Читать интересную книгу Наука любви и измены - Робин Данбар

Некоторый свет на соответствующие процессы проливает нейровизуализация. Недавние исследования с ее применением показали, что при мысли о Боге или других духовных сущностях активизируются те же участки мозга, что и при определении чужих психологических состояний (см. третью главу). То есть человек воспринимает эти духовные сущности как реальных людей. Несколько лет назад нейробиолог Эндрю Ньюберг и антрополог Юджин д’Аквили выяснили, что в мозгу у людей, достигших состояния религиозного экстаза путем медитации, наблюдается уникальная картина. У них заметно снижается уровень активности в левой задней части теменной доли, зато бурно активизируется все правое полушарие, которое обычно принято ассоциировать с бессознательными, эмоциональными реакциями. Известно, что зона теменной доли, снижающая свою активность во время мистических состояний, отвечает за нашу пространственную ориентацию, и ее «отключение» почти наверняка указывает на то, что человек полностью отрешается от реального мира, что вполне согласуется с тем, как обычно описывают состояния экстаза. Ньюберг и д’Аквили доказали, что, когда нейроны в теменной доле начинают отключаться, они передают ряд импульсов через лимбическую систему (опять же не без участия миндалин) в гипоталамус, который выстраивает контур обратной связи с зонами внимания в лобных долях (отвечающих за торможение пучка нейронов в теменной доле) и самой теменной долей. Когда выстраивается такой циклический контур, происходит полное выключение рефлекторной дуги, ответственной за пространственную ориентацию, и это приводит к экстатическому освобождению: человек ощущает единение с Бесконечностью Бытия, что характерно для вхождения в состояние транса. Этот пучок нейронов в теменной доле ученые назвали «точкой Бога».

Участие гипоталамуса подводит нас к мысли о роли эндорфинов: как-никак, гипоталамус – главный центр их производства. Что еще важнее, многие религиозные практики (особенно те, что призваны вызывать экстатические состояния) связаны с болью или повышенной нагрузкой на организм. В некоторых случаях речь идет даже о намеренном причинении боли. Самым известным и мрачным примером подобного рода в христианстве было средневековое движение флагеллантов. Его участники расхаживали по улицам городов, охваченных чумной эпидемией («Черной смертью»), и бичевали себя, доходя до полного исступления, попутно собирая огромные толпы зевак. В католическом монашестве долгое время существовала традиция покаяния, или наложения епитимьи. Монахи и монахини, читая в одиночестве покаянные молитвы, хлестали себя веревочной плетью с узлами, отчего покаяние оказывалось особенно выстраданным. В русской православной традиции существовали уже упоминавшиеся выше секты хлыстов и скопцов (названия говорят сами за себя), адепты которых тоже достигали религиозного экстаза при помощи самоистязания. (Так как скопцы, в числе прочего, еще и отрезали груди женщинам, излишне и говорить, что эта секта недолго пользовалась популярностью. А вот более умеренная секта хлыстов просуществовала с 1360-х по 1890-е годы.)

Разумеется, подобные методы практиковали не только христиане. В исламе существовали собственные варианты. Так называемые кружащиеся дервиши из суфийского тариката (ордена) Мевлеви, возникшего в 1273 году, дотанцовываются до исступленного самозабвения, используя завораживающее плавное движение вертящегося волчка. Более радикальные воющие дервиши из тариката Рифаийя, основанного потомком Хусейна, внука пророка Мухаммеда, наносят себе удары острыми предметами. Они широко известны благодаря ежегодно отмечаемой шиитами Ашуре – дню поминовения Хусейна, принявшего мученическую смерть в октябре 680 года в Кербеле, на территории современного Ирака. В этот траурный день огромные толпы проходят по улицам города, направляясь к гробнице имама, и дервиши хлещут себя до крови цепями.

Другие недавние исследования с применением нейровизуализации заставляют предположить, что в состояниях религиозной убежденности (особенно веры в неусыпный и живой отклик Бога на наши поступки) задействованы многие из тех же зон мозга, что помогают нам определять психологические состояния других людей. Важное открытие, имеющее прямое отношение к предмету нашего интереса, состоит в том, что религиозные знания и религиозные переживания, похоже, базируются в совершенно разных отделах мозга. Религиозные знания активизируют участки височных долей, находящиеся возле ушей, тогда как религиозные переживания возбуждают зоны, находящиеся в левой части лобной доли, в теменной и височной долях. Первое явление объясняется, по-видимому, координацией связей между умопостигаемыми фактами, а второе, возможно, отражает более тесную связь с участками мозга, задействованными в определении чужих психологических состояний.

За гранью отчаяния

Как правило (почти не допускающее исключений), влюбленность всегда направлена на одного конкретного человека. Действительно, нам почему-то трудно влюбляться в двух разных людей одновременно. Впрочем, в некоторых случаях такая фиксация доходит до настоящей одержимости, и тогда наблюдается редкое, но хорошо распознаваемое явление, которое носит название синдрома Клерамбо – в честь французского психиатра Гаэтана Гасьяна де Клерамбо, впервые описавшего его в 1921 году. Этот синдром, проявляющийся у женщин вдвое чаще, чем у мужчин, характеризуется навязчивым бредом: женщине кажется, будто в нее страстно влюблен некий известный или высокопоставленный человек. Эта бредовая мысль может угнездиться настолько прочно, что ее не в силах поколебать никакие опровержения со стороны предмета страсти. Любые попытки положить конец нежелательным проявлениям внимания истолковываются превратно: больным кажется, будто их пассия просто хочет таким образом испытать силу их чувства и решимость. Если мнимый влюбленный выказывает грубость или злость, то одержимая лишь удваивает старания, поскольку убеждается, что ее первоначальные подозрения об интересе к ней со стороны этого человека оправдались. Хотя такой эротический бред часто встречается у людей, ранее страдавших другими видами психической патологии, он может являться лишь верхушкой айсберга. Иными словами, он может отражать обычные женские представления о стратегиях ухаживания, только в доведенном до крайности виде. Ведь и аутизм – это всего лишь торчащий над поверхностью пик огромной «подводной горы», какой является вполне нормальный мужской когнитивный тип, по природе своей менее склонный к общению.

В характере проявления синдрома Клерамбо наблюдаются удивительные половые различия. Среди мужчин он обычно встречается у более молодых, относящихся к низшим классам людей; а еще очень похожее явление, принимающее форму гипертрофированной ревности, наблюдается у молодых людей, которых бросила возлюбленная. Среди женщин, наоборот, эротический бред диагностируется, как правило, у дам постарше и чаще всего – у замужних или тех, кто ранее бывал замужем. Мужчины часто делают объектом своей страсти женщин моложе себя, тогда как женщины, как правило, зацикливаются на мужчинах старше себя или имеющих более высокий статус.

Синдром Клерамбо стал серьезной проблемой для знаменитостей. Среди самых известных реальных примеров – случай Маргарет Мэри Рэй, которая вначале маниакально преследовала телеведущего Дэвида Леттермана, а потом – бывшего астронавта НАСА Фрэнклина Стори Масгрейва. Рональду Рейгану тоже пришлось столкнуться с этим синдромом, что едва не стоило ему жизни: некто Джон Хинкли совершил на него покушение, отчаянно пытаясь привлечь внимание актрисы Джоди Фостер, которую он преследовал. Татьяне Тарасофф повезло гораздо меньше: ее сокурсник по американскому университету, Просенджит Поддар, зарезал студентку, якобы пытаясь спасти ее от какой-то опасности. На самом деле он мстил за то, что она отвергла его ухаживания. Отразился этот синдром и в художественной литературе. Он является центральным сюжетным мотивом в романе Иэна Макьюэна «Испытание любовью», хотя в данном случае и одержимый эротическим бредом, и предмет его страсти – оба мужчины, что необычно. Кроме того, синдром фигурировал по меньшей мере в трех эпизодах сериала о работе следователей «Мыслить как преступник», снятого телеканалом «Си-би-эс». Я бы добавил, что, читая сочинение святой Терезы из Лизьё, невозможно отделаться от подозрения, что и она, быть может, в легкой степени, страдала синдромом Клерамбо.

С точки зрения эволюции такого рода навязчивая страсть далеко не бессмысленна. Ведь, раз вы решительно остановили свой выбор на конкретном партнере, тогда наилучшая стратегия – вцепиться в него изо всех сил и не упускать. И горе нерешительным! Нужно ясно объявить о своих намерениях, упорно бить в одну точку, и тогда даже до самого непробиваемого тупицы наконец дойдет. Иногда этого оказывается достаточно: как только предмет страсти понимает, что вы им интересуетесь, ему остается лишь принять волшебный вызов – и немедленно капитулировать. Настойчивость – это стратегия, которая часто оправдывается и срабатывает в брачной игре. Нетрудно увидеть определенные преимущества в таком психологическом настрое, суть которого сводится к следующему: «Если видишь идеального партнера, просто хватай его/ее, пока кто-нибудь тебя не опередил». Хотя женщины очень ценят внимание к себе, мужчин, наверное, пронять настойчивостью даже легче – хотя бы потому, что они в большей мере, чем женщины, удовлетворяются доступными вариантами.