Господи. У меня нет сил бороться с ним. Не осталось ресурса.
— А я тебя нет, — последние конвульсии моей гордости. — И никогда не любила.
Но Ворон лишь улыбается.
— Разве это важно? — нежно проводит пальцами по щеке, а меня прошибает мурашками. — Я всё равно тебе помогу и вытащу из того дерьма, в котором ты оказалась не без моей помощи.
Качаю головой и пулей вылетаю из машины. Уничтожил меня. Своей нежностью, спокойствием. Лучше бы скандалил и ругался. Против этого у меня есть иммунитет. А что делать с таким Вороном, я не представляю. Он даже не пытается закрыться от меня, от моих нападок, и это пугает, приводит в смятение. Я в растерянности и панике.
Чуть поодаль вижу тот самый чёрный джип, из которого выходил Егор. На автомате запоминаю номер и прохожу мимо него к подъезду. Поднимаюсь на свой этаж и открываю дверь ключом.
Голос Асада раздаётся с кухни. А вместе с ним и ещё какой-то. Мужской, мне не знакомый. Осторожно стягиваю сапоги, куртку и крадусь по узкому коридору. Аккуратно подхожу к кухне и заглядываю. Муж сидит за столом перед ноутбуком и разговаривает с каким-то мужчиной.
— Свежак на Ворона на твоей почте, — говорит его собеседник. — Запомни и не забудь потом почистить за собой.
— Хорошо. Что там? — нервно дёргается Асад.
— Палач вышел на охоту… Сливай его, пока ещё можешь успеть…
Они про Ворона? Про Павла?
— Прямо сейчас? — голос мужа дрожит. — А если они меня грохнут?
— Будешь очковать, он грохнет тебя быстрее, — усмехается голос из ноута.
— Если я замечу его поблизости, солью одной кнопкой, — теперь уже ухмыляется Асад.
— Я тебя предупредил…
Зажимаю рот ладонями и по стеночке пячусь в комнату. Нервно хожу из стороны в сторону, напряжённо пытаясь думать. Значит, всё же существует этот грёбанный компромат. Но как его найти? Сердце колотится, как сумасшедшее. Мне срочно нужен Мирон. Только он сможет помочь.
Набираю его номер, но телефон недоступен. Опускаюсь на кровать и, зарываясь пальцами в волосы, раскачиваюсь взад-вперёд. Нужно что-то придумать. Срочно!
Глава 41
Ворон
— Спасибо, — жму руку водителю такси, выбравшемуся из моей машины. Перевожу ему денег на карту, так сказать, за понимание.
— Отличная тачка, — комментирует он, смахивая с экрана своего телефона сообщение о пополнившемся балансе.
— Не жалуюсь. Уже давно производитель не подводит, — хлопаю по крыше своего если не вездехода, то где-то рядом.
Закуривая, треплемся с мужиком о тачках и рассаживаемся каждый в свою. Откинувшись на спинку сиденья, прикрываю глаза и криво улыбаюсь. Пошипела моя ведьма, конечно, куда без этого, но дыхание своё на моей коже оставила и едва заметное прикосновение губ, вероятно, случайное. Тру это место, улыбаясь шире и неожиданно ловя внутри себя то самое, забытое… как мальчишка! Эмоции, чувства штормом проносятся в голове, под кожей, пробиваются под рёбра и заводят каменное сердце. Пальцы покалывает, будто я прикасаюсь к электричеству.
Разряд, мать его! Ещё разряд! И даже в воздухе фантомно пахнет озоном. Тело вибрирует приятной дрожью, все мышцы сводит, будто только что кончил. Так может быть только со своей женщиной. Тебе в кайф от того, что появился шанс просто прикоснуться, обнять. Взрослый, испорченный, наглухо лишённый любой романтики мозг, конечно, дорисовывает всякого физически приятного, но это сейчас ничто в сравнении с происходящим глубже в сознании.
И её упрямое «не люблю» вызывает ещё одну улыбку. Ира не Ира, если не будет упираться до последнего.
Родная, я слепой, что ли?
Снова тру пальцами место, куда она дышала. Напоминаю себе про сорок шесть в паспорте и тут же забиваю, жмурясь, как довольный кошак. Хотя почему «как»?
Сейчас решу ещё один вопрос и можно рвануть домой. Листаю контакты, выискивая того, кто справится с этой ролью на «отлично». Каких только специальных навыков не встретишь при нашей работе…
— Здрава, Гриш. Ты мне нужен. Адрес скину сейчас. И оденься попроще.
Ему тут как раз недалеко. Пока будет добираться, успею сгонять в ближайший магазин.
Закрываю тачку, иду пешком, дыша свежим морозным воздухом. Упираюсь в ступеньки и светящуюся вывеску «Продукты 24 часа». Захожу в магазин. Продавщица мажет по мне ленивым взглядом и возвращается к просмотру какого-то сериала. Всё же замечает, на какую витрину я смотрю.
— Алкоголь уже не продаём. Вы время видели? — с претензией.
— Мне можно, — вынимаю из внутреннего кармана красную корочку, раскрываю.
Там вся правда про меня написана. И звание, и где служил. Просто не актуальна она больше, но некоторые мелкие задачки решать помогает без лишнего геморроя. Вот и продавщица кивает, поднимается, убавляет звук телевизора почти на всю и даже разглаживает фартук.
— Коньячку мне дай. «Старейшина» ноль пять и… — ещё раз задумчиво осматриваю витрину на предмет более убийственного алкоголя, но, к сожалению, ни Граппы, ни Абсента тут нет. — Давай водочки.
— Тоже пол-литра?
— Да хрен его знает, — провожу ладонью по затылку. — Давай ноль семь на всякий случай.
— Правильно. Чтобы два раза не бегать, — посмеивается продавщица, снимая бутылки с витрины. — А вы наличкой сможете заплатить? Я его утром пробью по кассе, когда программа заработает. Закон, вы же понимаете, — виновато разводит руками.
— Не вопрос. Сейчас всё будет. Пакетик мне ещё посчитай, — достаю бабки из кармана, отсчитываю сумму, указанную на табло калькулятора, и, звеня бутылками, выхожу на крыльцо.
Прикурив, медленно возвращаюсь к своей машине. Худощавый, длинный, как шпала, Гриша, уже ждёт меня, спрятав свою лысую башку в капюшоне.
— Держи, — подхожу и сразу вручаю ему пакет с бухлом, критически осматривая внешний вид. Пойдёт. — В общем, сценарий следующий. Ты в говно бухой ошибся адресом, но очень хочешь выпить ещё. Делай всё, чтобы попасть за стол к Асаду. Там женщина в доме. Ненавязчиво охранять. Мужика споить, он прикладывается, так что труда не составит. Вырубится, остаёшься до утра, на случай если тело проснётся и начнёт творить неадекват. Пресекай любые поползновения в сторону женщины. Утром с ней можешь уходить из квартиры, дальше её пацаны Фила ведут.
— Чё опять я-то алкаша изображать? Я вообще не пью почти, — беззлобно возмущается Гриша.
— У тебя хорошо получается, — хлопаю его по плечу.
Ржём, придумывая ему легенду. Пачкаем водкой шмотки, лицо, чтобы запах остался.
— Нормально. Пошли, с тобой поднимусь в качестве моральной поддержки.
Весь кайф улетучивается, возвращая в тело привычное напряжение. Она там, моя ведьма. За этой дверью. С ним. И забрать силой не заберёшь. Орать будет, царапаться. Будем иначе её оттуда вынимать. Бережно.
— Гриш, — дёргаю его за рукав, — как дойдёт до нужного состояния, вопросы ему аккуратно позадавай. Ты знаешь, как работать в таких случаях. Главное, не передавить.
— Какого рода вопросы?
— Наводящие, у меня по нему никакой информации, кроме старой. Попробуй вытянуть знакомые имена по делу, по которому мы сейчас работаем. Если хоть одно ляпнет, значит, моя интуиция снова не ошиблась, и он там каким-то боком завязан. Про долги можно. Мы всё закрыли, но, может, есть кто-то ещё. По налу, например, работает. Я его никак не отслежу.
— Сделаю.
Поднимаюсь на следующий лестничный пролёт и встаю в тень. Меня снизу будет не видно, а я хорошо вижу, как Гриша настраивается, входит в роль бухого мужика, от которого, как ни банально, ушла жена. Асада должно триггернуть где-то в этом моменте.
Гриша жмёт на кнопку дверного звонка. Шаги… достаточно тяжёлые, мужские. Щелчок, и дверь открывается. Свет из прихожей режет по глазам, но я всё равно отлично вижу ублюдка Юнусова.
Не успел я тогда тебя грохнуть, мразь!
Сжав руки в кулаки, слушаю начало диалога вперемешку с то и дело позвякивающими бутылками.
— О-о-о, — отлично отыгрывая, тянет Гриша, — Махмуд, здарова, брат, давай выпьем.