— А почему мы сразу не могли так ускориться? — вместо того, чтобы устыдиться, поинтересовалась я.
Понятно, что своим любопытством я действительно отвлекаю нашего спасателя. Но иначе я бы сейчас надоедала Раулю, делясь с ним переживаниями о Патрике.
Стоило мне задуматься о маркизе, сразу же внутри все леденело от страха. И если честно, мне было бы гораздо проще, знай я, куда ворваться с огнестрелом в руке. Но я не знала… и огнестрела у меня не было.
Единственное, что можно было сделать, — спрятаться у противников шантажистов, лишив последних возможности нами манипулировать. И надеяться, что мы не разозлим их до убийства Патрика.
Мне было хорошо известно, как действуют те, у кого есть рычаг давления. Они начинают его использовать сначала изредка, потом все чаще и чаще. Если же мы убедим их, что нас выкрали, то манипулировать нами станет сложнее. Мы же подневольные, сами решение принимать не можем. Так что шантажисты приберегут рычаг, чтобы нажать на него один или два самых важных раза.
Возможно, нас попытаются выкрасть обратно, так сказать «спасти», чтобы переманить на свою сторону.
В любом случае спокойное бездеятельное выжидание я бы долго не выдержала, сама бы попыталась сбежать и найти Патрика!.. Раз он пишет мне записки, значит его разум пока еще не сильно придавили?! Думать о маркизе, сражающемся за право мыслить самостоятельно, а не под влиянием проклятых нелюдей, было страшно. До слез.
Я почти не волновалась из-за того, что мы мчались из одной неизвестности в другую, еще более неизвестную. Как с нами станут обращаться похитители? Может быть, закинут в камеру, а не в уютный отдельный домик, где мы уже практически обустроились и куда вот-вот должны были завезти вторую кровать и сменную одежду. Не важно! Мы сбежали из этой комфортной трясины до того, как она успела нас засосать. Да, не по своей инициативе, но это уже не важно. Хотя ужасно раздражает, когда от меня ничего не зависит…
Именно поэтому, чтобы не бегать по парому и не изливать все свои переживания на Рауля, вместо успокоения раздражаясь, волнуясь и беспокоясь еще сильнее, я наблюдала за нелюдем.
И раз он соизволил обратить на меня внимание, безо всяких угрызений совести задала ему вполне логичный вопрос. Почему мы сразу не помчались на такой скорости, когда ветер в лицо? Хотя казалось бы, какой в подземелье ветер?!
— Потому что нельзя было шуметь у берега, — пробурчал фей. — И Инию пришлось бы сражаться одному против трех.
— А почему он не сделал вид, что тоже пытается нас задержать?
Я стоически выдержала наполненный ехидством взгляд нелюдя, потому что мне были важны ответы. Хотелось хотя бы понимать, что происходит.
— Потому что охранял причал, не давая обрубить канат. На одной магии мы бы далеко не уплыли… Я бы не смог одновременно разгоняться, управлять в темноте и отбиваться от преследователей.
— А теперь?
— Какая вы любопытная особа, — хмыкнул фей. В его голосе я расслышала не только недовольство, но и восхищение моей настойчивостью. — Теперь, если вдруг случится беда, мы уже по инерции доплывем до цели. И если вы прекратите мешаться, мы поплывем еще быстрее!
— Да я вообще просто сидела…
— И отвлекали меня своим выдающимся бюстом, под которым прячутся карты. — Нелюдь коротко рассмеялся, скинув маску недовольного брюзги. — Идите пообщайтесь с вашим другом, а то он уже весь паром ощупал от скуки.
Рауль действительно очень продуктивно воспользовался своим одиночеством. Конечно, он не просто ощупывал паром, а считывал информацию.
Надеюсь, у нас появится время, чтобы наедине обменяться мыслями и выясненными подробностями. Например, я уверена, что домик граф изучил вдоль и поперек. Но если бы там обнаружилось что-то интересное, Рауль сообщил бы об этом в паре предложений, не привлекая внимания Оржэля. Конечно, вряд ли бы он додумался до кодирования при помощи книг, скорее просто сказал бы или ощущениями передал. Возможно, конечно, выясненные сведения в одно-два предложения не уместились…
А теперь еще паром добавился, у которого тоже могут быть свои тайны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— У лорда есть такая привычка…
— Угу, — со скептическим сарказмом хмыкнул фей. — Пока мы бежали, он был в перчатках, потом снял одну, чтобы спасти меня, а теперь снял обе. И вы с картами не расстаетесь, пряча их в корсете. Крупная голова еще не синоним мудрости, а маленькая — не обязательно дурная. Выдавать я вас не стану, но не рассчитывайте, что вокруг вас наивные простачки с крылышками. И фокус с картами больше никому не показывайте. Никто не поверит, что вы карты с собой таскаете, чтобы с другом в очко сыграть перед сном. И он в перчатках ходит потому, что руки мерзнут, угу… — И нелюдь снова хмыкнул.
Глава 43. Побег
— То есть теперь Иниэль в безопасности? — сменила я тему, продолжая приставать к несчастному фею и прикрывая любопытством раздражение на собственную безалаберность.
Насчет карт и ощупывания предметов нелюдь был абсолютно прав. Мы перестали осторожничать, и оба, я и Рауль, выдали свои главные козыри. Надеюсь, это временное помутнение не сильно нам навредит и фей действительно никому не проговорится. В конце концов, они с графом теперь магические побратимы, или как тут в их мире это называется?
— Надеюсь… — Сразу было видно и слышно, что нелюдь переживает за смешливого парня, хоть и пытается это скрыть. Управление паромом его отвлекало от тяжелых мыслей, а теперь, благодаря мне, он снова занервничал.
Поэтому я решила, что бедолаге пока хватит моего внимания. Вот только стоило встать со скамейки, как меня по инерции наклонило в сторону, обратную движению, и я чуть не упала. Покачнулась, ухватилась за поручни, и меня обдало брызгами. Я отпрянула и чуть снова не упала. Хорошо, что Рауль, уже адаптировавшийся к такой скорости, успел меня подхватить.
— Что бы я без вас делала, лорд? — Рассмеявшись, я обняла его за шею и прижалась покрепче. Вдохнула аромат парфюма из нашего домика, смешавшегося с естественным запахом графа. На пару мгновений стало спокойно, уютно, надежно. — И поймаете, и согреете.
Даже не ожидала, что мои слова прозвучат настолько двусмысленно. Но нахальный фей, повернувшись к нам, ухмыльнулся. Только мне было совсем не до него, потому что Рауль крепко сжал меня в объятиях и ласково прикоснулся губами к моим волосам. От этого быстрого поцелуя меня обожгло, как огнем. Я вспыхнула, щеки запылали. Особенно после ехидного комментария нелюдя:
— А ведь точно, раскраснелись, словно мы уже на поверхность выбрались!
Но я вновь никак не отреагировала. Не успела. Рауль, решив, что мимолетного поцелуя ему мало, склонился, заставив мое сердце сначала замереть, а потом часто-часто забиться. Ни разу не удавалось спокойно смотреть ему в глаза, особенно когда его губы настолько близко, что чувствуется теплое дыхание. И сейчас не получилось. Я первая поцеловала, нежно, быстро, оторвалась, замерла, греясь от его взгляда, снова потянулась… и теперь он поцеловал, тоже нежно, но гораздо… гораздо дольше. Слышно было, как стучат наши сердца, часто-часто, и…
— Я все еще не выбрала!
Эта фраза сразу вознесла между нами защитную стену. Еще немного, и… Не знаю, что страшного могло случится на пароме, в присутствии такого ехидного свидетеля, как этот нахальный фей, но я почему-то испугалась. За иллюзорной стеной мне стало легче дышать, я смогла успокоиться, собраться с мыслями, вспомнить о Патрике…
Мой громкий шепот рассмешил наблюдающего за нами нелюдя. От комментариев он удержался, зато скептически хмыкнул так, что мы услышали, несмотря на его малые размеры и бурлящую под нами воду. Вот вроде такой миленький с виду, безобидный, а ехидства как у великана!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Конечно, леди. Я просто нагло пользуюсь тем, что мы с вами наедине, — улыбнулся мне Рауль. — Уверен, лорд Краухберн тоже не терял бы времени, если бы ему представилась такая возможность. И мы обязательно его вытащим, не переживайте!