– Скажи ей, пусть пачки распустит, – посоветовал я. – И еще глянь, нет ли у них там конфет. С «Новосветским» шоколадные идут особенно хорошо.
– Эй, тут же ограбление идет.
– Это я заметил. – Поболтав бутылку «Новосветского», я вылил остатки в бокал. – Делай что-нибудь.
– Вы поможете? – спросил парень с надеждой. – Мы можем объединить усилия…
– Справляйся сам. Даю подсказку: твоих навыков хватит, чтобы решить этот вопрос.
Раскрыв рот, парень сцепил ладони. Сейчас в нем шла бурная работа мысли. Он пытался решить поставленную перед ним задачу, о которой он, возможно, мечтал в теплом офисе на уроках Высшей Ольги, но не был к ней готов. Охранник банка ушел за сигаретами в рабочее время, обещая «вернуться через минутку». Значительное, но должное остаться в тайне должностное преступление, которое из-за вывешенного Светлым заклинания заставит его забыть, куда и зачем он шел, и перенаправит в ближайшую пельменную, что в конечном счете будет стоить охраннику работы. Четыре из шести камер наблюдения неактивны, оставшиеся две не функционируют с самого утра. Никто не вмешается в ограбление, кроме случайно оказавшихся в банке Иных. И разница между мной и Светлым в том, что он совершал обход, пребывая на посту, а я лишь зашел сделать небольшой денежный перевод.
К счастью, я успел перед появлением толстяка с дробовиком. Остальное – лишь бесплатный цирк с отличным шампанским.
– Я могу реморализовать его, – сказал парень. – Обращаю тебя…
– И что дальше? – прервал я. – Жиробас просветлеет, забудет все прегрешения, а затем внезапно осознает себя в банке с ружьем? Что, по-твоему, он сделает дальше? Я отвечу: разнесет себе голову.
– Я погружу его в сон! Затем сниму «сферу», и…
– И этот чувак в костюме за пять штук зелени схватит ствол, чтобы застрелить грабителя и стать героем новостей. Ему сейчас это очень нужно. Он пришел брать крупный заем, в котором ему хотели отказать, подсластив шампанским. Думай, Светлый. Время идет.
Словно подтверждая мои слова, толстяк в бешенстве стукнул прикладом дробовика по стеклу, заставив лежащих взвизгнуть.
– Я не знаю! – проорал Светлый. – Прошу, Темный! Давай объединим усилия! Заключим договор!
– Нет.
– Почему? Погибнут люди!
– Глянь на своего грабителя, Светлый.
Парень с прищуром всмотрелся в толстяка.
– Он Иной, – сказал я. – Неинициированный. Такой же, как мы. Ты помнишь, что делать в таких случаях?
– Доложить своим, – механически ответил парень и испустил громкий вздох облегчения. Любой потенциальный Иной выходил за рамки его юрисдикции и попадал в область интересов начальства. – Минутку, – спохватился Светлый. – А с чего это вдруг вы нам человека отдаете? Он – преступник и вор! Нам такие не нужны!
– Нам тем более, – отрезал я. – Мы не комплектуем штат отморозками. Зато вы очень любите ставить их на путь истинный. Вызывай подкрепление и забирай его. Я ухожу.
Встав с дивана, я поставил бокал, обошел толстяка и заглянул в окно кассирши. Никаких конфет.
– Стойте, – сказал парень. – Мне нужно ваше ярко выраженное невозражение.
– Охотно, – согласился я и поднял руку. – Дневной Дозор Калуги не возражает против реморализации этого человека к Свету. Тьма будет свидетелем моих слов.
– Свет будет свидетелем моих слов… Эй, погодите. Калуги?!
– Да. – Повернув ручку двери, я распахнул ее, впуская мороз. – Я не москвич.
Выйдя из банка, я проводил взглядом две полицейские машины, наворачивающих круги по кварталу. Если Светлый не снимет заклинание, они будут кататься, пока не кончится топливо. В банке они выяснят всю подноготную – про ложный вызов, случайно сработавший тревожный звонок и неработающие камеры. Несовпадением дебета с кредитом, равно как и растратами средств на шампанское, займется уже прокуратура. Этому банковскому филиалу осталось жить не более месяца, и затем на его месте появится детский сад, успешно существующий на бумаге уже сейчас, а по факту открывшийся к осени. За грядущие полгода нервотрепки охранник бросит курить, выберется из заварушки и устроится в это же место на ту же должность – только на этот раз будет работать добросовестно, охраняя детей.
Все же второй уровень Силы дает достаточно, чтобы проследить линии вероятности, связанные с конкретным местом.
Разумеется, ответственность за это благо присвоят себе Светлые – сразу после того, как приедут по вызову дозорного шестого уровня и выяснят, что никакая опасность жизни людей не грозила, потому что парень не распознал страйкбольный дробовик и заключил ненужный договор с Темным. Мужика они все же реморализуют, чтобы хотя бы спасти его от тюрьмы. Им достанется безвольный, напуганный неудачник, в свои тридцать девять лет пытавшийся надуть банк, чтобы купить новый «икс-бокс». Темные же получат право обратить в свою сторону любого потенциального Иного, которого встретят. И мы будем выбирать с умом.
И я позабочусь, чтобы это право на сей раз досталось мне. Слишком долго я отказывался от персонализации магических вмешательств, аккуратно передавая их своему калужскому отделению, закосневшему в традициях.
Пора переходить к новым связям с новыми Иными.
Снег бил в лицо – погода стремительно портилась. Повернувшись спиной и натянув меховой капюшон, я вытащил полученный в банке чек о только что произведенном переводе наличных неизвестному мне человеку. Покрутил в руках, словно он мог раскрыть свои тайны. И убрал чек в кошелек, положив к пяти предыдущим.
* * *
Домой я попал как раз перед тем, как пошел настоящий снегопад, какой не каждый год случается. Сняв пальто, я повесил его на крючок, разулся, прошел на кухню, сунул макароны в микроволновку, затем пошел в душ. Обратно я вернулся, как раз когда зажужжал мобильник.
«Спасибо, тетя!))) Я получила!»
– Удачи, – пробурчал я, добавляя эсэмэс в избранное. Понятия не имею, почему я попросту не удалял их вместе с номером, с которого уже шесть раз получал просьбы о финансовой помощи от неизвестной мне дамочки.
То ли погода на меня так повлияла, то ли нахлынувший приступ одиночества, но, налив в чашку кофе, я уселся на стул и задумался.
Ни разу я не делал попыток перезвонить по номеру и объяснить, что произошла ошибка, я никакая не тетя и вообще у меня нет не то что племянницы, но и знакомых мне родственников. Наверное, потому, что тогда я бы не сдержался и принялся объяснять все остальное. Что я обычный Темный Иной второго уровня, шестидесяти лет, застывший в сорокалетнем возрасте. Мобилу купил на развале вместе с левой симкой, живу на съемных квартирах, не обзавожусь постоянными связями и нигде не пускаю корней. И что я в любой момент могу звякнуть ребятам из калужского аналитического отдела, и мне в красивой папочке принесут полное досье на неизвестную племянницу.
Могу, но не стану. У Темного Иного с любовью к уединению в жизни слишком мало тайн. Любая из них может стать спасением от хандры, которую никакие заклинания не лечат. Лучше я буду по-прежнему платить воображаемому человеку.
Звонок прервал мои размышления, и я с удивлением посмотрел на экран – неужто племяшка решила-таки позвонить любимой тете напрямую? Но нет, номер был скрыт.
– Привет, Саш, – сказал я, включив на громкую связь, и принялся наяривать макароны с сыром.
Какое-то время стояло тихое шипение, и затем прозвучал тяжелый голос:
– Как догадался?
– Если в крайне ограниченном числе моих абонентов номер скрывает только один Иной, то угадать его не трудно.
– Ясно. Короче, Воробьев, мы тут обсудили твое желание. Посовещались, и… в общем, мы даем добро.
– Поконкретнее можно? – Я добавил к макаронам немного кетчупа.
– Ну, хорошо… – вздохнул голос. – Я, Александр Шустов, от имени Дневного Дозора Москвы даю тебе работу в отделе архивов, и прочая, и прочая. Завтра в восемь будь в конторе. Не опаздывай. Пропуск в Сити тебе…
– Нет, – сказал я.
– Не понял…
– Мне не нужна просто работа, – сказал я. – Меня и в Калуге неплохо кормят. Речь шла, если ты забыл, о полноценной должности. Не ниже начальника опергруппы. Свою квалификацию я уже доказал, и не раз. Потому либо берете на моих условиях, либо не сажай мне батарейку.
– Воробьев, не слишком ли ты загибаешь? Ты знаешь, сколько Иных готовы пойти на смерть, лишь бы встретить ее пришлось в Дозоре Москвы?
– Я знаю, сколько ее действительно встретили. Саша, у нас был уговор. Свою позицию я четко изложил. Избавь меня от своей методички по вербовке юных кровососов. И еще. Я так понял, ты не давал мое дело Завулону?
Из трубки послышался тихий, еле сдерживаемый хохот.
– Сергей, таких, как ты, Завулон не ест на завтрак лишь потому, что вы для него – соломинки к аперитиву. О твоем существовании он узнает лет через пятьдесят после того, как ты заступишь на работу. Завтра, в восемь.