Мотаю головой.
— Нет, ты мне еще пригодишься.
— Ну хорошо, тем более, грузовой лифт свободен.
— Богдан!
Со смехом входим в большую кабину, зато помещаемся в ней комфортно. Я рада, что мы живем высоко. Хочется ехать и ехать. Держусь на шею Богдана, а взглядом веду по его мужественному лицу. По линиям точеных скул, угловатой челюсти с короткой бородой. Мои глаза замирают на полных губах любимого. Хочу потянуться к нему за поцелуем, пока мы не приехали. Но Полонский вдруг задает вопрос.
— Как ты себя чувствуешь?
Я льну к нему крепче. Вдыхаю запах его тела, и внутри складывается пазл. Богдан здесь, со мной, рядом. Но после всего, что мы пережили сегодня, я хочу чувствовать его еще ближе. Выдыхаю перед ответом.
— Отлично. Мне кажется, я очень окрепла за последние дни. И… Как сказал врач, если неделя пройдет хорошо, мне можно жить полной жизнью.
— И сколько прошло? — мужчина сглатывает.
— Последние семь дней я отлично себя чувствую.
Мне кажется, или руки, в которых я нахожусь, дрогнули. Наши губы оказываются рядом, и тут же срабатывает сигнал кабины. Полонский обреченно усмехается. А я наклоняюсь к его уху.
— Пойдем домой.
Шепчу, «случайно» чуть прихватываю его мочку. Мужчину еще раз передергивает, но думаю, ему далеко не неприятно. Он напрягается, ставит меня на светлый пол площадки. Нужно отпереть замок.
Входим, в квартире тишина. Живность в гостиной видит десятый послеобеденный сон. Я кладу сумочку, сбрасываю туфли. Хотя ноги уже успели отдохнуть. С наслаждением потягиваюсь.
— Хочешь полежать, воды?
Полонский интересуется как будто между делом, но его голос звенит от напряжения. Мужчина явно сдерживает свои настоящие желания. Его глаза блестят и жадно смотрят на меня. Но он помнит про особые обстоятельства, проявляет заботу. Меня только больше тянет к нему из-за этого.
— Нет, Богдан, я хочу совсем другого.
Раньше инициатива в наших отношениях всегда принадлежала Богдану. Да и сейчас он полностью выполняет мужскую роль. Но в этот момент я чувствую, именно от меня зависит многое.
— Обними меня, пожалуйста. Мы не закончили…
Да, сегодня хочется пойти до конца. Мы должны, просто обязаны! Выплеснуть напряжение, пока оно не вышибло пробки во всём районе. Слава небесам, уговаривать моего мужчину не нужно.
— Я здесь, — слышу у самого уха.
Полонский накрывает его поцелуем. Господи, я не думала, что может быть так сладко… Нежный ток бежит по всему телу. Богдан — прекрасный мужчина, но таким трепетным и бережным он еще никогда не был. Хотя самого его явно колбасит. Впрочем, его глаза тоже горят, на лице блуждает улыбка. Я вижу ее между шквалом прикосновений, которые мы дарим друг другу.
Не помню, как оказываюсь в спальне. Наверное, тем же способом, как переместилась из авто домой — на руках Богдана. По крайней мере, твердую землю я уже давно не чувствую. Я даже не ощущаю пресловутый холод простыни, потому что хлопок плавится от нашего жара. А мы безжалостно мнем его, жадно, дорвавшись. Вычеркиваем всё из нашего мира.
Богдан выключает кондиционер, но я все равно покрываюсь пупырышками. Волосинки вздыбливаются, дыхание рвется. Но мужчина тут же сметает меня своей осторожной силой. Выталкивает из меня последнюю горстку сомнений. И тут же миллиметр за миллиметром наполняет своей любовью. Нашей…
Под моими пальцами играют его литые мышцы. Я чувствую, как его крепкая грудь касается меня, когда он приникает ближе. Слышу его тяжелое дыхание, которое на каждом выдохе звучит в такт с моим. Комнату заполняет горячий запах нашей любви. Мне кажется, каждый предмет здесь вибрирует. Я ловлю взгляд своего мужчины. Не разрываю и этот контакт до самого конца. Еще жарче, еще слаще.
— Я люблю тебя, Вика.
Подушка под моей щекой ходит ходуном. Никаких чудес, это просто грудь Полонского. Он тяжело дышит после нашего забега. Мы убежали от всех на свете и теперь по частичкам возвращаемся в реальный мир. Мне нравится видеть свою светлую лодыжку на его накаченной голени, покрытой золотистыми волосками. Как там в песне — сплетенье ног, судеб сплетенье.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я тоже тебя очень сильно люблю.
От избытка эмоций мне даже хочется всхлипнуть. Но я все же жалею Полонского, к таким выкрутасам беременных гормонов его жизнь не готовила. Только что женщина ахала от восторга, а после разрядки заплачет.
— Богдан, я хочу сказать, что ты самый лучший мужчина на свете, — говорю и ощущаю, «подушка» подо мной дрогнула, — ты подал мне руку в самый трудный момент, не испугался ссоры с семьей. Ты не побоялся растить чужого малыша! Полонский, ты самый лучший…
Придерживаю красноречие, чтобы таки не разреветься. Мужчина делает глубокий вдох.
— Вика, — он отвечает хрипло, — это ты невероятная. Ты ушла, но сохранила самое ценное. И ты дала мне кредит доверия. Я ведь и правда никогда не строил планы на семью.
В голове роятся тысячи мыслей и слов, которые хочется сказать. Я набираю воздух и… Слышу размеренное дыхание мужчины! Полонский банально заснул. Фу-ф! Делать нечего, тоже решаю немного отдохнуть.
Глава 23
Уснуть до утра у нас все равно не получается. Встаем позже поесть и выгулять Чарли. Правда, собакой занимается один Богдан, пока я соображаю на ужин омлет с помидорами и грибами. На мини-вечеринке нам удалось перекусить лишь немного.
Богдан возвращается с псом, из прихожей слышу его довольный голос.
— Мм, какие запахи!
Я улыбаюсь и достаю тарелки.
— Поздно, так что ужин на скорую руку.
Когда Богдан присоединяется ко мне, стол уже накрыт. Я стою у шкафчиков, мужчина подходит и обнимает.
— По закону жанра, нужно было заказать еду в роскошном ресторане. После первого свидания… — говорит он.
Понимаю его мысль и слегка краснею. Однако в целом не согласна.
— Нет, я хочу домашнего. Хватит на сегодня изысканности.
Полонский усмехается.
— Да уж, — прижимает меня крепче, — прости за этот мерзкий скандал.
Я мотаю головой.
— Ты ни в чем не виноват! И вообще… Богдан, я не хочу, чтобы ты ссорился с семьей, друзьями.
— Вика…
Мужчина отстраняется, проводит согнутыми пальцами по моей щеке.
— Мм?
Богдан улыбается устало.
— Они все должны понять, в моей жизни произошли некоторые перемены. И главное, что я сам изменился. Я больше не собираюсь трястись над своей свободой.
— Просто знай, я не против твоих близких, — трусь о его руку, — особенно, если ты не будешь забывать про нас.
Глажу по животу, как будто объясняя свои слова.
— Если ты будешь так готовить, я вообще больше ни про что не вспомню. Давай поедим?..
Закатываю глаза. Мужчины…
* * *
Богдан
Я и правда раньше распылялся, хотел быть для всех приятелем. Когда ушла Вика, залез в свою раковину. Высунулся оттуда тоже благодаря этой девушке. Но теперь мне хочется спрятаться от всего мира с ней. И с малышом, конечно.
Нет, я не забываю про ссору с родителями и хотел бы все исправить. Надеюсь, лучшие друзья меня тоже поймут. Но я не так сильно беру в голову эти заморочки, а о многом вообще забываю. Например, из моей памяти вылетела Полина, у которой я пробивал инфу о Павлике. Знакомая из банка Виктории. А ведь я обещал ей ужин.
В итоге в субботу днем девушка звонит мне сама. Я как раз совершаю променад с Чарли.
— Здравствуй, Богдан!
Упс, как говорится.
— Привет, Поля. Да, вспомнил, я редиска.
Приятельница хихикает.
— И на какие извинения мне рассчитывать? — кокетливо интересуется она. — Сегодня у меня свободный вечер.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я вздыхаю.
— Прости, ужинаю я теперь дома. Могу организовать тебе роскошную доставку. Только сообщи предпочтения и количество персон.
Полина молчит пару секунд, но потом щебечет беззлобно.
— Эх, Полонский. Но я сразу поняла, интерес к бывшей у тебя был не праздный. Тогда стрясу с тебя должок по полной. Тем более, у меня для тебя еще есть инфа.