Даю слово, ты получишь титул, — рассмеялся Воронцов. — Но, может, пока все же баронессой? Чтоб хоть что-то за душой было, а потом до графини вырастишь?
— А давай, — неожиданно согласилась Лада. — А теперь, извини, мне нужно проверить расчеты еще раз, и за дело приниматься.
— Работай, не отвлекаю, — поднимаясь и покидая мастерскую, произнес Воронцов. — Сейчас результат важнее всего. Не справимся, нам не быть, тогда и титул тебе не понадобится.
— Именно поэтому, — не поворачивая головы, ответила Лада. — Главное победа.
Глава двенадцатая
Накануне свадьбы Юлия, страстно поцеловав Константина, запрыгнула в машину и в сопровождении Мала и пяти гвардейцев Рысевых отбыла в дом, который арендовал ее батюшка. Несмотря на вольные отношения, традицию, что невеста с женихом проводят ночь в под разными крышами, требовалось соблюсти, в десять утра Воронцов приедет в их дом и заберет ее. Если бы свадьба была в его вотчине, как гласит местный канон, она бы жила с родичами в доме, который предоставил бы Константин в Воронграде. А тут вообще бардак, свадьба с нарушениями всех канонов на нейтральной территории. Тверд столько знати не видел, наверное, со времен начала тьмы.
— Нервничаешь? — глядя на Константина, который, сидя перед камином, крутил в руках стакан с виски, поинтересовался Радим. Сегодня он ночевал в его доме, поскольку ему досталась роль друга жениха, слово «шафер» в этом мире было неизвестно.
— Нервничаю, — признался Воронцов и залпом допил содержимое стакана, подумав, что неплохо бы изучить какую-нибудь веду заморозки, чтобы делать себе лед. Хотя он не особо любил виски со льдом. — Знаешь, — продолжал он после слегка затянувшийся паузы, — мне в том поселке, откуда я прорывался, когда его темный атаковал, так страшно не было. Боюсь я, что тьма нанесет удар именно завтра.
— Понимаю, — подал голос граф, — но Лада обещала прикрыть всю площадь перед главным капищем своими новыми светцами, а они мощные.
— Город тоже охрану выставляет, — привставая и берясь за бутылку, добавил Воронцов, — ведунов почти три десятка, гвардейцев сотня, плюс люди бояр приглашенных.
— Да уж, событие громкое. Если всех перебить, то можно всю коалицию разрушить, а она сейчас очень шаткая. А без тебя, отмеченного Сварогом, вообще поодиночке тьма всех раздавит. Усадьба, которую Рысев снял, пожалуй, самое уязвимое место.
— Нет, она надежно прикрыта, — наливая еще стольник, покачал головой Воронцов. — Самое уязвимое место — это путь до нее. Хоть и рядом с городом, но все равно минут пятнадцать от стен до стен.
— Да уж, проблема, — ставя опустевший бокал с вином, задумчиво пробормотал Радим. — Слишком многим ты поперек горла — и вольцы, не принявшие мира, и тьма, а еще купцы, которых ты прибыли своими идеями лишаешь.
— Надо было в городе все устраивать, — заметил Воронцов, — вон манеж снять, где у меня дуэль была с бароном, такие гуляния можно было организовать, но бояре пошли по старинке, если не усадьба родовая, то непременно богатый особняк. Статус обязывает, как мне сказал Михаил Николаевич. Ты Анну-то видел?
— Конечно, — улыбнулся граф, — вчера она у меня ночевала на леткоре, забрал ее у батюшки, вроде ей понравилась моя перелетная квартира. Вот только мы никак не можем решить, когда свадьбу играть, впереди война, сначала дело в столице, потом все уйдут тьму сдерживать. А боярская свадьба не как у обывателей, тут размах нужен, гости. Так что, похоже, теперь только, когда с тьмой покончим. Надо было раньше думать, и сыграли бы двойную.
— Сомневаюсь, что Рысев подобное бы одобрил. Если бы ты не на боярышне женился, я бы тебе предложил завтра из хулиганских побуждений вместе с нами на капище идти, только вот не получится.
— Хороша идея, — улыбнулся Радим. — Но ты прав, Николай Олегович подобного не допустит, и так я в его род вхожу, наверное, впервые он прислушался к сердцу, а не к голове, решив больше не играть чувствами дочери. Но думаю, свадьба теперь будет только после войны, сомнительно, что он даст добро на большую церемонию, пока тьма угрожает люду росскому.
— Мне же дал, — заметил Константин, допивая виски и ставя стакан на стол.
— Еще бы он возразил, — усмехнулся Радим. — Ты Сварогом отмечен, боярин, да и внучка всегда рядом с тобой. Ты — фигура, а я — граф с окраины соседней вотчины, причем даже не наследник. Так что, мне такие вольности по статусу не положены.
— Хочешь, я переговорю с ним? Сыграете свадьбу, пока мы будем готовится к рейду в Новоград.
Лицо Радима просветлело.
— И снова я буду у тебя в долгу. Поговори. Ты уже так много сделал для нашего с Анной счастья, сделай еще один шаг.
Воронцов протянул руку, и граф крепко ее пожал.
— А теперь пошли спать, — заметил Радим, — тебе надо отдохнуть.
— Верно, — согласился Воронцов, — завтра будет очень трудный день. Знаешь, у меня иногда складывается ощущение, что все эти пышные свадьбы проводят специально: во-первых, это испытание на выносливость молодоженов, а во-вторых, чтобы досадить им.
Радим рассмеялся.
— Ты, сиятельство, только завтра такое не ляпни. Не поймут. Хотя нравы сильно проще стали, но главы родов боярских, за редким исключением, еще батюшку Артемия III видели, а глава круга, так вообще с ним на короткой ноге был — советник.
— Хорошо сохранился, — озадачился Воронцов, вспомнив крепкого старика. Интересно, сколько же ему стукнуло? Но сейчас этот ответ был ему не особо и нужен. — Все Радим, ты прав, хорошо посидели. Ты хоть немного, но меня подсобрал. В ванную освежиться быстро, и спать.
Они пожали друг другу руки и разошлись по разным комнатам.
Константин успел забраться в ванную, как пришел вызов по мыслегласу. После того, как Лада пошаманила над стандартными артефактами и не на коленке, а в мастерской, то теперь дальность связи выросла в разы — почти девять километров без проблем.
— Здравствуй, любимая, соскучилась?
— Соскучилась, — последовал незамедлительный ответ, полный теплоты, — но больше тревожно мне, никак уснуть не могу.
— Понимаю, милая, сам маюсь. Но все готово, спасибо людям твоих родичей. Я уверен, пройдет, как надо. Завтра — твой день, и он будет самым лучшим для нас, и самым важным.
— Знаю,