— Ну, мне‑то хоть не ври, – возмутился Августус, добавил полушепотом: – То, что О’Бэксли так сказал, молодец конечно. Ну, а если на чистоту?
Антонин обезоруживающе улыбнулся.
— А я и так честен.
— Ну и что вы делали в библиотеке, позволь спросить? – сдался Августус.
— Сначала ждали мадам Лайбрериан. Я же не знал, что библиотека открывается за несколько минут до начала завтрака. Потом попросили ее помочь найти книги, связанные с пророчествами…
— Так вот зачем вы туда отправились, – протянул Том с неприятным предчувствием.
Физиономия Антонина вытянулась от удивления.
— А зачем же еще?.. Так вот оказывается, что мадам Лайбрериан знает все книги в библиотеке наизусть. Представляете? Она без труда отыскала для нас несколько томов по расшифровке и толкованию предсказаний. От себя замечу, что читать учебники нудное и неблагодарное дело. Половину ни я, ни Элджи даже не смогли перевести на понятный английский язык, но кое‑что дельное успели начеркать в блокнот, а потом рванули сюда. Едва успели до начала урока.
— И что же вы успели начеркать? – поинтересовался Августус иронично.
Том жестом прервал следующую реплику Антонина, спросил сурово:
— А вы уверены, что вообще стоит заниматься этим пророчеством?
— То есть как? – опешил Антонин, обменялся взглядами с Августусом и Элджи. – Разве тебе не интересно узнать, что за всем этим кроется?
— Нет, – ответил Том твердо. – Откуда вам знать, что пророчество – не шутка озлобленного старика? Быть может, Слизерин хотел отомстить другим основателям Хогвартса, а для мести выбрал безобидную книжонку с проявляющейся записью. Стоило ей попасть в Общую гостиную нашего факультета, как на странице проявлялись слова пророчества.
— И что в этом плохого? – не унимался Элджи.
— А то, что Слизерин наверняка предусмотрел, что найдутся такие вот глупые первокурсники, которые очертя голову полезут в неприятности. Мне помнится, в пророчестве было что‑то про Гнев и заточенный Ужас, который ждет часа освобождения. Если вас это не наводит на определенные мысли, то я умываю руки. К тому же Сенектус сказал…
— Ах, Сенектус, – перебил Августус разоблачающим тоном. – Ты сам‑то себе веришь, Том?
— Не знаю, – признался Том с неохотой. – Но у меня недоброе предчувствие.
— Да врет оно твое предчувствие! – рявкнул Антонин, но Августус зашикал, и тот заговорил тише. – Мы не нарушаем никаких школьных правил. Чего нам бояться?
Том упрямо наклонил голову, продолжал настаивать:
— Можно подумать, что самое плохое, что может с нами случиться, – это потеря баллов или отработка.
Антонин всплеснул руками, лицо его стало приобретать багровый оттенок.
— А что еще? Комнатой пыток уже давно никто не пользовался, теперь это не модно. На костре нас тоже не сожгут, хотя бы потому, что мы несовершеннолетние.
— Но могут исключить из школы…
— Тогда действовать нужно так, чтобы никто из преподавателей не узнал, – заметил Августус разумно.
Далекий звон колокола возвестил о начале следующего урока, Том бессильно махнул рукой.
— Делайте, как знаете.
Второй урок трансфигурации он просидел как на иголках. Августус негромко, чтобы не услышали посторонние, пытался его переубедить, доводы были рассудительными и вескими, но что‑то мешало Тому согласиться с ними. То, что обычно мешает маленьким детям в тайне от взрослых таскать из вазочки конфеты, которые настрого запретили трогать до обеда.
Даже когда профессор Свитч продиктовал им под запись длинную фразу на латыни, а затем велел превратить марку в лепесток розы, Том был погружен в нерадостные размышления, машинально махал волшебной палочкой. Он опомнился лишь, когда Августус ткнул в бок, с завистью кивнул на его марку, что теперь стала розовым лепестком, только прямоугольной формы и с волнистыми краями. У некоторых учеников, и у Ингла в том числе, марки тоже видоизменились, отдаленно напоминали лепестки. Августус никак не мог сосредоточится, у Элджи так тряслись руки, что неловко смахнул марку со стола, и оставшееся время провел на корточках в ее поисках. Антонин долго корпел над заданием, вконец измучавшись, облизнул оборотную сторону марки, со злым удовлетворением налепил ее на парту. К счастью профессор Свитч не заметил этого, похвалил всех, у кого хоть как‑то изменилась марка, и наградил пятью очками. Том был в числе отличившихся.
За обедом Антонин выложил блокнот со своими каракулями, в промежутках между поглощением супа принялся объяснять:
— Где же это было? Ах, вот… первое, что надо запомнить о пророчествах и прорицаниях, – их не следует понимать буквально. Еще большинство пророчеств связано с какими‑то предметами или вещами, даже если в них… как и в нашем случае!.. фигурируют неизвестные личности. Ну‑ка прочтите пророчество еще раз… тут же все понятно: «отчаянный» – это Годрик Гриффиндор, «добрейшая» – Пенелопа Пуффендуй, а «мудрая» естественно Кандида Когтевран. Помните нашу вчерашнюю прогулку по Хогвартсу? Так вот мы с Элджи сразу же вспомнили о статуях Основателей. По дороге в библиотеку мы как раз пробегали мимо Когтевран. Что скажешь, Том?
Том неопределенно пожал плечами.
— Вполне возможно.
— Так значит, нам нужно внимательно осмотреть эти статуи? – уточнил Августус.
— Выходит, что так.
Антонин восхищенно вертел листок с предсказанием, в темно–карих глазах горел азарт.
— Это становится все интересней и интересней, клянусь шевелюрой деда.
Августус подозрительно покосился на друга.
— Антонин, он же почти лысый.
— Это по линии матери, – рявкнул оскорбленный Антонин. – А по отцовской линии у деда такие волосы… такие волосы, что у расчесок зубья ломаются.
Августус принял невозмутимый вид, словно невзначай заметил:
— До начала следующего урока есть время, может осмотреть статуи прямо сейчас?
Том оглядел друзей, в задумчивости почесал подбородок.
— Хорошо. Только разделимся, а потом встретимся у лестниц, ведущих на третий этаж. Августус ты к статуе Пуффендуй, Антонин – к Когтевран, я осмотрю Гриффиндора.
— А я? – вклинился Элджи. – Я тоже хочу.
Прежде, чем Том успел что‑либо ответить, места Антонина и Августуса опустели, лишь две школьные мантии мелькнули и растворились толпе.
— Удачи в поисках!.. – бросил напоследок Антонин.
Том замедленно перевел взгляд на Элджи, хмурые коричневые глаза встретились с доверчивыми голубыми. Том глубоко вздохнул, предпринял последнюю попытку избавиться от неловкого помощника.
— Может, ты лучше уроками займешься?
— Не–а, – замотал головой Элджи. – Я еще успею. Мне Сенектус обещал помочь.
Том снова вздохнул, не говоря ни слова, направился к выходу из Большого зала, позади догоняли торопливые шаги Элджи. Еще во время экскурсии с Сенектусом Том запомнил расположение статуй Основателей Хогвартса. Так получилось, что Сенектус останавливался возле каждой, сопровождал это подробным рассказом. Так вот статуя Гриффиндора располагалась в соседнем от Большого зала коридоре слева от живописного арочного окна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});