— Как тебе моя Сьюзи?
— Какая... Сьюзи? — недоуменно спросила я, вглядываясь в темноту. Рядом с черным чудищем стоял мой возлюбленный. Тут я наконец поняла, что странный предмет, который Семен любовно называл «Сьюзи», покачивается на воде и походит на какое-то плавучее средство.
— Сьюзи, моя красотка, моя любимая девочка, — адресовал Семен болтающемуся на воде черному силуэту все те слова, которые мечтала услышать от него я. — «Сьюзи» — супермощный скутер фирмы «Сузуки», — пояснил он, подходя ко мне.
Он наклонился, я потянулась к нему с поцелуем, но он всего лишь надел мне на голову капюшон ветровки. Я разочарованно надула губы, но он только улыбнулся в ответ, а потом взял меня на руки и понес к скутеру. Очутившись на упругом сиденье, я поняла, что никогда еще не видела подобного этому чуда техники — это был скорее мини-катер, чем обычный скутер. Семен сел за руль, и мы тронулись. «Сьюзи» скользила по воде неслышно и, как ни странно, довольно медленно. Мы отъехали от берега метров на пятьсот и остановились. Семен обернулся ко мне:
— Поля, ты готова?
— К чему?
— К большой скорости.
— Все нормально, — улыбнулась я храбро, — такую скорость я выдержу.
— Мы поедем несколько быстрее. Это самая последняя модель, пока выпущены только экспериментальные образцы. Так что держись за меня крепко... — сказал Семен и нежно поцеловал меня в губы. Все поплыло у меня перед глазами, и очнулась я, лишь когда вода вдруг вспенилась вокруг нас. «Сьюзи» рванула с места, и мы понеслись в открытое море. Оглянувшись, я поняла, что мы мчимся на огромной скорости: берег уже почти исчез из виду. От ветра нас загораживало большое лобовое стекло, и мне было очень уютно сидеть, прижавшись к Семену.
Вскоре нас окружали только бесконечное море и звезды над головой. У меня было такое чувство, что во всем мире остались лишь мы одни. Я представила: за тысячи километров от нас нет ни одной живой души, мы мчимся через темноту, навстречу неведомому будущему. Меня пьянил запах воды и исходящий от Семена тонкий, очень свежий аромат. Я еще крепче прижалась к нему, счастливая оттого, что сейчас никто не может нас разлучить. Не знаю, сколько времени я провела в этом состоянии блаженства.
— Как ты? — оглянулся Семен.
— Мне еще никогда не было так хорошо! — восторженно крикнула я.
Через некоторое время мы остановились. Я осмотрелась по сторонам — вокруг только море, на воде серебрилась лунная дорожка, и я подумала: здорово было бы однажды, взявшись за руки, уйти по ней с Семеном в небо...
Семен словно прислушивался к чему-то. Он пристально смотрел на воду, как будто в этой кромешной тьме можно было что-то разглядеть.
— Мы уже приехали? — на всякий случай спросила я.
Семен ухмыльнулся:
— Ага, подводный царь Нептун ждет нас в гости. — И добавил уже серьезнее: — Я вижу след патрульного катера, он был здесь пятнадцать минут назад, придется немного изменить направление…
— Патрульный катер?
— Да, мы на границе с Турцией, — кивнул Семен и завел двигатель.
Через минуту мы вновь с огромной скоростью рассекали темноту. Мы ехали еще около часа, когда наконец впереди стали видны маленькие огоньки. Они росли, приближались и вот наконец мы достигли причудливо очерченного берега. Когда Семен на руках вынес меня на песок, я поняла, что здесь гораздо теплее, чем в Бетте.
— И далеко мы уехали? — спросила я.
— Я уж думал, не дождусь этого вопроса! — засмеялся он. — Мы в Турции, Полина. И по-моему, не в правилах земных девушек отправляться с парнем неизвестно куда, далее не спрашивая о пункте назначения...
— Я нарушила уже столько правил, — рассмеялась я, и мы двинулись к небольшому светлому дому, стоящему почти у самого моря. Издали была видна освещенная уютная терраса, на которой сидели двое — мужчина и женщина. Когда мы приблизились, я смогла разглядеть их. Приземистый лысый мужчина лет пятидесяти и очень высокая, худая девушка, на вид не старше двадцати — двадцати двух лет. Она сидела боком к нам прямо под лампой, и я отметила болезненно-тонкий профиль, стянутые в пучок темные блестящие волосы и очень белую кожу незнакомки.
Мы прошли через ухоженный сад. Семен кашлянул, и с террасы нас наконец заметили. Мужчина молниеносно вскочил и выбежал к нам. Я с удивлением разглядывала его: круглое простонародное лицо с широким носом-картофелиной и маленькими лукавыми серыми глазками — неужели это ученый с мировым именем?
— Саймон, мой добрый друг! — с ощутимым акцентом заговорил коротышка и тут заметил меня. — Добрый вечер, прекрасная госпожица!
— Прекрасная… кто?
— Госпожица, — расплылся в широкой улыбке мужчина. — Так болгары обращаются к незамужним девушками. Или вы уже успели выйти замуж за моего друга и к вам следует обращаться «госпожа»? — Он всплеснул короткими ручками, изображая крайнюю степень удивления, и даже наклонился вперед в ожидании моего ответа.
— Н-н-нет, — выдавила я с трудом, чувствуя, как краска заливает щеки и уши.
— Добре! — воскликнул чудак. — Должен сказать, что, тщательно изучив историю брака, я пришел к выводу: холостое состояние значительно более естественно для мужчины, — он лукаво подмигнул, — не обижайся на меня, прекрасная госпожица!
Тем временем девушка тоже подошла к нам. Она молча стояла сзади, внимательно слушая разговор.
— Представь же нас, мой обожающий море друг, — церемонно обратился лысый к Семену.
— Профессор АнжейСтоян, его ассистентка Магда, а это Полина, — познакомил нас Семен, и мы поднялись на террасу.
Профессор АнжейСтоян был невозможным говоруном. Он шутил, сам первый смеялся своим шуткам, отчаянно жестикулировал коротенькими ручками, забрасывал меня и Семена вопросами, на которые по большей части сам же и отвечал. Молчаливая Магда, не произнося ни слова, подливала нам чай в красивые старинные чашки, и меня поражал контраст между темпераментными жестами профессора и ее плавными движениями. Она напоминала мне Царевну Лебедь с картины Врубеля. Я никогда еще не видела такой бледной кожи. На тонком лице Магды словно лежал зеленоватый отблеск, губы ее казались синеватыми. Одета она была в светлое платье до пят с длинным рукавом, прикрывающим кисть, — немного старомодно, на мой взгляд, но в Турции, наверное, так принято. Когда профессор умолк на несколько секунд, мы наконец услышали ее голос, довольно глухой и низкий: она сказала ему что-то на незнакомом мне языке.
— Магда напомнила мне: у меня ведь есть кое-что для тебя, Саймон, — начал профессор, и я увидела, с каким напряженным вниманием подался к нему Семен, — не совсем то, что ты ждешь, но близко, очень близко... Не буду томить тебя, перейду к делу. Моя версия о водяных получила подтверждение. Да, мой друг, водяные — столь же реальные существа, как мы с тобой, особенно ты, — лукаво усмехнулся Анжей. — Недавно я предпринял небольшую поездку — недалеко, мой друг, в Белоруссию, воздушный лайнер доставил меня туда всего за два часа. И целых две недели я провел в гостеприимных белорусских деревнях. Чудесно, мой друг, чудесно. В каждом доме тебе предложат самогонку, истопят баньку. В каждой деревне есть столетняя бабушка, которая прекрасно помнит все легенды. И что самое замечательное — целы архивы. Да, мой друг, фашисты сожгли Минск, но архивы уцелели! Итак, я переходить к главному… — коверкая русские слова, профессор, видимо, хотел подчеркнуть торжественность момента, — ради чего же я посетить эту страну? Ради водяных! Ради чего восемнадцать бутылок «Зубровки» ушло на подкуп должностных и недолжностных лиц? Ради водяных! Ради чего я был поедаем клопами в провинциальных гостиницах?..