Он был прав, говоря все эти слова, словно читал меня, как открытую книгу.
- Те или иные эмоции необходимы нам, чтобы поглядеть иначе на какие-то ситуации в жизни и понять истины, которые раньше казались непостижимыми. Я думал, что счастье в достатке и успехе, чтобы был красивый и шикарный дом, а мой ребенок ходил в лучшую школу. По сути у Никиты все есть, и в то же время нет ничего… - он грустно ухмыльнулся, а в глубине его глаза затаилась боль.
- Андрей... - я коснулась его щеки.
- Я это говорю тебе затем, чтобы ты понимала: в одну минуту ничего не изменится. Я долгое время жил по-другому. Но у меня есть к тебе чувства, есть уверенность в твоей искренности, а главное желание быть с тобой рядом, а не с какой-то другой женщиной. С Эльвирой такого ощущения у меня не возникало. Сейчас моя жизнь перевернулась с ног на голову, меняются привычные устои и взгляды на многие вещи. Что из этого получится, я не знаю, но, определенно, ты не оставляешь меня равнодушным. Мне хочется возвращаться к тебе, и в минуты, когда мои мысли не заняты Ником, я думаю о тебе, - он склонился и его губы едва коснулись моих. - Разве, по-твоему, я настолько слеп, что не вижу эту нежность в твоих глазах, не чувствую, как ты дрожишь, стоит мне углубить наш поцелуй? Я испытываю те же чувства, Ангелина, но сейчас я всецело в своем сыне. Если ты готова ждать, быть рядом со мной, не требуя от меня никаких серьезных шагов, то у нас все получится.
- Но ведь я и так не требую ничего…
- Не требуешь, - согласился он. - Но сомневаешься. Только напрасно.
Андрей стянул с меня майку и прижал к себе. Углубил поцелуй и опрокинул меня на кровать. Ласкал меня, медленно исследуя мое тело руками и языком, пока я умирала от отчаянного желания слиться с ним воедино. Но он как будто решил наказать меня за то, что сомневалась в нем, и не спешил. Я стонала и извивалась под ним, стараясь теснее прижаться, но как бы не пыталась отвечать на его ласки, не могла сломить его самоконтроль. Наверное в эту ночь я окончательно поняла, что не смогу отказаться от этого мужчины, потому что уже любила его.
Утром я проснулась одна. Андрей уехал к Никите в клинику, а меня внизу ждал Павел, чтобы отвезти в центр репродукции. Я собиралась выйти из дома, как в дверь позвонили. После вчерашнего визита Эльвиры, я ожидала увидеть кого угодно, но только не курьера с охапкой цветов. Таких огромных букетов мне еще никто и никогда не дарил. Я расписалась за доставку, отнесла цветы в гостиную, нашла вазу и поставила их в воду, не в силах отвести глаз от розовых бутонов. Набрала Андрею короткое сообщение с благодарностью, и спустилась вниз со счастливой улыбкой на лице. Прошедшая ночь была прекрасной и незабываемой, однако мои сомнения никуда не исчезли. Я не могла ничем объяснить это тревожное чувство, которое пустило свои корни во мне, но просто знала, что за свое счастье мне еще предстоит побороться.
34
Андрей
- Все это очень не вовремя, Андрей, - в динамике послышался недовольный голос Красновой. - Где я сейчас найду человека, который разбирается в делопроизводстве лучше, чем Виталина Сергеевна?
- Не мои проблемы. Ты ведь в курсе, что сейчас я занят куда более важными делами? Ты получаешь хорошую зарплату, чтобы решить этот вопрос без меня.
Я зажал переносицу двумя пальцами.
- Я все понимаю Андрей, но я не смогу за день или два подыскать нового человека и всему его обучить. А если и найду, то это будет что-то из разряда фантастики.
- Про Ангелину ты тоже говорила, что с улицы брать в отдел никого не будешь, а в итоге все срослось?
- Да, срослось. Но не у меня, а у тебя, - заметила она, а я вдруг почувствовал раздражение, что мы теряли сейчас время на эти пустые разговоры.
- Виталину Сергеевну я уволил и это решенный вопрос. Неблагонадежные сотрудники в нашей компании работать не будут, - отрезал я. - Попроси юриста пожирнее что ли выделить пункт, что на работе необходимо работать, а не осуществлять контроль над вышестоящими людьми. У меня все.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Хорошо, - недовольно выдохнула она. - Я все поняла. Как сын?
- Начали лечение, но пока рано делать какие-то прогнозы. Все, Ирин, до связи. После завтра постараюсь подъехать.
- Жаль, что с Гавриловым ничего не вышло. Если бы не Бастрыкин...
- Найдем еще партнеров. Не он один жаждет развивать гостиничный бизнес. Узнай, в какой стадии договор с немцами и перезвони вечером.
Я завершил вызов и еще пару минут настраивался на то, чтобы вернуться в палату к сыну. Не до работы мне было эти дни, но я не мог разом забросить все дела. Да и ответственность не позволит мне этого сделать. Сколько людей останется без работы, если пущу все под откос или обанкрочусь?
- Пап, ты долго... Я уже все доделал, - я вернулся в палату и опустил глаза на листы бумаги.
В этой бесконечной беготне я заметил, что практически ничего не знал о том, что любит мой сын. То есть думал, что знал, а на деле это оказалось не так... И сейчас словно заново его открывал для себя. Каждое его слово отзывалось в груди странной болью и трепетом. Ему было так важно, чтобы я находился рядом... И мне тоже это было необходимо. Важнее работы, важнее денег, других людей. Жаль только, что глаза на все это открылись при таких обстоятельствах.
- Твой самолет выглядит лучше, - заметил я.
Я не умел рисовать от слова совсем. Ник, кажется, пошел в Алину, та хорошо рисовала и у нее были к этому способности. Интересно, а у второго ребенка будет что-то от нее?
- Ну еще бы! - улыбнулся он. - Я рисую каждый день, занимаюсь онлайн уроками. Ангелина нашла мне в интернете учителя. А вот твой похож… на воздушный шар с крыльями.
Нашла учителя для Ника? Ну вот как можно было не проникнуться чувствами к этой девушке, которая примечала разные мелочи и привносила в нашу жизнь с сыном ярких и радостных красок?
Еще два часа я подвергался пыткам со стороны Ника, когда ему вдруг показалось, что у него получится развить во мне талант художника, которого я отродясь не имел. А когда ему наскучило это занятие, предложил поглядеть мультик. Во второй половине дня в палату пришла медсестра и забрала Ника на процедуры, а я взял в руки телефон и позвонил Ангелине. Она уже должна была вернуться домой, а мне сильно хотелось услышать ее голос, и заодно узнать, как все прошло в центре репродукции.
- Привет! - бодрым голосом отозвалась она.
- Привет, как дела?
- Я уже дома. Хотела поехать сразу к вам, но Ник наверное сейчас на процедурах?
- Да, так и есть. Ангелина, я тут подумал, что мы никуда толком не выбирались, и даже не гуляли нигде. Коридоры больницы не в счет. Может быть заедешь с Павлом к себе домой и подберешь наряд на вечер? Выгуляем его? - предложил я.
- Я не против. И… - она немного помедлила, а я представил, как она улыбается и пожалел, что она не приехала к нам в больницу с Никитой. - Спасибо за цветы, Андрей. Они такие красивые.
Я задарю ее букетами и подарками, если ей было так приятно получать от меня знаки внимания, но мне казалось, что для нее куда важнее было просто чувствовать заботу с моей стороны. Мы еще немного поговорили ни о чем и я завершил вызов, пообещав, что вечером мы отправимся на прогулку.
Через час у меня была запланирована встреча с Эльвирой. Она наконец дала согласие пройти тест на установление моего отцовства. И я был сильно удивлен, что она пошла на все мои условия, потому что еще буквально на днях была против.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
К центру репродукции, где проходила обследование Ангелина, и где нас должен был принять мой знакомый врач мы подъехали с девушкой почти одновременно. Эльвира вышла из такси, и слегка прихрамывая, направилась ко мне. Сузив глаза, я наблюдал за ней, думая о том, что я все же был слепцом, когда решился с ней на отношения и впустил ее в нашу жизнь с сыном. А ведь он устраивал протесты, капризничал... А я ничего этого не замечал.