Что-то из этого, должно быть, отразилось на его лице, поскольку Прокопио хмыкнул.
— Давай, — пригласил он. — Они не живые, так что можешь брать их не беспокоясь.
— Дело не в этом. Джордайни запрещено владеть, использовать или даже держать в руках любые магические предметы.
Прорицатель нахмурился.
— Как ты собираешься исполнять это, будучи на службе мага? Я приказываю тебе провести со мной игру по военной стратегии. Должен ли я ради твоего удобства воздержаться от магии? Кто здесь хозяин, а кто слуга?
Вопрос был совершенно справедлив, и неожиданно Маттео не показался удовлетворительным традиционный ответ. Тем не менее, они прибег к нему.
— Джордайни запрещено, законом и традициями, прибегать к магии или пользоваться ее плодами. Это сделано во благо и ради безопасности магов, которым мы служим.
— А что корабли? — хитро осведомился Прокопио. — Означает ли это, что ты собираешься прекратить ежедневные полеты?
Непредвиденное, но вполне логичное применение правила заставило Маттео вздрогнуть.
— Я никогда не думал о небесных кораблях в таком свете, — произнес он медленно. — Они настолько вошли в культуру Халруаа, что джордайни не считают их обычными магическими артефактами. Полагаю, если следовать правилам строго, они тоже под запретом.
— Но никто не посмеет упрекнуть тебя за полеты вместе с патроном. Так же и не возопит возмущенно, если узнает, что ты командуешь игрушечным войском, — продолжил мысль Прокопио, махнув рукой в сторону миниатюрных фигурок на столе. Подумав, Маттео наконец предложил:
— Нельзя ли снять чары? Мы могли бы двигать их руками.
— Разумеется нет! — возмутился маг. — Я не стану терпеть столь варварское неудобство. Если так пойдет, чем же кончится? Что, мне придется воздержаться от магии в бою из боязни оскорбить твои чувства?
— Нет, конечно. Но это игра, не сражение.
— Игра, в которую я приказываю тебе играть, — жестко произнес Прокопио. — Всякому правилу свои исключения, и чем скорее ты это поймешь, тем лучше сможешь мне служить. Но успокой свою совесть. Сегодня тебе не стоит бояться испачкаться в магии. Ты здесь только для того чтобы советовать, а не действовать. Управлять войсками буду я.
Маттео неуверенно кивнул. Действительно, как и сказал Прокопио, невозможно быть джордайном на службе чародея и никак не соприкасаться с магией. Любой из его знакомых джордайнов мечтал полетать на небесном корабле, и никто не считал это не полагающимся.
Он изучил расположение миниатюр.
— Очень похоже на столкновения, предшествовавшие битве Майконтила. — речь шла о архимаге, который погиб, отражая большое вторжение воинов кринти.
— Вот и сам Майконтил, — согласился Прокопио, указав на фигурку, звеневшую подобно причудливо окрашенному насекомому. — Великий чародей, но не стратег. В битве он потерял больше сотни людей, поскольку позволил кринти обойти себя с флангов.
Прикосновение жезла к предгорьям, и материализовавшиеся в ответ группы призрачных амазонок начали окружать пеших солдат.
Прокопио взглянул на Маттео.
— Будь ты Майконтилом, что бы ты предпринял, чтобы уменьшить потери?
Маттео на мгновение задумался.
— Создать иллюзию звука по всей площади вокруг двух отрядов на флангах. Звука, который испугает кринти и заставит их рассеяться по холмам. После солдаты могут атаковать центральную группу.
— И что же, скажи на милость, может перепугать кринти? — не скрывая ехидства, осведомился Прокопио. — Их девочкам поют в качестве колыбельных такие боевые песни, что пирата удар хватит!
— Вы никогда не слышали песни Неблагих фейри? Я слышал, и мне они показались жутковатыми. Но для кринти песня Неблагих — само воплощение ужаса, — объяснил Маттео. — Это часть легенды Илитиири. Вам она знакома?
— Я мало что знаю об Илитиири, только что они были темными эльфами, населявшими юг в незапамятные времена. Они предки дроу, из которых в свою очередь произошли кринти. К чему это?
— Легенда гласит что однажды, тысячелетия назад, волшебница Илитиири случайно провалилась сквозь завесу, отделяющую видимый нам мир от незримых владений Неблагого Двора. Там она узнала кое-что о магии темных фейри, большей частью из печального личного опыта. Претерпев жуткие муки, она бежала, полностью лишившись разума, но неся в себе знания магии превосходившей любое обычное волшебство. Началось ее восхождение к вершине могущества, и самые темные сердца того времени стекались к ее двору. Имя ее утрачено за века, известно лишь прозвище, Паучья Королева. Говорят также, что богиня дроу, Лолт, вобрала сущность волшебницы в себя, приняв и ее имя, и темную магию. Так же утверждается, что какая-то тень воспоминаний эльфа живет в богине, и потому дроу, даже сама Лолт, боятся Неблагих. Что может быть страшнее для кринти, чем песни темных фейри?
Прокопио неторопливо кивнул, призадумавшись.
— Интересная идея. Я не слышал этой истории.
— Немногие занимаются изучением легенд дроу. На поверхности найдется, вероятно, всего три библиотеки с достоверными книгами на эту тему. Одна из них, разумеется, в Халруаа.
— Полагаешь, кринти осведомлены лучше нас?
— Они гордятся текущей в них кровью дроу. Они будут помнить.
— Гм-м, — подумав немного, Прокопио пожал плечами. — Что ж, увидим, что произойдет.
Чародей медленно изобразил жезлом над столом сложную фигуру. Негромкая мелодия, сумрачная, завораживающая и леденящая одновременно, словно туман поднялась из глубин холмов.
Крохотные призрачные амазонки, заходившие с флангов, остановили продвижение. Черным ветром по их рядам пронесся хаос. Лошади становились на дыбы и сбрасывали наездниц. Некоторые, лишившись всадников, носились по кругу. Вскоре воины и их лошади исчезли, растворились в холмах, оставив в одиночестве центральный отряд кринти, который паника ввергла в полнейший беспорядок, и без возможности отступить. Солдаты Халруаа бросились в атаку и с легкостью одолели. Спустя короткое время стол усеивали крошечные серые трупы амазонок.
Прокопио улыбнулся и кивнул головой. Быстрым жестом руки он заставил все фигурки, победителей, равно как и побежденных, исчезнуть со стола.
— Кто бы подумал, что песня — нет, всего лишь иллюзия песни! — обладает такой силой против этих демониц? Удивительно, такая простая уловка может изменить ход битвы! Ты можешь научить меня другим секретам кринти? — Энтузиазм Прокопио был явственным, а оживленное лицо выдавало более чем простой интерес.
Подозрение, уже некоторое время формировавшееся в мыслях Маттео, приняло завершенную и тревожную форму.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});