Глава 18. Принц-Ворон
Виктор наблюдал за Аурикой уже почти час. Он выпил два стакана виски и, почему-то, в этот раз чувствовал себя немного пьянее, чем обычно. Может быть, в этом было виновато то, что он все еще был слегка голоден, а может, волнение.
Он не мог ей сказать того, что должен был, не хотел ее обидеть, но в то же время он отлично понимал, что другого выхода у них нет.
— Аурика, — позвал он девушку, — Мне нужно с тобой поговорить.
Бар был пуст. Даже Иероним, вопреки ожиданиям Виктора, не спустился сегодня, чтобы выпить ирландского кофе или поужинать, а певица с музыкантами лишь заглянули в зал на пару мгновений и тут же куда-то ушли. Виктор слышал каждый стук бокала о бокал, когда Аурика убирала их, скрип каждой из дверц шкафа, когда их открывали.
— Наконец-то ты заговорил со мной, а то я уже испугалась, — Аурика улыбнулась и подошла к нему.
— Нам нужно перестать… встречаться, — сказал Виктор как можно быстрее, словно боясь, что запнется в самом начале и договорить уже не сможет.
— Перестать встречаться? Но ведь это… несерьезные отношения и так, — пробормотала Аурика. Виктор ощутил ее встревоженность и покрепче сцепил руки в замок.
— Ты привязываешься ко мне, а я не хочу сделать тебе больно, — он чувствовал себя нашкодившим школьником, тщетно пытающимся объясниться с родителями. У него пересохло во рту, кружилась голова, и только алкоголь помогал хоть как-то перебороть волнение.
— И как мне это понимать? — Аурика скрестила руки на груди. Она негодовала, Виктор видел это в ее взгляде, в мимике.
— Тебе ради твоей же безопасности лучше относиться ко мне как к обычному клиенту, — пробормотал Виктор. Аурика не просила его передумать, она просто злилась и не отводила от него глаз, все смотрела и смотрела, словно хотела прожечь в нем дыру, — Прости, но я не могу рассказать тебе все.
— Ладно, — Аурика отвернулась. Виктору показалось, что ее голос дрогнул, и что она промокнула глаза салфеткой, которой протирала бокалы, — Еще виски, сэр?
Голос ее звучал твердо и уверено, но в нем не было того тепла, что она дарила только ему. Виктору его уже не хватало, но он понимал, что по-другому нельзя. По крайней мере, она поняла его сразу и не задавала больше вопросов. По крайней мере, она не пыталась что-то изменить.
Хотя бы за это Виктор уже был ей благодарен.
Он пришел в номер Грейс уже после полуночи. Дэвиэна поначалу не хотела его пускать, говоря, что он пьян, но Виктор настоял на своем, так что ей все же пришлось уйти и оставить их.
Виктор подвинул кресло к кровати Грейс, уселся в него и склонился над девушкой. Может, в нем говорил алкоголь, а может, он правда видел все это, но сейчас ему казалось, что он видит следы пребывания в Безмирье даже на ее лице. Она лишь на первый взгляд казалась спящей, но чем ближе он рассматривал ее, тем более напряженной и уставшей она ему казалась. Ему так хотелось вернуть ее как можно скорее, решить эту задачку и позволить ей снова нормально дышать, полной грудью, нормально видеть, слышать и двигаться, стереть эту усталость с ее лица.
— Все проще, чем я думаю, — Виктор прижал к своей груди ее руку, уткнулся носом в ее плечо и задумался.
Те мысли, что приходили ему в голову, когда он вспоминал слова Геды, казались ему бессмысленными, неправильными и глупыми. Слишком простыми, но сейчас он был пьян. После расставания с Аурикой он выпил еще несколько стаканов виски, и это придало ему намного больше смелости.
В каждом глотке было немного безумия. В Викторе этого безумия было полно, но он еще ни разу им не воспользовался. Когда-то давно Джек говорил ему, что это ужасный недостаток. Быть может, пришло время это исправить.
— Все проще, чем я думаю, — повторил он, — Что может быть проще, чем первая мысль, пришедшая в голову человеку, увидевшему Спящую Красавицу?
Он отпрянул, отпустил ее руку и направился в соседнюю комнату. Ему было важно, чтобы сиделки не оказалось рядом, чтобы она не смогла ему помешать. После он вернулся к Грейс. От волнения у него снова начали дрожать руки. Он был все еще пьян, но настолько уверен в том, что собирается сделать, что не испытывал никакой легкости. В его движениях больше не было плавучести или неустойчивости, а странная улыбка не искажала лица.
Он молча снял с Грейс дыхательную маску и отключил капельницы. Аппаратура противно запищала, замелькали огоньки, и в любой другой день это вызвало бы у Виктора раздражение, но не сегодня.
Он провел пальцами по щеке спящей девушки, рисуя невидимые узоры, сжал ее руку в своей ладони, словно боясь чего-то и веря в то, что так получает ее одобрение. От нее пахло лекарствами, какими-то травами и чем-то еще. Золотистые волосы были тщательно расчесаны и заплетены в косы. Дыхание было едва заметно, но Виктор видел, что с каждой секундой оно становится все медленнее. Ему казалось, что от волнения у него вот-вот выскочит сердце из груди.
— Я, конечно, не Прекрасный Принц… — прошептал он, глядя на нее. Она была так близко, что у него перехватывало дыхание. А после он закрыл глаза и поцеловал ее. Так осторожно, как еще никогда никого не целовал.
Глава 19. Безмирье
Даже те, кто попадал в Безмирье лишь однажды, всего на пару минут, смогли бы узнать его снова. Повышенная влажность в сочетании с низкой температурой отзывались во всем теле незабываемыми ощущениями.
Промокшая одежда сковывала движения. Виктору было безумно холодно, хотя ни ветра, ни мороза он не чувствовал. Это был растущий где-то внутри него холод, связывающий, словно уничтожающий. Виктору казалось, что внутри него разрастается черная дыра, и он сам вот-вот исчезнет. Он знал это ощущение и уже не раз испытывал его.
Безмирье. Он мог узнать его по тому, как чувствовал это место, по липкой влажности на кончиках пальцев, по запаху затхлости. Ему необязательно было открывать глаза, чтобы понять, где он оказался, но когда он их все же открыл, то лишь убедился в своих догадках.
Вокруг были невероятно большие, уходящие макушкой так высоко в небо, что кажущиеся почти бесконечными, деревья, покрытые мхом и росой. Ноги его утопали в высокой спутанной траве, желтой, мягкой и грязной. Солнца не было видно вовсе. Впрочем, Виктор сомневался, что в этом мире вообще есть что-то, хотя бы отдаленно напоминающее солнце. Точнее, он знал, что там есть звезды, но ни одна из них не была так близка к этому миру, чтобы согревать его своим теплом и светом.
А потом Гадатель почувствовал, как ему в спину упирается что-то острое.
— Какого хрена ты тут делаешь? — раздался у него за спиной чей-то голос. Обладатель этого голоса все никак не мог перевести дыхание и то и дело делал судорожные громкие вдохи. Он словно бежал от кого-то, пытался спрятаться, а потом наткнулся на Виктора и, поначалу испугавшись еще больше, теперь злился.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});