— Все еще думаешь, что сможешь печатать? — вновь зашевелился Аркадий, продолжая терзать ее дырочку. Мужчина полностью лег на Жанай. Губы оказались около ее правого ушка. — Не тяжело.
— Не расплющишь, иначе вместо жены получишь лепешку-у, — вилась женщина вместе с Аркадием.
Полностью во власти любимого. Его. От пальчиков ножек до последнего волоска. Они приклеились друг другу и были счастливым этому. Мужчина вновь излился в лоно.
— Я еще не играл с твоей попкой.
— Арка-а-ша-а!
То, что ей пришлось всунуть в себя пробки, перед Аркадием, уже утром, было обычным делом. Его заводили игры с недоступностью партнерши; приходил в жуткий азарт, видя, что дырочки занятый не им. И до потери пульса мог наблюдать, как после пробки зияло влагалище, сокращаясь, медленно закрываясь. Такое пристальное внимание заставляло ее течь, просить прикрыть тело, иначе сама найдет, чем себя заполнить, если он не поторопиться воспользоваться открытой дыркой. И тогда как победитель мужчина спускал штаны, выпускал налитого “монстра” наслаждений и входил в предоргазменную Оксану, стоявшей локтями на столе или принимающей позу примерной и очень послушной собачки. А она попискивала, сходила с ума, а после падала на живот, получая за этой легкий шлепок по ягодицам. Рычащий и еще не достигнувший разрядки мужчина, подхватывал за лодыжку ногу, разворачивал женщину и уже входил спереди, всем видом показывая власть над сексуальной начальницей.
Глава 45
Глава 45
Следующим днем Оксана то и дело разглядывала изящное золотое кольцо, инкрустированное несколькими сверкающими белыми камушками, красовалась пальчиками перед зеркалом или смотрела на Аркадия, смущающегося такого необычного взгляда женщины, действительно похожая на кошку, обласканную и накормленную. Мужчина был счастлив, писал друзьям, что все прошло успешно, благодарил Миролюбу и вообще носил на руках Оксану, в прямом и переносном смысле, от стола до барной стойки, к дивану или до кровать; после животно-неудержимого секса то и дело ножки у женщины подкашивались. Она чуть не падала, ловя ментальный оргазм, при этом возбуждая партнера, во все глаза наблюдающего за невестой, которую каждый раз хотелось взять, нагнуть и войти между складочек, чтобы тело не забыло, как дрожать.
Но вместе с вопросами о сексе и его разнообразии, пара обсуждала и более хлопотные.
— Нужно много вопросов решить. К тому же… Скоро войду в новую должность.
— Когда?
— Уже в десятых числах, как передадут акции и генеральный официально уйдет. Из-за срочности дел придется идти на собрания через пару дней, — они сидели на диване, грелись в пледе и смотрели за огнем.
— Что насчет кадровых перестановок?
— Открою конкурс после новогодних праздников. Еще нужно пойти на допрос.
— Зачем?
— Ну… следователь узнал о прошлогоднем случае. Вадим сильно встрял. Сейчас в больнице лежит, но… за полицейских тут бьют в упор.
— Александр не просит смягчить показания?
— Не просит, но надеется. Даже Леонилия. Смотрит на меня, молчит, но по глазам вижу, что им его жалко, что семья и не могут бросить, несмотря на то, что подонок.
— Понятно.
— Скажу, что ничего не помню.
— Правда?
— Да, — кивнула Оксана. — Доказательства вины есть, скажу, что восстановила не полностью память. Дорога была плохая… Тут даже не дело в моих показания. Он перекупил весь отдел, чтобы в тюрьму не попасть, меня ни разу в больнице не навестил, не позвонил, прятался. А как узнал, что вышла — решил проверить, помню я или нет. Я ведь не стану молчать, если кто-то обидит меня. Даже обрадовался, что ничего не знаю, спокойно принял новость о расставании. Возможно, в «Моли» пришел, чтобы вновь меня проверить.
— Не думай о том уроде. Органы разберется, а нам лучше выбрать дату свадьбу. Чем ближе, тем лучше. Можем совместить отпуск в конце февраля и свадьбу.
— То есть, ты уже все придумал? — подняла голову вверх и столкнулась с лукавым взглядом хитрого и продуманного жениха.
— Можем выбрать другую дату.
— А зачем? Ты хорошо планируешь досуг и отпуска. Чур, твоя задача.
— А что насчет тебя?
— На мне культурная и финансовая сфера. Ты уж прости, но, если жить хочешь вместе — нужна квартира или дом. Я живу в арендованной…
— Переживай ко мне.
— Пятьдесят минут на метро, если с пробками и в час-пик, то…
— Ладно, понял. Значит, нужно смотреть квартиру ближе к центру и работе, — и все же хорошо иметь деньги, хорошую должность и прибыльную работу. Он получал не больше, чем был директором фирмы, но у него был шанс на премии, повышения, да и женщина работала — получала большие деньги. Смущало, но что поделать? Уже все было решено. Никто не желал отказываться от жизни и службы в угоду другого, так что им приходилось мириться и не поднимать этот вопрос слишком часто. — Я хотел, чтобы ты переехала, как только увидел того урода. Почему ключи не забрала?
— А я могла?
— Оксана-а, — протянул имя невесты Аркадий, весьма недовольно и сетуя на излишнее профанство в бытовых делах.
— Я была в депрессии. Не ко мне претензии, — поерзала Оксана и посильней придавила мужчину к дивану.
— Там будет лобби, охрана и огороженный двор.
— Пасешься за безопасность?
— Должен. А еще толстые стены и электрический камин.
— Ну давай, рассказывай свои мечты. Если уж заговорили о недвижимости, должна быть отдельная гардеробная и мой кабинет. Работать придется много.
— Нет!
— И почему же?
— Дома — отдых, работа — центр.
— А если декрет?
— Что?
— Все мужчины под сорок хотят детей, нет? Ничего не обещаю, просто думаю с учетом вероятности, — в таком полушуточном в полусерьезном тоне говорили о насущных делах. Рисовали идеальное семейное гнездо, где бы хватило место всем, где бы они не мешались и у каждого было по шестнадцать метров свободного пространства.
Глава 46
Глава 46
— Поздравляю! Поздравляю, брат! — тряс и обнимал жениха Василек, растирая сопли счастья о пиджак Аркадия, которого сразу же облепило множество людей, узнавших о помолвке. — Вы будете п-прекрасной парой!
— Ну все-все, и тебе бабу найдем, и мне валокордин, — хлопал по спине Георгий и начал сетовать, как его раздражает Леонилия, знающая все и вся, злющая и недовольная из-за истории с братом. На нее показывали пальцем, шептались, вот иногда и срывалась, за это получала от нового генерального, не терпящего такого вульгарного и агрессивного поведения. Кроме недовольства, вызванные вздорным характером молодой акционерши, желчь вызывало и объявление о проведение конкурса красоты в начале марта под предводительством Леонилии, мучавшая бренды, модельные компании, отдел планирования, маркетинга, кипящая над умными конкурсами, что будут и интересными, и не тупыми. — Пусть лучше конкурсантки титьки покажут, может, монахом перестану быть.
— Что ж ты так агришься на нее? Задевает в тебе чувства? Может, глаз положил? — вился рядом бармен, прилетевший днем к ним, после недолгого сна, чтобы после рвануть в свой бар.
— Заткнись! — выругался Георгий. А уши покраснели. Пар пошел из ноздрей.
— Ну все, знаю, что сказать Оксане, когда она будет выбирать букет невесты.
— ШТО?! — прогудел бардовый Георгий, вскакивая с места, привлекая внимания посетителей, пьющих и едящих на четвертом этаже. — Да… Да вы…
— Точно о свадьбе думал, — добивал Георгия Юрий, — вон как знаки прочитал. Невеста, букет, свадьба. Да, говори, куда кидать. Может, букет сведет два несовместимых сердца, живущих в разных Вселенных.
— Вселенных? Других? То, есть мирах? — и тут мужчина схватился за место, где билось сердце. Друзья закивали. — Ну баба Света, ну еб твою мать, и с того света от тебя нет никакого покоя, — и тот улетел восвояси, распихивая людей.
— А я? А как же? — всхлипнул одинокий и безутешный Василек.
— Да… кажется, только мы с тобой адекватные люди, — вздохнул Юрий, глядя на Аркадия, не знающий, куда деть глаза.