– Отвратительно! – воскликнула Антонина. – Федор Михайлович, вы обязаны найти людей, нарушивших должностные инструкции! Это очень просто, надо лишь проверить по числам, кто работал, когда несчастные попали в клинику, кто их лечил. И все ли травмы медики описали в историях болезни? Могли намеренно кое-что «не заметить».
– Разберусь, – повторил Дубов.
– А мы, к сожалению, уже ничего не выясним, кроме того, что девушки внезапно умерли, – продолжала Антонина. – Глеб Валерьянович, мне послышалось, что вы сказали: «Шесть девушек за последние три года?». Потом вроде Роберт говорил, что жертв пять.
– Нет, не послышалось. Одна из тех, кто подцепил странный вирус, осталась жива, – пояснил Борцов, – это Елена Малютина, секретарь Вербицкой. Ее, как нам уже доложила Татьяна, нашли на остановке маршрутки у торгового центра «Чаша». Все выглядело так, словно девица поздним вечером вышла из магазина вместе с покупками и отключилась.
– Но есть одно принципиальное отличие, – перебила я, – Елена очнулась, приехала на работу и в присутствии Валерии Леонидовны обвинила Максима Бражкина в изнасиловании. Сын Игоря Семеновича не разозлился на нее, а стал показывать фото в телефоне, взывал к логике, объяснял, что никак не мог надругаться над Малютиной, отвезти ее назад на остановку, а потом успеть в клуб на день рождения. Продемонстрировал за окном свой новенький красный «Мерседес», сказал: «Леночка, я не езжу на раздолбанной иномарке, за рулем которой я, по вашему утверждению, вчера сидел». А потом воскликнул: «Девушка больна, у нее, похоже, температура!»
– Малютина оказалась в больнице, – заговорил Троянов. – Врачи не надеялись, что пациентка выживет, но Елена поднялась, хотя провела в клинике много времени.
– Роб, посмотри, пожалуйста, делает ли бешено дорогая фирма сантехники, которой был оснащен дом на дне карьера, краны в виде черных лебедей, у которых из клюва льется вода? – попросила я. – Лена начала стихийно вспоминать произошедшее, и ей привиделась во сне такая птица. Валерия Леонидовна ближайшая подруга Каролины, Максим почти родной для Вербицкой человек. Профессор возненавидела Елену за, как она считает, клевету на сына Бражкиной. Ученая дама не может справиться со своими чувствами, один вид секретарши вызывает у нее бурю негативных эмоций, при мне она буквально стерла подчиненную в порошок. Но, безостановочно ругая «косорукую, глупую, не умеющую даже чай нормально подать толстуху», руководитель лаборатории тем не менее ее не увольняет, хотя в два счета может выпереть девушку вон. Я очень удивилась этому факту, а сейчас, кажется, понимаю причину странного нежелания Вербицкой избавляться от плохой сотрудницы. По словам Лены, ее каждое утро отправляют сдавать анализ крови. На этом настаивает Максим, якобы для того, чтобы убедиться: Елена не заразна. Но, думаю, в реальности младший Бражкин пытается понять, почему Малютина выжила, по какой причине на нее не подействовала отрава Кудрявцевых.
– Мммм… – промычал Денис.
Я повернулась к Жданову.
– Говори.
– Ммм… – снова простонал парень.
– Мы тебя слушаем, начинай, – велел ему Иван Никифорович.
– Мммм…
– Хватит идиотничать! – рассердилась я. – Нашел время и место для глупостей.
– Мммм… – не сдался Денис.
Мне захотелось треснуть его по затылку.
– Ты не можешь открыть рот? – неожиданно спросил Глеб Валерьянович.
Жданов судорожно кивнул.
– Мммм…
– Что с ним? – встревожился шеф.
– Паралич челюсти, – предположил Роберт.
Глава 30
– Инсульт! – перепугалась Антонина.
Глеб Валерьянович вскочил и подошел к Денису.
– Не похоже. Ну-ка, дай посмотрю, что с зубами.
Жданов схватил лист бумаги и криво написал на нем: «Конфета».
Борцов крякнул. Иван Никифорович, по-своему поняв молчание подчиненного, схватил коробку, сдернул с нее крышку и сунул ириски под нос Денису.
– Если это поможет заговорить, съешь все!
Парень затряс головой и снова промычал нечто нечленораздельное.
Босс вытащил одну ириску, положил ее в рот и протянул:
– Тогда я тебя не понимаю…
– Надо срочно вызвать «Скорую», – занервничала Тоня, – потому что…
Юрская осеклась.
– Что тебе пришло в голову? Говори! – потребовала я.
Антонина приблизила лицо к моему уху и зашептала.
– Где больше двух – говорят вслух. Если третий мешает, молчи, как из-под трамвая, – объявил Дубов, озвучив сразу два перла из арсенала супруги.
– Антонина, огласи присутствующим, что сейчас мне сообщила, – велела я.
Юрская опустила взгляд.
– Все Лоскутово знает о приезде в город специалистов из Москвы. Правда, нас считают полицейскими, но фиг бы с этим. Серийный убийца, орудующий тут, умен, что, если он отравил Дена? Жданов бегал по городу, болтал с разными людьми. Вдруг маньяк подлил ему яд в чай-кофе?
Денис вскочил, подбежал к доске и написал на ней крупными буквами: «Конфета!»
– Он ел ириски, – прошептала Тоня. И встрепенулась: – Я права! Глеб Валерьянович, сделайте что-нибудь! Таня, срочно звони Вербицкой, вероятно, в ее лаборатории антидот есть. Иван Никифорович!
– Мммм… – протянул босс.
Антонина ахнула.
– Шеф! Скажите хоть слово!
– Ммм… – выдавил из себя Тарасов.
Денис стал подчеркивать написанное им разными фломастерами.
– Ириска! – осенило Борцова. – Дэн, она склеила зубы? Ты их разжать не можешь?
Жданов быстро закивал.
Борцов повернулся к шефу.
– Ваня, и ты в недобрый час схватил тянучку. Тоже челюсти склеились?
Иван Никифорович стал багровым и утвердительно кивнул.
– Как-то утром рано-рано шли из дома два барана, первый в реку угодил, а второй за ним решил, – пробормотал Дубов.
Антонина захлопала в ладоши.
– Ура! Не отрава! Надо им дать горячего чая, ириска вмиг растает. Дэн! Почему ты не написал: «Конфета зубы склеила»? Мы бы вмиг поняли, в чем дело.
Жданов отвернулся к стене. Я включила чайник, бросила в кружки пакетики с заваркой и через пару минут поставила их перед нашими мычащими горемыками-сладкоежками. Денис первым схватил чашку, поднес ее ко рту – и, издав звук, смахивающий на сдавленный визг, уронил ее.
– Что? Что? Что? – засуетилась Тоня. – Почему он не хочет пить?
– Попробуй-ка похлебать кипяточку, если челюсть не открывается, – оценил ситуацию Дубов, – вмиг губы обожжешь.
– Надо им трубочки дать! – осенило Тоню. – Сейчас сношусь в буфет и притащу.
– Не торопись, – остановил ее Роберт, – соломинкой, если рот не открывается, воспользоваться не удастся.
– И как быть? – растерялась Антонина.
– Обычно ириска сама во рту тает, – улыбнулся Глеб Валерьянович, – надо подождать, и проблема рассосется в прямом смысле слова.
Денис схватил фломастер и принялся быстро водить им по доске.
– «Она не делается меньше, – прочитала я, – только сильнее зубы склеивает».
– Странно, – удивился Борцов. – Ну-ка, дайте состав вкусняшки изучить. Что там в нее положили? Ага, фенолформальдегидные смолы, этилацетат, полиуретан, ацетон, ароматизатор, идентичный натуральному табаку, изолат соевого белка, гидролизат коллагена, l-карнитин, пшеничные пищевые волокна, молочный жир, фруктоза… Мда, очень странный рецепт, впервые такой вижу.
Роберт схватил «мышку».
– Здоровская конфетка! Первая часть ингредиентов, до ацетона включительно, почти полностью повторяет состав всеми любимого универсального клея.
– Батюшки! – ахнула Тоня. – Они отравятся!
– А вторая часть – это одна из разновидностей фитнес-батончика, – продолжал Роберт. – Классная конфета, мечта спортсмена-токсикомана. И клей пожевал, и вроде как о правильном питании позаботился. А при чем тут ароматизатор, идентичный натуральному табаку?
Мне захотелось залезть под стол и затаиться. Добрый боженька, сделай так, чтобы никто из наших чересчур умных голов не догадался, что ириски предназначены для облегчения жизни людей, бросающих курить!
– Да, удивительный состав, – не успокаивался Глеб Валерьянович.
Я изо всех сил постаралась говорить спокойно.
– И как теперь от конфеты избавиться?
Троянов откашлялся.
– Думаю, способ тот же, что и для удаления суперклея.
– Ну и чем же его с зубов убирают? – заинтересовалась Тоня.
Глеб Валерьянович сложил руки на груди.
– В стоматологии данное соединение не применяют. В быту, если испачкали руки, хорошо помогает ацетон. Если пятно от клея на одежде, его надо сначала счистить бритвой, а затем использовать все тот же ацетон.