Вика ждала ребенка и это точно был его ребенок. Где-то на подсознательном уровне промелькнула мысль про Стаса, но тут не надо быть математиком, чтобы отсеять этот вариант. Внутри сразу поселилось такое чувство…нет, не страха перед ответственностью, а желание эту самую ответственность поскорее на себя взвалить. Вика пришла… нет, она буквально ворвалась в его жизнь. Сделала ее такой яркой, такой сумасшедшей и вот опять. Он впервые в жизни ощущал, что действительно хочет жениться. Именно на ней. Действительно хочет этого ребенка. Именно от нее. Черт! Да они оба его хотели, в глубине души. Потому-то все так и вышло. К тому же Вика не сделала аборт, это тоже о многом говорило.
Да, Феня не могла сказать Феликсу что делать. Это он уже знал. Но помочь ему в самом важном она, все же, могла. Выслушав подругу Вики, Боровицкий склонил голову, разглядывая свои ботинки.
— Скажи, нужен ли я ей? Только без соплей, а серьезно. У нее и так в жизни проблем хватает. Если я стану очередной, то лучше мне не портить ей жизнь. Но если она правда любит меня и если я нужен ей…
Легко улыбнувшись, Феня положила руку Феликсу на плечо так, словно они были лучшими друзьями, а не начальником и подчиненным.
— Поезжайте за ней.
Услышав эти слова, Феликс тут же вскочил и направился к лифту. Он уже успел сложить в голове пошаговый план действий.
Лифт остановился на последнем этаже, рядом с приемной генерального директора «Авроры». За столом у двери, на которой сверкало имя «Виктор Анатольевич Боровицкий» сидела симпатичная секретарша, пилящая свои бесконечно длинные ногти. Чуть заприметив симпатичного зама, она тут же отложила пилочку и выкатила вперед свое декольте.
— Здравствуйте, Феликс Викторович, — проговорила девушка голосом порно актрисы.
— Отец у себя? — сухо спросил он.
— Да. Но к нему нельзя. Важная встреча с каким-то Картунковым.
Боже! Какая удача! И этот индюк тоже здесь. Небось свадьбу обсуждают. Вот весело будет. Проигнорировав слова секретарши, Феликс ворвался в кабинет и захлопнул дверь прямо перед ее носом.
Мужчины, попивавшие виски, отвлеклись на шум и Виктор тут же наигранно заулыбался.
— О, сынок! Мы как раз о тебе с Кирочкой говорили. Ты чего-то хотел?
Картунков поздоровался с Феликсом, но ответа не получил. Остановившись у начала длинного стола, Феликс демонстративно вытащил из кармана брюк бумажник, телефон и ключи от машины, выложив их на стол. Вслед за ними последовали ботинки, а затем и ремень.
Виктор тут же изменился в лице, как и его гость. Только гость просто опешил, а вот хозяин компании буквально закипал от ярости.
— Ты что делаешь?! — взревел он.
— Как что? — удивился Феликс, расстегивая брюки, — Как ты и сказал. Отставляю тебе все свои вещи. Трусы, вроде как, ты разрешил не снимать.
Извинившись перед собеседником, Виктор встал и направился к сыну.
— Вика беременна. — Произнес Феликс, заставив отца остановиться.
Переведя взгляд на потерявшего нить разговора Картункова, Феликс на время перестал раздеваться.
— Вика это моя невеста. Настоящая невеста. И она ждет от меня ребенка. Так что я уезжаю в Саратов, а Кира, вероятно, занимает мое место в компании, чтобы вы не соскочили.
— Да что ты…— прошипел Виктор.
— Твой внук, отец. Она носит твоего внука. Если ты продался за все вот это и готов дуть в жопу каждому типа вот этого, то не стоит делать меня таким же. Во мне, в отличие от тебя осталось еще хоть что-то человеческое. Это моя женщина. Слышишь? Моя. И она ждет от меня ребенка. Я люблю ее и я буду с ней. Любой ценой. Пойду в Саратов пешком и в одних трусах, но я буду с ней хочешь ты этого или нет.
Виктор внимательно слушал сына, понимая что у него не получится перебить говорящего. Феликс говорил серьезно. Наверное впервые в жизни он отнесся к чему-то настолько серьезно и самозабвенно.
— Это твое окончательное решение? — спросил Виктор, когда сын закончил.
— Да.
Достав из кармана мобильный телефон, Виктор набрал какой-то номер.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Алло. Димыч? Да-да, это я, привет. Слушай, сейчас не до этого. У тебя самолетик свободный есть? До Саратова. Да, вопрос очень серьезный, в долгу не останусь. Ага…ага. Понял. Спасибо. — Убрав телефон, Виктор глянул на сына, — Через два часа тебя будет ждать самолет в Шереметьево. Не опаздывай. Остальное я беру на себя.
Быстро приведя себя в порядок и собрав свои вещи, Феликс подскочил к отцу и обнял его. Наверное впервые за много лет. Но сейчас было не до этих телячьих нежностей, ведь ему еще нужно было заехать домой за одной очень важной вещью.
В назначенный час частный самолет взмыл в воздух и уже через два часа приземлился в аэропорте Саратова. Из теплой и солнечной погоды Москвы Феликс попал в темный и дождливый провинциальный город, который раньше он видел только по телевизору. На парковке его уже ждал автомобиль. Феликс не мог поверить, что отец так проникся всей это историей. Выходит, даже в таком черством человеке еще хоть что-то осталось.
Феликс не был уверен, что Вика ответит с его номера, поэтому попросил телефон водителя и набрал ее.
— Алло? — послышался голос возлюбленной.
— Только попробуй сбросить.
Вика тут же узнала голос возлюбленного и слегка нахмурилась. Она уже знала почему он ей звонил, но зла на Феню не держала, будучи уверенной, что подругу долго пытали ради информации.
— Чего тебе? — сухо спросила она.
— Быстро называй свой адрес, потому что я в Саратове. Не назовешь – я все равно тебя найду, просто придется напрягать людей, которые к нашей истории никак не причастны. А в крайнем случае я своими руками переверну весь Саратов и все равно тебя найду, даже ценой воспаления легких с такой-то погодой.
Глаза блондинки моментально расширились. Такого она точно не ожидала.
— Ты…в Саратове…?
— Представь себе.
На лице вновь зажглась ухмылка, потому что Окунева еще не до конца верила в слова Феликса.
— Превратился с шестнадцатилетнего пацана и таки побежал за мной?
— Да. И всю жизнь буду бегать, если придется.
— Удачи.
Вика сбросила звонок. Что ж, значит план «Б». Они поговорили достаточно, чтобы по номеру телефона найти местонахождения абонента. Конечно, вычислить Вику можно было и по имени, но ведь она могла находиться не дома. На все ушел примерно час и Боровицкий уже стол среди среднестатистического российского двора напротив облезлой пятиэтажки. В отличие от истории с Мытищами, мужчина не знал даже подъезда в котором находилась его возлюбленная, так что пришлось идти на крайние меры. Выйдя из машины, шагнув в лужу грязи своими дорогущими ботинками, он встал посреди дворовой дороги и заорал что есть мочи.
— Окунева, выходи немедленно! Я всю ночь тут простою, если потребуется!
В ответ, как водится, Феликс получил возгласы стандартного российского «гостеприимства», но его это мало беспокоило. Его даже не волновал возможный вызов полиции, с ними он всегда сможет договориться.
Вика спокойно лежала на диване и смотрела телевизор, как вдруг в комнату вбежала ее мать и буквально столкнула дочь с дивана.
— Там…там такое! — еле промолвила запыхавшаяся женщина.
— Что…? — удивленно спросила Вика.
— Иди да посмотри.
Медленно пройдя на кухню, окна которой выходили во двор, она увидела прыгающего по лужам и орущего Феликса. На секунду все показалось ей каким-то странным сном. Она не могла поверить, что он действительно взял и приехал за ней, бросив все. За спиной тут же возникла мать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты прости меня…— проговорила она совсем тихо.
Вика прекрасно знала что это за человек и уж если она смогла выдавить из себя такие слова, значит действительно сожалела о всем, что говорила. При чем искренне.
— Мой зонт не бери, он сломан, — продолжила она, — Возьми черный, с длинной ручкой. Он, конечно, немного мрачный…
На глазах Вики проступили слезы, но она тут же сдержала их, желая выглядеть максимально хладнокровной как перед мамой, так и перед Феликсом.