Читать интересную книгу Огонь и ветер - Екатерина Белецкая

Так вот. Нужная точка была расположена в незастроенной части поймы, на берегу реки. Летом там, судя по всему, цвело буйным цветом болото, но сейчас лежал снег, и теоретически ходить было вполне можно.

– Не провалиться бы снова, – недовольно заметил Ри, шмыгнув носом. – Что-то это совсем не радует.

– Не провалишься, – Ит пожал плечами. – И вообще, ты завтра сидишь дома и лечишься.

– А вы будете подставляться на пару. Вот спасибо.

– Не за что. Чудовище, пойми, или мы делаем нормально…

– Ит, я тебя прошу! Мы и так делаем, кажется. Конечно, мне очень хочется поинтересоваться у Павла о кое-каких вещах…

– Ни в коем случае нельзя, – Ит помрачнел. – Ри, нас подставляют.

– А то я не заметил.

– Слепой бы заметил. Но речь не об этом. Правда, посиди завтра дома и повозись с расчётами.

– Ит, ну что это такое «повозись»… – Ри поморщился. – Что это за выражансы? Я хочу хотя бы приблизительно подсчитать, чем эта авантюра может нам грозить. Всем, замечу. Сделаю примерную раскладку этих точек на карте, попробую выстроить противофазы. А дальше надо будет каким-то образом налаживать контакт с той бригадой, которая работает на противоположных участках.

– Наивный, – усмехнулся Ит. – Нет, в идеале, конечно, это так и должно быть, но ты пойми: этой второй бригадой, к примеру, могут оказаться верные слуги того же Молота, крайне заинтересованные в результате. Её может не быть, этой второй бригады. Или это вообще может оказаться подставой. Или…

– Я не идиот, – перебил его Ри. – Надо хотя бы понять, что она точно есть, эта бригада. Потому что я не только не идиот, но и не убийца. Мы думали, что система может грохнуть нас. А тебе в голову не приходило, что система может грохнуть ту гипотетическую противоположную бригаду?

– Приходило, – мрачно кивнул Ит. – В любом случае, Павлу с нами не повезло.

– Повезло, – отмахнулся Ри. – Очень повезло. Мы повязаны по рукам и ногам.

– Из-за нас, – Ит сник. – Ри, прости. Если бы не сын… мы бы сразу сказали Павлу «прощай», и только бы он нас и видел. Ты… боюсь, ты не поймёшь, как это. Да, он давно взрослый, и мы столько лет его не видели, но… Я отчасти даже рад, что у вас с Джессикой детей не было. Потому что я не вижу Фэба-младшего взрослым. И Маден я не вижу взрослой. Понимаешь?

Ри отрицательно покачал головой.

– Не могу объяснить, – Ит опустил голову на руки. – Но всё равно… Когда я о них думаю, я вижу мальчика, который несёт блюдечко с семенами для птиц, и девочку, которая бежит ко мне через гостиную… Ри, это невообразимое что-то. Я могу молчать про них годами, но они часть моей души, понимаешь? Даже если я им не нужен, как стал не нужен Фэбу-младшему, они всё равно часть души. Это… это закон жизни. Дети вырастают, уходят; родители живут сами по себе, дети сами по себе, видятся раз в десять лет, и максимум – через трансивер связываются… вот только кровь не обманешь. И сволочь эта, Марина, с которой мы говорили… она про этот закон знает. И совершенно правильно всё поняла.

– Вы же с младшим поссорились, – напомнил Ри.

– Ну да, девяносто лет назад ещё. То Терры. Он ведь поддержал Орбели, его жена тоже. Приезжал, скандалил, честь семьи, род, будущее, всё такое… – Ит дёрнул головой, скривился, словно от боли. – Но разве это важно?

– А что, нет?

– Если речь идёт о том, что кто-то придёт его убивать, – нет. – Ит говорил твёрдо, в голосе его не было и тени сомнения. – Конечно, нет! Ты что?!

– Он же тебя ненавидит.

– Ты не прав. Просто он больше любит мать, – возразил Ит, и тут Ри понял, что спорить с ним бесполезно. Он со своей сторонней позиции мог видеть реальное положение вещей, но у Ита и Скрипача на глазах были шоры. Сын – это сын. Дочь – это дочь. Это когда любишь априори. И думаешь, что, возможно, с другой стороны она тоже существует, эта любовь…

«Чёртовы рауф, – с тоской подумал Ри, глядя на сникшего и разом на сто лет постаревшего Ит. – Чёртовы дети, чёртова Марина, чёртова жизнь и чёртов Павел».

– Ит, ты прав, – успокоил он. Смотреть на друга было жалко. – Ты совершенно прав. Нельзя подвергать жизнь мальчика опасности…

– Какой он мальчик, – отмахнулся Ит. – Это он для нас мальчик, а так – давно взрослый мужик, дипломат, язва, подлец, с непростым характером и материнскими амбициями. От нас он мало что взял. Это тебе не Маден.

Он всё понимает, вдруг понял Ри. Зря я думал про шоры. Всё он понимает, вот только…

– В общем, в любом случае, вы поступаете правильно. А если мы оказались в одной упряжке…

– Мы в ней всю жизнь, – напомнил Ит. Криво усмехнулся, потёр висок. – Давай смотреть точки. Ладно?

* * *

Выехали Ит и Скрипач спозаранку, когда Ри ещё спал глубоким сном. С собой прихватили «пирожков со всем подряд», которых вчера Скрипач напёк огромное количество, и термос с горячим кофе – это показалось очень хорошей мыслью.

Часа полтора стояли в пробках: утренний город ехать не желал категорически. Скрипач, уныло глядя в окно машины, подумал, что, будь это Индиго хотя бы третьей стадии, вопрос с пробками решили бы быстро и радикально. Просто запретив личный транспорт. А будь это Маджента того же уровня, его бы решили не так быстро, но радикальнее некуда – например, упразднили бы столицу. Или – ввели бы какие-нибудь дополнительные условия для использования транспорта. Или ещё что-нибудь бы придумали…

Проехать на берег не представлялось возможным: дорога заканчивалась съездом, стоянкой (сейчас совершенно пустой), а дальше можно было двигаться лишь по узким протоптанным в снегу тропинкам.

Что, собственно, и сделали. Выгрузили аппаратуру, навьючились и потащились. Пока тащились, успел позвонить проснувшийся Ри, который ничего более умного не придумал, как поинтересоваться, можно ли брать пирожки к кофе, и «что это такое шоколадное в маленькой кастрюльке на верхней полке холодильника»?

Скрипач, стоявший по колено в снегу и держащий в одной руке два кофра с анализаторами, вызверился не на шутку и принялся орать, что пирожками пусть хоть подавится, но крем чтобы трогать не смел! Ит, с минуту послушав этот монолог, попробовал обойти Скрипача, занявшего тропинку, и едва не угробил «дирижёра», которого нёс, приложив его об ствол росшего рядом дерева.

– Такое ощущение, что он просто отупел, слов нет!.. – злился Скрипач. – Что за идиотские вопросы?

Из-за того, что Ри с ними не было, с установкой провозились чуть не вдвое дольше и едва успели – ещё хорошо, что успели. Следующий час сидели в снегу, по очереди пили кофе и снимали данные. Площадка, судя по всему, была так себе – вдвое слабее предыдущих, «тихая», с минимальной активностью.

К исходу часа Ит заметил «призрака» в первом рукаве.

– Хочу посмотреть. – Он сунул термос Скрипачу, потёр иззябшие руки. – Последи пока.

– Оно надо? – нахмурился Скрипач.

– Не знаю… Визуально там ничего, – Ит задумался. – А датчик пишет, что очень даже чего.

– Не повтори только разгромный провал гения, – попросил Скрипач. – Там берег совсем близко. Смотри под ноги.

– Угу.

* * *

Позже Ит не раз задавал себе вопрос – а зачем, собственно, он туда пошёл? – и не находил ответа. И почему Рыжий даже не подумал остановить его, ведь не далее чем вчера они говорили о том, что призраки могут быть опасны? Но он пошёл, совершенно спокойно. Увязая в снегу, он прошёл метров двести в сторону реки, миновав мелкий осинник и старательно обходя места, в которых из-под снега торчали сухие, почти что белые стебли осоки. Датчик он поставил сам, примотав проволокой к стволу осины, но почему-то пошёл к нему не той дорогой, что в первый раз, а совершенно другой – этому тоже объяснения не нашлось.

…Возле датчика он остановился, огляделся. Капюшон куртки мешал, поэтому капюшон он скинул, оставшись в тонкой вязаной шапке.

Серый зимний день, подлесок, осока, дальше – замёрзшая река, которая сейчас выглядит широким белым полем; тишина, шум города почти не слышен, а слышно, как слабый холодный ветер гуляет между деревьями, шелестит высохшей травой. Начался снегопад, в воздухе закружились первые робкие снежинки, пока что совсем мало, но было ясно, что к вечеру снег может пойти уже серьёзный. Деревья поскрипывали, но это от мороза, даже не от ветра…

«Зачем я здесь?»

– Придурок, – услышал он недовольный голос где-то сбоку. – Бестолочь.

Ит резко обернулся, едва удержавшись на ногах, но там, откуда послышался голос, никого не было.

– Да ещё и слабак, – подытожил тот же голос с другой стороны. – Что-то придётся делать за него. Тебе хочется что-то делать за него?