встретились похожие рисунки на разных людях.
— В том-то и дело, Ниса, — стукнула я ладонью по рулю. — Они не просто похожие, они буквально идентичные до последней черточки.
— Откуда ты можешь знать? Ты что, стояла, под лупой их рассматривала и сравнивала?
— Нет, но я не жалуюсь ни на память, ни на зрение, и могу поклясться, что это не просто случайность, — не отступала я.
— Ладно, хорошо, — смирилась Ниса, устав спорить. — Допустим, у бармена и этого твоего следака одинаковые татухи. Что дальше?
— Надо узнать, что их связывает, — начала я размышлять вслух.
— Один и тот же тату-мастер с набором шаблонных рисунков? — как бы невзначай пробормотала Ниса, отводя взгляд. Она определенно считала, что я просто зациклилась.
— Может быть, — хмыкнула я. — Может быть, они просто забивались в одном и том же месте у человека с крайне убогой фантазией. А может быть… Ты знаешь, что раньше, до повсеместного распространения татуировок, нательные рисунки использовались как способ идентификации? Они демонстрировали принадлежность к определенной группе — банде, семье, роду.
— А еще раньше, — вставила Ниса с заметной иронией, — татуировки делали себе шаманы, вожди племен и японские императоры. Последние, кстати, любили бить себе хризантемы. Но это не значит, что повстречавшийся вам с Русей бармен или твой приблудный Гриша шаманят по ночам, прыгая вокруг костра, или же управляют племенем. Про японских императоров я промолчу, ни тот, ни другой не тянут ни на японцев, ни на императоров.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})