Читать интересную книгу Стрельба по «Радуге» - Фридрих Незнанский

Дверь открыл сам Игорь. Лицо его было в нескольких местах заклеено пластырем. Он вопросительно осмотрел прилично одетого невысокого, но плотно сложенного блондина в дорогом сером костюме и спросил:

— Чем обязан?

— Мне нужен… адвокат, — Николай кивнул на вывеску, — если он — серьезный, дипломированный юрист, а не самозванец, — и он довольно рассмеялся.

Игорь хихикнул в ответ, но тут же выпрямился, чтобы таким образом обрести достоинство, и уже серьезно пригласил:

— Прошу, все учредительные и прочие документы в полном порядке. У вас дело?

— Да, — небрежно ответил Щербак и обернулся: — Заходи.

В прихожую следом за ним шагнул Филипп, стоявший за дверью. Грошев где-то видел этого человека, но не мог вспомнить, где именно.

— Это я посоветовал ему обратиться к тебе, — Филя по-приятельски кивнул на Николая. — Я сказал, что ты — опытный юрист и сечешь во всяких разборках. Вот и зашли с базаром. Давай, принимай, — и первым прошел в кабинет. За ним — Грошев, а замыкал шествие Щербак.

— Садитесь, — ничего не понимая, но проявляя сдержанность, пригласил адвокат и сел за свой письменный стол, стоявший у зарешеченного снаружи окна. Еще в комнате был диван и большой сейф — еще из первых лет Советской власти, крашенный под дорогое дерево. «Вот там-то у него все и находится», — решил Филя и кивнул на сейф Николаю, а тот ответил утвердительным кивком. Эта мимическая сценка не прошла мимо внимания Игоря, и он насторожился.

— Слышь, братан, тут такое дело, — начал «серьезный базар» Филипп. — У тебя тачка есть?

— Да… — осторожно ответил Игорь, мучительно вспоминая, где он уже видел это лицо.

— А где она?

— В ремонте… нелады с движком, а что?

— Чинишь где, спрашиваю?

— А какое это имеет значение? — но под холодным взглядом Филиппа заерзал и ответил: — В авторемонтной мастерской на Басманной.

— А что случилось, спрашиваю, с твоей тачкой? — уже строго сказал Филипп, нахмурившись. — Чего ты телишься?

— Ну… попал… в столб въехал… по этому делу… — он сморщился и щелкнул себя по кадыку. — Расколотил, еле сам выбрался. Верней, меня достали, потом они на «скорой» в травмопункт отвезли, там и заклеили. Хотели рентген, это из-за синяков по всему телу, но я отказался, боли тогда еще не чувствовал, шок, наверное, не прошел. Это уже дома стало «колбасить»… Ну, я и пошел второй раз, в нашу «районку». А они спросили, где…

— Так это ты в аварии себя разукрасил, а своим врачам что наврал? — брезгливо спросил Щербак. — Что в ментовке «отметелили»?

— Ага, — снова поморщился Игорь, а потом и потянулся, изгибая со стоном спину. — Я ж говорю… А что, какие у вас ко мне дела? — он снова скривился от боли и начал ладонью растирать себе бок.

— Акт есть? — это уже Филипп спросил. — Или тебе просто залепили рыло?

— Да все есть, — Игорь морщился, вздыхал, и никак не мог понять, что от него требуется этим двоим. — Может, мы лучше к делу перейдем?

— Так и мы — о деле, — сказал Николай, поднимаясь и походя к нему ближе. — Ты покажи-ка мне этот акт. — Но тот не двигался, ничего не понимая. — Он не знает, — добавил Щербак и посмотрел на Филю, — подскажи ему, что нам нужно.

Филя тоже встал, взял кисть Игоря и так сжал ее, что тот заскулил от боли, пытался изогнуться, но боль все нарастала, и рука немела.

— Покажешь? — адвокат закивал. — А ты — молоток, братан, — одобрил Филипп. — Давай сюда, — и отпустил его руку.

Через минуту Щербак держал в руках акт медицинского освидетельствования.

— А теперь покажи тот акт освидетельствования, который ты вчера в службу собственной безопасности отвозил, полковнику Головинскому? После допроса у Рогожина.

Игорь замер: он вспомнил этого человека, он же его там, у Рогожина, и видел! И, значит, они?.. У него помертвело в низу живота.

— Я… не возил…

Мысли метались в его голове, он начинал понимать, что его ловкая афера с освидетельствованием — улика против него серьезная. Это — обман следствия, и если откроется, то… короче, не дай, Бог! Только молчать. Там же и числа разные проставлены… И эти его «метания», замеченные опытными глазами сыщиков, подсказали им, что они — на верном пути.

— У меня… нет ничего! — он готов был кричать, если бы его кто-то услышал, но дверь была бронированная, увы…

— А мы сейчас проверим, кореш, — сказал Филипп и подошел к открытому еще сейфу, откуда Грошев доставал акт.

— Там нет, вы не имеете права! — казалось, у него будет истерика.

— Заткнись! — спокойно и строго остановил его Щербак, нависая над ним. — А в какой травмопункт ты бегал вчера? По новой, а? Фиксировать результаты допроса?

— Отвечай! — грозно рявкнул Филипп, выбрасывая из сейфа бумаги, которые разлетались по всей комнате. — А чего мы его спрашиваем? Непонятно, что ли? Посрывал больничные пластыри и предстал в первозданном, то бишь в ободранном, виде! Любое сердце заскулит от жалости и акт напишет. Они ж не знали, с кем дело имели, а этот — самый обыкновенный, трусливый, но злобный подонок! У-у, гад! — Филипп взмахнул кулаком. — Убью!

Грошев сжался, с ужасом наблюдая за его действиями.

— Вот, — тут же спокойным голосом сказал Филя и протянул Щербаку новый документ, — копия второго акта. Заметь, «травматология» уже другая, а? Вот жулик! Ну, мы тебя сейчас уделаем, как Бог черепаху, поползешь за третьим освидетельствованием, если доползешь!

И Филипп «выдал» такую матерную фразу, что адвокат окончательно скис.

Особенно пугать и не пришлось. Грошев, совершенно уничтоженный морально и раздавленный физически, достал копию своего заявления в УСБ ГУВД, затем сыщики сравнили акты и заявили, что вот теперь уже его песенка спета окончательно.

И вдруг словно вспомнили, причем оба сразу, и хором задали вопрос:

— А куда ты… нотариуса запрятал…?

— Ка… ка… какого нотариуса? — изобразил из себя полного идиота.

— Того, сукин ты сын, который все ваши аферы оформлял законным образом!

— Я не знаю… нет, я знаю… его, но не знаю, где он! Отец один знал…

— Ах, ты не знаешь? А ну, посмотрим, вдруг вспомнишь?!

Долгого сопротивления Игорем не было оказано, потому что громов и молний, низвергнутых на его голову, вполне хватило, чтобы он мгновенно обдумал свое положение и принял единственно правильное решение. И, спустя пяток минут, все втроем, заперев «контору», усаживались в машину Щербака…

Господин Саруханов встретил приезд адвоката с двумя его помощниками весьма настороженно. Он знал всех своих клиентов достаточно хорошо, чтобы верить, будто они всегда будут благодарны ему за профессиональную помощь в решении нелегких имущественных проблем. И, кроме того, он терпеть не мог, когда при нем начинались эти, привычные, увы, нынче, бандитские решения вопросов. Ну, договаривайтесь себе где-нибудь, но зачем мне демонстрировать эти увечья? Зачем смотреть, как вы с ним «разговариваете»? Не понимают! Или иначе уже не могут…

Поэтому и появление молодого Грошева, в сущности, такого же разбойника, как и его папаша, и как их общий начальник и кормилец из госбезопасности. Надо ему это? Нет, это им надо, а он уже просто вынужден. Верно подмечено, коготок завяз, не дай, Бог, и вся птичка в их дерьме утонет!..

— Игорь Григорьевич! В чем дело, что за суета? Вы же велели мне… пардон, просили не афишировать место своего пребывания, а сами? Не понимаю, что за немедленная надобность? Что, опять надо куда-то ехать? Только вы учтите, я не хочу присутствовать при ваших физических уговорах! Сделайте одолжение, решайте ваши проблемы до моего присутствия, и чтоб я только подписывал…

Он бы и еще говорил, но уже сказанного было вполне достаточно Щербаку с Агеевым. И если в дальнейшем он станет запираться и все отрицать, то Николай протянет ему диктофон с его записанным монологом. А на Игоря было просто противно смотреть, так он ненавидел сейчас этого пожилого человека.

— Чей это дом? — спросил Агеев, указывая на дачу, окруженную забором. — Ну, отвечать! — рявкнул он, и Грошев сник, помнил еще крепкую руку своего мучителя.

Филя пообещал ему снова, но теперь уже лично, посрывать со всех его ссадин пластыри и еще солью присыпать — это чтоб разговорчивее был. Не сделал, конечно, но пообещал твердо, и адвокат поверил. Щербак, чтобы сдержать улыбку, грозно кривил лицо и вращал в ярости глазами. Та еще картинка! Ну, прямо-таки натуральные «бременские» разбойники российского розлива.

— Моего… моего знакомого, — выдавил он. И теперь нотариус сообразил, что не приехал сюда Игорь, а его привезли силком эти двое. И приехали они по его, нотариуса, душу. А он, старый болтун, высказал именно то, о чем следовало молчать, как рыба! Ой, что же теперь будет?.. Кажется, плохо. Знать бы, кто они… На бандитов не очень похожи… хотя как сегодня отличить настоящего бандита от того, который его ловит?.. Они же не только у одного портного одеваются, они живут рядом, в элитных домах с охраной, они обедают вместе в дорогих ресторанах…