Может быть, водитель свел излишне тесную дружбу с бутылкой арака — в Судане в транспортных судах нетрезвое состояние шофера за рулем признается смягчающим вину обстоятельством. Но шофер вдруг тормозит и останавливает машину посреди дороги. Дружески кивнув головой, он пропускает нас. Одним словом, первая наша встреча с машиной не вносит ясности. И лишь когда у следующего, на этот раз грузового автомобиля заскрипели тормоза, мы поняли, что в Эфиопии следует держаться левой стороны.
Проверка в таможне Тессенея длится меньше пяти минут. Стрелки часов говорят об этом коротко и ясно: в 11.55 мы вошли в управление, а в 12 часов начался обеденный перерыв.
Возле служебного помещения даже неопытный глаз сразу же различает воронку от бомбы среднего калибра и следы пулеметной очереди на штукатурке. Это говорит о многом. Снова и снова читаем в газетах сообщения о бандитских налетах на автобусы и перестрелках с полицией.
Осторожно расспрашиваем шофера грузовика, насколько безопасна дорога.
— В каждом автобусе и в каждом поезде едут вооруженные полицейские. Но вы, разумеется, не можете воспользоваться охраной. Если кто-нибудь захочет вас задержать и у него в руках будет оружие, вам лучше остановиться.
С двойственным чувством пускаемся в путь. На обочине дороги встречаем первых кочевников. Эти люди с дикими вихрами волос, заплетенных на затылке в несколько кос, выглядят довольно фантастично. На поясе висит широкий меч, через плечо — копье со стальными крючьями. И это оружие — отнюдь не для украшения, ибо еще жив закон родовой мести, частенько возникают споры и из-за колодцев.
Мы глушим моторы и сходим с мопедов. С дружеской улыбкой приближаемся к группе и этим сразу же многое выигрываем: темные лица кочевников заметно светлеют. Первый контакт установлен.
Вежливо спрашиваем о здоровье старшего сына — традиционное приветствие старых времен. В арабской семье продолжателю рода придается особое значение. Он унаследует верблюдов отца и станет во главе рода. Справиться о старшем сыне — это значит оказать арабу особую честь. И уж, конечно, никогда нельзя спрашивать о женщинах. Жена — частная собственность мужчины, и посторонний не должен ею интересоваться.
Однако чем дальше мы продвигаемся на Восток, тем слабее становится арабское влияние. Народы тигре и амхара в нашем понимании более передовые. Им, как потомкам царя Соломона (так они себя охотно называют) и как коптским христианам, чужды фанатизм и учение ислама. У женщин лица открыты, и они пользуются равными правами с мужчинами.
Широким жестом нас приглашают сесть. Интерес друг к другу обоюдный. Мы рассматриваем оружие, сыны гор удивляются нашим машинам. Первоначальная сдержанность давно растаяла.
Во время поездки по Африке нам неоднократно приходилось наблюдать, как местные жители всегда платят вам равноценной монетой. У них очень тонкое чутье на то, как вы к ним относитесь и видите ли вы в них людей низшей расы или приходите как друзья.
Мы едем через широкую долину реки Барка. Растительность у воды становится все пышнее, банановые плантации чередуются с полями кунжута. Встречаются стройные пальмы, могучие баобабы, иногда более 20 метров в обхвате. Вдоль обочины растут гигантские кактусы.
На дороге поднимают пыль нагруженные доверху автомобили итальянских марок. Они доставляют на побережье фрукты, а во внутренние части страны бензин. К вечеру мы добираемся до Гайкота, поселка, состоящего из полусотни покрытых соломой тукулей и нескольких каменных домов. Памятуя о добрых советах, мы расстилаем спальные мешки во дворе полицейского поста.
Однако едва закрываем глаза, как нас будит глухой рев каких-то животных: помещение поста находится у самой опушки тропического леса.
Еще одно подтверждение того, что мы в сердце Африки.
Синие горы и Красное море
Отъехав на несколько километров от Агордата, мы оказываемся в горах Эритреи. Перевал следует за перевалом. Дорога змеею вьется среди дикой, нетронутой природы. Жители гор — сплошь кочевники, они бродят со своими стадами овец и верблюдов по долинам. На краю дороги сидят две девушки. Когда они замечают нацеленные на них камеры, то сразу же отворачиваются, прикрывая лицо и будто говоря: «Если ты меня снимешь, то какая-то часть от меня уйдет на пленку».
А за это, конечно, следует платить компенсацию.
В Керене мы на высоте 1500 метров. С высоты бывшего крепостного вала любуемся замечательной панорамой города. Глаз подмечает толчею на улицах, скользит над домами и хижинами, церквами и мечетями и останавливается на горизонте у каменной стены, которой вот уже 4 тысячи лет.
За развалинами форта мы находим укрытие от довольно холодного ночного ветра. Натягиваем на себя всю имеющуюся одежду, но, несмотря на это, уснуть не можем. Тут действительно очень холодно. Лениво тянутся часы, и только постукивание наших зубов нарушает ночную тишину.
В свете фар мы видим, что наш термометр показывает 16 градусов. А за последние месяцы мы уже привыкли к тому, что ртутный столбик даже ночью не опускается ниже 30. И если в начале путешествия мы спали на льду, то сейчас это кажется нам непостижимым. Окоченевшие от холода, вылезаем мы на следующее утро из палатки и лишь на последнем отрезке пути немного оттаиваем и оживляемся.
Керен связан с Асмарой — столицей северной провинции Эритреи асфальтированной дорогой. Построенная итальянцами из стратегических соображений, дорога эта преодолевает цепи гор, ее серая лента вьется от перевала к перевалу. И хотя средняя высота здесь 2500 метров над уровнем моря и давление воздуха значительно ниже, чем на равнинах, наши мопеды работают почти так же, как и прежде.
Когда въезжаешь в Асмару, создается впечатление, будто в Восточную Африку перенесли южноитальянский городок. Чистые улицы и яркие цветочные клумбы придают ему приветливый вид. Об Италии напоминает не только архитектура домов и церквей с отдельно стоящими колокольнями. Вывески на магазинах также написаны по-итальянски, так как, несмотря на то что Эритрея уже давно независима, большая часть торговых предприятий все еще находится в руках итальянцев. Служащий у бензоколонки прощается бойким: «Тысячу благодарностей, синьоры» — и, когда мы рыскаем по городу в поисках отеля, нам приходится переворошить весь наш запас полузабытых итальянских слов.
В кино показывают итальянские фильмы, в лавках и мастерских работают итальянцы. Их нет лишь в государственном аппарате. После 60-летнего пребывания под чужеземным гнетом Эритрея присоединилась к суверенной Эфиопии. Наша ближайшая цель — портовый город Массауа. И хотя Асмара удалена от Красного моря по прямой всего на 110 километров, нам предстоит преодолеть перепад в высотах в 2347 метров. При этом собственно подъем составляет почти 40 километров.