— Исправить? – переспросил Том. Он не понимал, что и зачем нужно исправлять, ведь еще ничего не произошло. – Как?
— Забыть, – настаивал Сенектус. – Забыть о пророчестве, и как можно скорее избавиться от тетради. Зря я вчера отдал ее тебе, ведь теперь в курсе дела Руквуд и Долохов? Не отвечай. Разумеется, это так, и уже не изменишь. Но тетрадь не должны видеть другие ученики, а уж тем более профессора. Поверь, это грозит всем нам немалыми бедами…
Том уходил от Сенектуса с тяжелым сердцем, в мозгу, словно черви–древоточцы, зудели слова предупреждения.
— Ты где был? – спросил Августус, уже поджидавший его в Общей гостиной.
Том лишь неопределенно махнул рукой, говорить было трудно.
— Пустяки.
Августус посмотрел с подозрением, но переспрашивать не стал. В полном молчании они поднялись в Большой зал, и лишь за завтраком Августус спросил неожиданно:
— А где Антонин и Элджи?
Том оторвал взгляд от яичницы, рассеяно оглядел стол, пожал плечами.
— Не знаю, они проснулись очень рано, потом куда‑то ушли.
Августус, по–видимому, не собирался оставлять это на самотек, даже дерзнул обратиться к О’Бэксли, что сидел неподалеку.
— Румор, ты Антонина не видел?
— Видел, – обрадовался новому собеседнику Румор, – он с Элджи отправился в библиотеку.
— Кто? – опешил Августус. – Антонин? В библиотеку? Ты ничего не путаешь?
— Нет. Он мне сам сказал…
— Ну, если сам, – многозначительно протянул Августус, – тогда ладно.
Том наклонился к Августусу, чтобы не услышал О’Бэксли, спросил полушепотом:
— Думаешь, Антонин соврал Румору.
— Даже не знаю, – ответил Августус тоже шепотом. – По идее должен был соврать. Во–первых, это же О’Бэксли, ему противопоказано говорить правду. Во–вторых, Долохов в первый же день занятий в библиотеке – явление крайне редкое, если быть точнее, то из разряда утопий. Слова О’Бэксли звучат неубедительно, но есть одна загвоздка…
— Какая?
— Элджи. Антонин никогда не взял бы его в сомнительное место. Так что до окончания завтрака можем не беспокоиться – стены Хогвартса не рухнут.
Однако Антонин и Элджи на завтрак не пришли, и это не на шутку обеспокоило Августуса. Лишь когда до начала урока оставалось несколько минут, в кабинет Трансфигурации влетел Антонин, а за ним и Элджи. Они сели на последней парте, поскольку первые уже оказались заняты. Августус бросил на них подозрительный взгляд, на что Антонин лишь виновато пожал плечами, а Элджи тем временем спешно вытряхивал из школьной сумки тетради.
— Где они пропадали? – изнывал от любопытства Августус.
Том сделал вид, что его это не касается, невозмутимо старался не пропустить ни слова профессора Свитча. Коренастый среднего роста волшебник с округлым брюшком, которое перевесилось через широкий кожаный пояс, с живостью рассказывал ученикам о предмете Трансфигурации. Седая аккуратно остриженная борода, что обрамляла упитанные щеки, при этом забавно топорщилась, а черные глаза весело поблескивали из‑под мохнатых бровей.
— Если вы будете прилежны и усердны в изучении Трансфигурации, то сможете добиться немалого мастерства. На высшей ступени волшебник, в совершенстве владеющий этим искусством, может развить анимагические способности. Кто‑нибудь знает, кто такие анимаги? Будьте добры, поделитесь знаниями с присутствующими. Ну же смелее… Мистер Ингл, прошу.
Из числа когтевранцев поднялся Эмулус, деловито поправил очки, выдержал некоторую паузу, только затем ответил:
— Само слово «анимаг», или «анимагус», произошло от слияния латинского корня «animal», что означает – «животное», и персидского «magus», то есть – «владеющий магией». Анимагом, как правило, принято называть чародея или ведьму, который способен трансформироваться в какое‑либо животное. Явление это крайне редкое, поскольку не каждый волшебник обладает таким талантом. Волшебник не в силах выбрать анимагическую форму по своему вкусу, обычно это происходит спонтанно, но внешне животное всегда носит черты присущие его человеческому обличию. Пытаться самостоятельно стать анимагом чревато неблагоприятными, а порой и весьма плачевными, последствиями. В связи с этим все анимаги состоят на учете в Министерстве Магии. В настоящее время зарегистрировано четверо анимагов, в архивах Министерства хранятся подробные описания внешности их анимагических животных. Если желаете, профессор, я могу перечислить этих волшебников поименно?
Августус фыркнул презрительно.
— Нет, не стоит, мистер Ингл. Садитесь, – возразил профессор Свитч терпеливо. – За ваши знания факультет Когтевран получает пять очков… Мистер Руквуд, вы хотели что‑то добавить к пояснениям вашего товарища.
— Нет, сэр. Более исчерпывающего ответа и быть не может, – произнес Августус с каменным выражением лица, а полушепотом, так что слышал только Том, добавил, – …и вообще он мне не товарищ.
Том бросил осторожный взгляд на Эмулуса.
— Откуда он это знает? В книгах за первый курс я не встречал слова «анимаг»…
— Его там и нет. Мы станем изучать анимагов только на шестом–седьмом курсе, – поморщился Августус недовольно. – Не люблю таких как Ингл, они слишком задаются, думают, будто самые умные. Самое противное, что другим это нравится.
Том удивленно приподнял брови, вновь обернулся. С Эмулусом за одной партой сидела Лацивия, и это, по–видимому, раздражало Августуса намного больше, нежели первые очки, что присудили Когтеврану, а не Слизерину.
Первый урок прошел увлекательно, Том с восхищением наблюдал, как профессор Свитч ловко трансфигурировал в разных животных предметы на своем столе. Стопка книг и несколько свертков пергамента стали гусыней, стеклянная чернильница превратилась в мохнатого паука, а маленькие кусочки мела обернулись жуками, которых профессор Свитч, к ликованию учеников, смог усмирить лишь к концу урока.
Августус проявил меньше интереса к уроку, постоянно оглядывался на Антонина, Том отказывался понимать такое пренебрежительное отношение к волшебству. Когда прозвонил главный колокол, Августус в мгновение сорвался с места, вслед за Антонином и Элджи выбежал из кабинета.
— Ну и где вы пропадали?
— В библиотеке, – ответил Антонин коротко. Вид у него был весьма довольный, даже несмотря на то, что пропустил завтрак.
— Ну, мне‑то хоть не ври, – возмутился Августус, добавил полушепотом: – То, что О’Бэксли так сказал, молодец конечно. Ну, а если на чистоту?
Антонин обезоруживающе улыбнулся.
— А я и так честен.
— Ну и что вы делали в библиотеке, позволь спросить? – сдался Августус.
— Сначала ждали мадам Лайбрериан. Я же не знал, что библиотека открывается за несколько минут до начала завтрака. Потом попросили ее помочь найти книги, связанные с пророчествами…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});