крови возбуждение требовало немедленной разрядки, но коварный тиран не дотрагивался до меня даже пальцем. Я трепетала, содрогаясь всем телом, терлась о его выпирающий орган и покраснела от того, как мокро скользит его огненный орган по моим складочкам, не задевая самого главного.
— Кто будет послушной девочкой? — наконец спросил он.
— Я… я… Я! — обреченно проскулила я.
Я готова была пообещать ему все.
И только рваное поверхностное дыхание выдавало чудовищную степень напряжения Стефана.
Полностью удовлетворенный ответом мужчина резко наполнил мое изнывающее лоно, сразу срываясь на бешеный темп.
Я застыла в немом крике, все еще боясь, что он передумает и остановится. С очередным сильным толчком в сознании вспыхнули мириады звезд. Острое невыносимое удовольствие накатило на меня. Сокращения сотрясли тело. Я горела и осыпалась на землю ослепительными искрами.
Стефан догнал меня через пару стремительных, коротких рывков.
— Просто вынос мозга, ласточка…
IV
Еще не схлынули последние волны удовольствия, как я почувствовала, что по моему лицу струятся непрошенные, безмолвные слезы. Грудь жгла обида.
— Ласточка, — настороженно позвал меня Стефан.
Я не реагировала, так и продолжала плакать, уткнувшись лицом в руки.
Поняв, что произошло, на ходу застегивая ширинку, мужчина кинулся к решетке освобождать мои привязанные руки. От ремня на них остались багровые полосы, а сами конечности сразу же закололо болезненными иголочками, и я застонала, прижимая их к себе.
Стефан притянул меня, растирая мои белые обескровленные пальцы. А я никак не могла совладать с собой. Крупные соленые капли падали с кончика носа на грудь, футболку, на руки Стефана. Он развернул меня к себе лицом.
— Я сделал тебе больно? — его голос дрогнул.
Я замотала головой.
— А что? Что тогда? Давай поедем к врачу! — он первый раз повысил на меня голос.
Я не двинулась с места, а он, наверное, не решался насильно меня куда-то тащить.
— Ласточка, скажи, я тебя так обидел? — спросил он уже тише.
— Ты меня… наказал. Я все поняла. Я больше не буду, — говорить удавалось только между всхлипами, — Мне ничего не нужно. Хочу побыть одной.
— Ох, ласточка! — он прислонил мою голову к своей груди и гладил по затылку.
А я уткнулась ему носом в солнечное сплетение и зарыдала, уже не сдерживаясь, во весь голос, горестно и надрывно.
— Маленькая моя… нежная ласточка… — жарко шептал он, наклонялся и целовал закрытые веки, а я позволяла.
Тело само льнуло к нему, искало утешения, близости крепких объятий. Я постепенно успокаивалась в его руках.
— Испугалась меня?
— Да, — со слезами в голосе произнесла я и почувствовала, как губы опять задрожали. — Очень сильно. И вчера в ванной тоже.
— Прости-прости меня, милая! Я перегнул. Я совсем не этого хотел! Я даже сам не понял, как так вышло. Если бы сказала, хоть слово против, но ты молчала, и я не смог остановиться. Я не знал, что ты так серьезно все воспримешь.
Он гладил меня по волосам, шее, спине. Я слушала, как размеренно бьется его сердце и выравнивается дыхание. Он словно вводил меня в какой-то транс.
— Ты думал, что это игра? — Я подняла тяжелые от слез ресницы и взглянула на него, — Стефан? Ты так забавлялся со мной?
— Я люблю тебя. Больше всего на свете, — и прижал так сильно, что у меня ребра сдавило, — Ласточка, паршивый из меня парень вышел. У меня крышу сорвало, когда я увидел себя твоими глазами: принуждаю, мучаю, как злой дракон заставляю сидеть в башне. А я бы хотел всему миру рассказать, что ты — моя! Мне так херово было после того разговора. Вот думал, что сделаю подарок, ты займешься кафе и отвлечешься, а я пока все улажу. И опять накосячил… Только не бросай меня, ласточка… — прошептал мне в висок, и от его горячего дыхания заколыхались прядки волос у лба.
— Не дождешься… — проворчала я, постепенно приходя в себя, — Только вот я не уверена, что смогу заниматься кафе. Во-первых, это слишком дорого! Честно, это перебор для меня. Во-вторых, у меня скорее всего не получится ничего, никакого опыта нет. В третьих, это так неожиданно, до Нового года еще две недели! Стефан, не нужно выкидывать деньги, просто ради моего развлечения. Если так нужно какое-то время тихо дома посидеть, то я и так посижу.
— Подарок, — упрямо повторил Стефан и нахмурился, — Я сам решаю, что и когда тебе дарить. О цене тоже буду сам думать. У нас так принято, привыкай.
— У кого «у нас»?
— У нас с тобой.
Он подхватил меня на руки и вынес из здания к парковке.
Руди ждал нас у автомобиля. Я не знала сколько он стоял на улице, но через приоткрытую форточку он вполне мог слышать нас. Мы поравнялись с его сумрачной долговязой фигурой, и мои щеки опалило стыдом. А он буквально впился проницательными карими глазами в мое заплаканное лицо, когда Стефан устраивал меня на заднем сидении.
Усаживаясь, я заметила, как парень поправил зеркало, чтобы навести обзор на мое место. Наши взгляды встретились в отражении. Мой, настороженный и смущенный, и его, пристальный, неодобрительный. Это не укрылось от Стефана.
— На дорогу смотри, — зыркнул на него глазами Стефан.
— Да, я так… чтобы выезжать.
Мой мужчина сел со мной рядом, и я спрятала голову у него на груди. Мы плавно тронулись с места. Стефан приобнял, накидывая на меня край пальто. Мне было так удобно, что я безмятежно задремала и проспала всю дорогу до дома.
— А почему Руди? — спросила задумавшегося мужчину, когда мы поднимались в лифте, — Его правда зовут Рудольф?
Стефан заметно напрягся, его руки непроизвольно сжались в кулаки, а глаза помрачнели и сузились в маленькие щелочки.
— Нет… потому что — олень! — едко проговорил он.
***
Стефан захватил с собой все чертежи здания и на следующий день свел меня с бригадиром строительной бригады и дизайнером помещений, чтобы те помогали мне в осуществлении задуманного. Мы общались с ними по электронной почте. Один раз приезжал с документами Руди, правда, Стефан не пустил его дальше прихожей и быстро выпроводил. Телефон остался у меня с новым номером, но зато безо всякой блокировки сайтов. Не смотря на то, что я не была зарегистрирована и не имела друзей в соцсетях, все равно дышать стало свободнее. Дверь Стефан стал запирать так, что я могла выйти в любой момент и даже отдал вторые ключи.
У нас не было близости с того самого момента, как мы вернулись из поездки в кафе. Стефан дотрагивался до меня при любом удобном случае, все время находил