скала, подавлял. Мужчина наклонил свое лицо к моему и замер в жутковатой опасной близости, но больше не трогал, — Неужели ты тут настолько страдаешь? Так займись обычными бабскими делами! Закажи себе уже в конце-концов что-нибудь из одежды. Твой «дорогой» Пантелеев рассказывал, что он даже трусы тебе покупал! Такую свободу ты хочешь?
Вся краска бросилась мне в лицо. Я вспомнила, как радовалась в первый день своего приезда, когда действительно на кровати для меня подготовили в числе прочего и комплект трусиков.
У меня перехватило дыхание. Я замахнулась и залепила ему такую пощечину, что руку обожгло огнем. Но Стефан даже глаза не прикрыл и продолжал стоять каменным идолом. Через мгновение по его грозному лицу как будто прошла судорога, а в глазах поселилась такая тьма, что я в панике отшатнулась. Мужчина молча развернулся и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
Я завернулась в полотенце и выскочила из ванной комнаты следом. Квартира уже была пуста. Я снова осталась одна.
Можно было сказать, что я была расстроена или разочарована. Но это было бы не правда. Правда заключалась в том, что я была просто опрокинута, разрушена нашим разговором.
Я лежала на кровати, завернутая в одеяло как в кокон, страшась неизвестности, не ожидая чуда, но надеясь на него всеми силами развороченной души. Забылась на ночь тревожным сном и проснулась, как ошпаренная горем. Без энергии, без эмоций, без будущего.
В голове звучали его жестокие слова. Я чувствовала себя молодым, неразумным, взявшим разбег, животным, которому сделали подсечку. И вот зверь лежит со сломанной шеей, мучается, но не умирает.
Я жаждала его прихода и одновременно страшилась возращения Стефана. Поэтому, когда после обеда я услышала звук открываемого замка, то, как помешанная, бросилась в прихожую, не заботясь о том, как выгляжу и какие слова скажу.
Навстречу мне из прихожей вышел рыжий незнакомый парень огромного роста, но уже Стефана в плечах. В обеих руках он держал пакеты, а сам рассматривал меня с осторожным любопытством золотисто-карих глаз.
Я поколебалась лишь долю секунды и, нервно озираясь, быстро попятилась назад, чтобы забаррикадироваться в комнате. Неужели произошло то, от чего защищал меня Стефан?
Отступая, я запуталась в полах длинного халата и наступила на один конец. Пояс обвился вокруг моей ноги, и при следующем шаге я полетела на пол, шлепнувшись на попу и приложившись затылком о стену. В глазах потемнело.
— Не подходи! — взвизгнула я и закрыла лицо рукой. Второй рукой я попыталась запахнуть халат.
— Ой, детка, ты чего?
Он присел передо мной и мазнул по мне сочувственным, но веселым взглядом, чуть вытягивая шею, чтобы как можно глубже увидеть через раскрывшийся на груди вырез.
— Это я — Руди, — и он поднял брови в притворном изумлении, так, будто я должна его узнать.
— Ну, Ру-ди — Ру-дольф! — повторил он для меня по слогам, как для умственно неполноценной, — Я — партнер Стефана и, надеюсь, что друг.
— Хватит пялиться на меня, Ру… Ру-ди, — заикаясь выдавила я из себя.
Я сделала попытку подняться по стене, но ноги не держали. Тогда парень, мигом вскочив, протянул руку. Я, отказываясь, мотнула головой, но он сам схватил меня и приподнял. Задержав мои пальцы в своей ладони, Руди продолжал огорошивать меня:
— Мы сейчас с тобой прокатимся, ты только не шуми. Но почему-то мне кажется, что ты намерена покричать?
В этот момент придавленная его близостью, я почувствовала, как завертелась пред глазами комната, и сознание готово было вот-вот уплыть. Я никак не могла освободить свои пальцы из его тисков. Я понимала, что во всем этом есть что-то странное и противоестественное. Ощущение стесненности в груди было непереносимо, а рука, которую он сжимал, онемела почти по локоть. Я старалась сделать вдох, но ничего не выходило. Чтобы не облегчать парню задачу, я должна была прийти в себя.
— Отпусти… — прохрипела я.
Тогда Руди обеспокоенно опустил глаза, как будто только сейчас понял, что все еще держит меня и разжал пальцы.
— Стефан передал тебе вот это.
Парень отошел к пакетам и, порывшись, вынул и протянул мой сотовый и новую сим-карту.
— А в остальных — одежда, — я с опаской перевела свой взгляд на эти пакеты, — Стефан ясно дал понять, что я должен тебя привезти. Извини, детка, но придется его слушаться.
Меня еще немного покачивало. Я молча забрала вещи и закрылась в спальне. Не было никаких сомнений: передо мной был именно мой телефон. Значит, все-таки этого парня прислал действительно Стефан. Настороженно развернула вещи — вполне обычная удобная одежда — куртка, джинсы, футболка и клетчатая рубашка. Но все равно тяжелое предчувствие не отпускало меня.
В дверь постучали.
— Мартина, ты скоро? Нужно поторопиться.
Я посмотрела на хлипкую задвижку, сопоставила с размерами парня и нехотя принялась одеваться. Меня немного покоробило, что Руди назвал меня чужим именем, но предусмотрительно решила не возражать. Интересно, что еще ему наговорил Стефан?
На выходе из комнаты, я, видно, слишком резко появилась и столкнулась нос к носу с парнем, стоявшим под самой дверью.
— Слушай, я бы хотел тебя попросить: не рассказывай Стефану, что ты тут упала… ну и все прочее, — с видом заговорщика он многозначительно поднял брови, — Мне не хотелось бы оказаться на месте… ну, тех… из казино… А то, когда дело касается тебя, Стеф становится совсем неуправляемым. Ну, договор? — и он опять протянул мне руку.
Я шарахнулась от него как от прокаженного в другой конец коридора. На самом деле меня мало интересовала судьба каких-то ребят из казино. Даже если это те самые охранники, что набросились на меня и избивали Игоря. Особенно, если это они!
— Ладно-ладно, я понял… — он шел следом и бубнил себе под нос, — Просто, вот, знаешь, как-то не хочется умирать таким молодым и красивым! Может, тогда хотя бы поцелуешь, чтобы уж было за что?
Я смерила его таким взглядом, что он сразу заткнулся и молчал целую дорогу до подземной парковки и дальше весь путь в машине. Однако от меня не укрылось, что при всем его напускном дружелюбии, парень не забыл заблокировать двери автомобиля после моей посадки.
Мимо нас пролетали рабочие кварталы столицы. Шикарные современные офисные здания сменяли старинные особняки. Мы остановились почти в центре на тихой с виду улице перед не новым, но крепким двухэтажным зданием. Оно производило впечатление нежилого помещения. На первом этаже пыльные окна были закрыты кованной решеткой.
Руди проводил меня до входа и, когда я замерла на пороге, втолкнул внутрь.
На первом этаже располагалась