небольшая, однако риск сломать себе что-нибудь при неудачном падении велик. Вывернутая нога меня точно подведет, бежать, даже при удачном приземлении, я не смогу.
Незнакомец осторожно, это я почувствовала на каком-то инстинктивном уровне, приобнял меня за плечи, основная часть моего веса пришлась на его грудь.
Странно, но вопящие инстинкты немного притихли. Мне даже казалось, что он не намерен причинить вреда. Но мозг продолжало настойчиво кричать поплывшему сердцу, что доверять посетителям сего подпольного заведения – полный идиотизм.
Трое мужчин, насколько могло показаться в приглушенном свете, доносящемся с лестницы, побледнели. Видимо, моего спасителя они узнали. На лице толстяка, взирающего вверх, я заприметила страх.
– Благодарю, что проводили мою гостью. «Желаю вам насладиться вечером», – произнес снова тягучий с долей хрипотцы бархатный голос. Нескрываемая издевка и доля угрозы не осталась незамеченной никем.
Троица молча удалилась, только их спешные шаги вниз по лестнице напоминали о том, что мгновение назад все произошедшее и то, что могло произойти, было вполне реальным.
Отшатнулась, незнакомец и не пытался меня удержать. Боль от пострадавшей лодыжки сковывала все тело, просто стоять давалось с большим трудом. Я подняла голову, смаргивая выступившие на глаза непрошенные слезы.
Передо мной стоял мужчина удивительной красоты.
25
Вокруг незнакомца царила аура непринужденности и чувственного благородства. Он наверняка из знати. Причем не той, что сделала себе имя и состояние недавно: чувствовался неприсущий нуворишам лоск и достоинство. Произвести такое впечатление на окружающих одним лишь видом – это то, что ни за какие деньги не купить.
Темно-каштановые, словно шоколад с высоким содержанием какао, волосы, блестели в бьющем сквозь мутные стекла окна сиянии уличного фонаря, оттеняя светлую без изъянов кожу и серо-голубые, удивительно чистые словно северные озера в горах глаза. Даже приглушенно красное освещение не могло изменить их цвета.
Какое-то время мы молчали. Вряд ли простым «спасибо» можно обойтись в подобной ситуации. Боль затмевала часть моей рациональности, и тем не менее, отрешенным от нее сознанием я понимала, что одним лишь словом не передать всей той искренней признательности, что возникала у меня, стоило только вспомнить, как каких-то пять минут назад меня волокли наверх с отвратительным намерением.
И одновременно что-то в этом человеке меня настораживало. Может, то, что мотивы его нахождения в подпольном доме утех вряд ли столь благородны, в отличии от его облика?
Первое впечатление может быть обманчиво. Зачастую, так и происходит.
Заговорить не решалась, почему-то мне хотелось бежать от него прочь со всех ног; в идеале схватить Печеньку и покинуть столицу, а лучше империю, чтобы убедиться, что этот опасный мужчина никогда нас не найдет.
Так же, как я изучала его, незнакомец глядел на меня. Наконец, на его чувственных губах заиграла улыбка.
– И что же забыла благородная леди в подобном месте?
Словно в подтверждение его слов из-за ближайшей по коридору двери раздались стоны, не оставляющие простора воображению догадаться, что происходит внутри.
– Подруга позвала, – вру я, отодвигаясь осторожно в сторону окна.
– Сожалею, ибо вряд ли после сегодняшнего вы сможете называть ее подругой, – чарующий глубокий голос с бархатной хрипотцой обволакивал и тело, и, казалось, душу.
Любой актер дубляжа бы позавидовал производимому его обладателем эффекту.
Звук музыки снизу сделался тише, а потом и вовсе прекратился. Стоны из соседней комнаты стали громче.
Незнакомый спаситель был одет во все черное. Его одеяние явно пошито из неприлично дорогой ткани, так безукоризненно оно на нем сидело и выгодно подчеркивало выдающееся телосложение.
– И как же зовут твою подругу? – мужчина сделал шаг вперед.
Я прикусила губу от боли, но категорично не желала уменьшать образовавшуюся меж нами дистанцию.
Неужто избежав участи оказаться в лапах трех мерзких крыс, я попала в ловушку зверя, гораздо превышающего их коварством?
Мужчина усмехнулся, понимая, что ответа не дождется:
– Можете не благодарить меня за спасение, леди.
Его высокомерие раздражало, но крыть мне было нечем. Уж лучше так, чем он заломит цену, которую я буду не в состоянии ее оплатить.
Внизу послышались крики. Это разом сбило прочь весь мой страх по отношению к собеседнику. Да, есть вещи и поопасней…гораздо опасней, чем незнакомец, что явно надо мной насмехается, но рук не распускает. Чего это я вообще так реагирую?
В этот момент мой спаситель меняет огибает меня и встает таким образом, что все его тело преграждает мне путь к побегу. Не в занятые спальни же мне бежать!
Мужчина вгляделся в меня своим покрытыми льдом глазами с расширенным из-за плохого освещения зрачком. И меня снова охватили сомнения относительно намерений и степени опасности, которые может нести этот человек.
– Где же ваша подруга?
А? Я уже позабыла, о чем так глупо соврала.
– Впервые слышу, чтобы благородная леди водила дружбу с куртизанками. Причем с самыми отвратительными из их братии. Привела сюда и бросила, – на губах мужчины словно опасный цветок, тот, который заманивает свой красотой бабочек, а потом их пожирает, расцветает усмешка.
– Она не бросила, а отправилась за закусками.
Его улыбка сделалась еще шире. Каждое мое слово лишь усугубляло предыдущее вранье. На первом этаже я видела разносчиц чего-то на подносах. Возможно, то и вовсе было не едой.
Незнакомец продолжал улыбаться. Ему этот разговор доставлял истинное удовольствие, чего не скажешь обо мне.
– Тогда вряд ли вы дождетесь ее сегодня. Ночь длинная. А занятие, которым ваша подруга добывает себе на жизнь, предполагает, что сейчас она должна быть весьма…занята.
Внизу крики стихли, снова зазвучала музыка. Страшно, и в то же время любопытно узнать, что произошло. Стоит ли мне все же выйти через окно? – раздумываю всерьез. Надо отсюда выбираться.
На лестнице раздаются шаги.
Незнакомец резко оборачивается так, что его спина и широкие плечи загораживают меня в уголке между стенами; что в полумраке можно и не разглядеть кого он там прячет.
– О! Это действительно вы! – я узнаю голос душеприказчика Монтера.
Этот чертов подонок! Весь этот срам реально его рук дело!
Лесть и раболепие в голосе нотариуса не проходят незамеченными.
– Здравствуй, Луис. Как поживает твой отец? – тон моего спасителя становиться едва узнаваемым. По-хамски развязный, наглый и, откровенно говоря, какой-то глуповатый.
– Ха-ха, отлично, отлично…А ваш…эрцгерцог же не в курсе, что вы здесь?
– Разумеется, – смеется загораживающий меня от Монтера мужчина. Из его голоса пропали все пугающие и опасные нотки. Поражающая перемена. – В столице