Читать интересную книгу Двойная осторожность - Дик Фрэнсис

Да, подумал я, надо уметь всегда приноравливать свои способности к текущим нуждам, иначе всю жизнь только и будешь делать, что вспоминать о былых подвигах. И сделаешься нудным деспотом, тоскующим о прошлом величии.

Нет, подумал я: когда я разберусь с Анджело и когда закончится этот год у Люка, я снова стану прежним. Если знать, что это необходимо, то, наверно, получится…

Грозное небо медленно менялось: теперь оно сделалось цвета расплавленного золота, и по нему ползли лиловато-серые облака, а потом сияние угасло, и облака стали белыми, а небо — бледно-бледно-голубым. Я встал и оделся, думая, что небо врет: грозный свет исчез, а проблемы остались, и Каин никуда не делся, а по-прежнему сидит внизу.

Когда я уезжал, Касси ничего не говорила, но взгляд ее был достаточно красноречив. «Поскорей! Возвращайся! Мне страшно тут одной с этим Анджело!»

— Сиди у телефона, — сказал я ей. — Банан прибежит если что.

Она сглотнула. Я поцеловал ее и уехал. В это воскресное утро дороги были пустынны, и я гнал, как на пожар, до самого Милл-Хилла. Когда я свернул на Оуклендс-Роуд, было только полдевятого. Джейн Питтс сказала, чтобы я не приезжал раньше восьми, но, когда я позвонил, она была уже на ногах и открыла мне дверь в мокром купальном халате.

— Проходите, — сказала она. — Мы тут плаваем.

«Мы» — это были две тоненькие хорошенькие девочки-подростка и жилистый лысеющий мужчина средних лет, который плавал в бассейне бесшумно, как тюлень. Небо было ясное, крыша была открыта, и на одном из низеньких бамбуковых столиков был накрыт завтрак, состоящий из кукурузных хлопьев и фруктов. Утро было довольно прохладное, но никто из Питтсов, казалось, не замечал этого.

Жилистый мужчина выскользнул на край бассейна плавным, экономным движением и встал на ноги, выжимая воду из волос и глядя приблизительно в мою сторону.

— Здравствуйте, я Тед Питтс, — сказал он, протягивая мне мокрую руку. — Только я без очков ни черта не вижу.

Я пожал ему руку и улыбнулся в невидящие глаза. Джейн обошла бассейн и принесла очки в тяжелой черной оправе, которые сразу превратили загорелую рыбу в обычного близорукого смертного, который пошел рядом со мной вокруг бассейна к креслу, на котором лежало его полотенце.

— Вы Вильям Дерри? — спросил он, вытряхивая воду из ушей.

— Он самый.

— Как Джонатан?

— Привет передает.

Тед Питтс кивнул, принялся энергично растирать себе грудь, потом вдруг остановился и спросил:

— Это ведь вы посоветовали мне, где найти каталоги?

Столько лет назад… мельком… через третьи руки… Я оглядел удивительный дом и задал главный вопрос:

— Эта система, что была на кассетах, — она действительно работает?

Тед Питтс самодовольно улыбнулся.

— А как вы думаете?

— Все вот это…

— Все это.

— Никогда бы не поверил, если бы не побывал здесь, — сказал я.

Он принялся вытирать спину.

— Конечно, это довольно тяжело. Приходится много ездить. Но когда возвращаешься, чувствуешь, что дело того стоит.

— И давно?.. — медленно начал я.

— Давно ли я играю? Да с тех самых пор, как Джонатан отдал мне кассеты. То первое дерби… Я тогда занял сотню фунтов под залог машины. Это было чистой воды безумие. Я не мог позволить себе проиграть. Нам ведь тогда временами едва на еду хватало. Честно говоря, я на это пошел от безысходности. Но, с другой стороны, система выглядела безупречной с математической точки зрения и много лет служила верой и правдой тому, кто ее изобрел…

— И вы выиграли?

Он кивнул.

— Пятьсот фунтов. Целое состояние! Я никогда не забуду этот день, никогда! У меня голова шла кругом. — Он радостно улыбнулся, вновь переживая тот ребяческий восторг. — Я об этом никому не сказал. Ни Джонатану, ни даже Джейн. Я не собирался больше играть, понимаете ли. Я был очень рад, что все так удачно вышло, но это чудовищное напряжение… — Он бросил мокрое полотенце на ручку кресла. — А потом я подумал: а почему бы и нет?

Он смотрел, как его дочери ныряют, держа друг друга за талию.

— В школе я проработал только еще один семестр, — спокойно рассказывал он. — Я не мог больше выносить главу отделения математики. Дженкинс его звали. — Тед улыбнулся. — Теперь это кажется смешным, но когда-то я его так боялся… Так или иначе, я обещал себе, что если за время летних каникул выиграю достаточно, чтобы купить компьютер, то после Рождества уволюсь, а если нет, то останусь в школе, буду пользоваться тамошним компьютером и иногда играть по маленькой.

К нам подошла Джейн с кофейником.

— Это он рассказывает, как начал играть? Я тогда думала, что он с ума сошел!

— Но недолго.

Она покачала головой, улыбаясь.

— Когда мы переехали из нашего фургона в настоящий дом — Тед выиграл столько, что хватило на дом, представляете? — я поверила, что это надежно, А теперь мы живем здесь. Так хорошо, что даже неудобно. И все благодаря вашему замечательному брату.

Девочки вылезли из бассейна и представились как Эмма и Люси. Они ужасно хотели есть. Мне предложили хлопьев с отрубями, натурального йогурта, пророщенного зерна и свежих персиков. Ели здесь немного, но зато с удовольствием.

Я тоже сел завтракать, но мысли мои неотступно вертелись вокруг Анджело и Касси, которая сидит там наедине с ним… Нет, дверь должна выдержать — выдержала же она целых два дня. С чего бы ей сломаться именно теперь? И все же меня не оставляло стойкое чувство, что лучше бы мне было оставить ее у Банана.

За кофе, когда девочки опять прыгнули в бассейн, а Джейн ушла в дом, Тед Питтс спросил:

— Как вы меня разыскали?

Я взглянул на него.

— Вы хотели спросить «зачем»?

— Н-наверно, да. Да.

— Я приехал, чтобы попросить вас дать мне копии этих программ.

Он глубоко вздохнул и кивнул.

— Я так и думал.

— Дадите?

Он некоторое время смотрел на мерцающий бассейн, потом спросил:

— А Джонатан знает, что вы их просите?

— Ага. Я спросил у него, где сейчас эти кассеты, а он сказал, что если кто-то это знает, то только вы.

Тед Питтс снова кивнул и наконец решился:

— Да, это справедливо. Это ведь на самом деле его программы. Только у меня кассет чистых нет.

— Я с собой привез, — сказал я. — Они в машине. Я их принесу?

— Ладно, — он решительно кивнул. — Вы несите кассеты, а я пока переоденусь в сухое.

Я принес специальные компьютерные кассеты, которые нарочно захватил с собой.

— Шесть? — удивился Тед. — Вам нужно только три…

— А в двух экземплярах?

— А-а. Ну ладно. Почему бы и нет? — он отвернулся. — Компьютер у меня внизу. Хотите посмотреть?

— Еще бы!

Он повел меня в глубь дома. По нескольким застеленным паласами лестницам мы спустились на нижний этаж.

— Кабинет, — коротко сказал Тед, впуская меня в обычных размеров комнату, из окна которой открывалась все та же панорама Лондона. — На самом деле это была спальня. Вон там ванная, а дальше еще одна спальня.

Кабинет был больше похож на гостиную: кресла, телевизор, книжные полки, стены, отделанные сосновыми панелями. На стуле с прямой спинкой у стены красовалась пара потрепанных альпинистских башмаков, а рядом на полу лежал новехонький теплый спальный мешок, еще не вытащенный из упаковки. Тед увидел, куда я смотрю, и пояснил:

— Я через пару недель уезжаю в Швейцарию. Вы альпинизмом не увлекаетесь?

Я покачал головой.

— Скалолазанием я заниматься не пытался, — серьезно продолжал он.

— Я предпочитаю просто бродить по горам.

Он открыл одну из панелей, и за ней обнаружился длинный стол, на котором стояла уйма всякой электроники.

— Для расчетов побед на скачках во всем этом нет необходимости, сказал Тед, — но я просто люблю компьютеры.

И он ласково, словно любимую женщину, погладил стальной бок машины.

— Я никогда не видел, как работают эти программы, — сказал я.

— Хотите посмотреть?

— Да, пожалуйста.

— Хорошо.

Он ловким, привычным движением сунул кассету в магнитофон и объяснил, что сейчас машина ищет файл «Epsom».

— Вы, вообще, разбираетесь в компьютерах?

— У нас в школе был компьютер. Мы на нем в «Космических пришельцев» играли.

Тед посмотрел на меня с жалостью.

— В наше время любой человек должен уметь написать хотя бы элементарную программу. Компьютерный язык — это всеобщее наречие нового мира, как латынь была всеобщим наречием средневековья.

— Это вы так студентам объясняете?

— М-м… да.

Маленький экран внезапно спросил: «Готово?» Тед нажал несколько клавиш, и экран спросил: «Какая из скачек в Эпсоме?» Тед напечатал «Дерби», и на экране тотчас появилось: «Эпсом: Дерби. Кличка лошади?» Тед напечатал свое собственное имя и наугад отвечал на все последующие вопросы. В конце концов компьютер выдал: «Тед Питтс. Шансы на победу — 24».