К тому же он заметил, что ее глаза потемнели от гнева, а чувственный рот исказился гримаской презрения.
— Чего ж тут удивляться? — отведя глаза, ухмыльнулся Артур. — Я вас отвожу на тот берег — так? А вы со мною расплачиваетесь этим самым… То есть натурой.
Артур чувствовал, что женщина внимательно его рассматривает и смутился, хотя и знал, что прекрасно сложен: его загорелое, словно вырубленное топором из куска мореного дуба тело производило, как правило, сильное впечатление на женщин, с которыми ему доводилось иметь дело.
Летний вечер истаивал в тишине. Артуру чудилось, что он слышит неспокойное дыхание женщины, стоящей перед ним. Он не выдержал и посмотрел на нее. К его немалому удивлению, в ней произошла разительная перемена: от недавнего всплеска ярости не осталось и следа, в глазах светилось любопытство и затаенное ожидание.
— Я готова, — медленно проговорила она и их глаза вторично встретились.
— Я… Пошутил, — неуверенно пробормотал Артур.
— Вот как? — женщина обмякла.
Артур готов был поклясться, что в голосе ее послышалось разочарование.
Это снова придало ему смелости.
— Нет, конечно вы очень красивая! — это его признание вырвалось так непроизвольно, что женщина улыбнулась. — Садитесь!
Женщина села на корме, немного откинулась назад и прикрыла глаза. Ее тонкая нежная шея с мягко пульсирующей жилкой вызвала у Артура жгучее желание впиться в нее губами и целовать до беспамятства, а стройные ножки, приоткрывшиеся в немного разошедшемся разрезе платья, притягивали его словно магнит. Едва уловимо женщина пошевелила ногами и разрез разошелся еще больше, обнажив аккуратную родинку на ляжке. Артур сглотнул и приналег на весла. Со смущением думал он о том, что на противоположном берегу ему придется встать и оттопыренные на добрых тридцать сантиметров брюки выдадут его с головой.
Женщина на корме пошевелилась.
— Помогите мне встать, — вдруг сказала она. — У меня затекли ноги.
Артур бросил весла.
— Ну что же вы? — женщина протянула ему руку.
Искорки лукавства блестели в ее глазах. Артур, словно завороженный, приподнялся и протянул ей широкую крепкую ладонь. Женщина скользнула взглядом по могучей фигуре и, легко оперевшись на его руку, поднялась.
Внезапно, словно бы оступившись, она почти упала на него. Оттопыренные брюки Артура уперлись в ее мягкий круглый животик, явственно проступающий под платьем.
— О! — воскликнула она и ее влажные губы ждуще приоткрылись.
Артур, вне себя от подступившей похоти, припал к ним своими властными сильными губами. Стоя в лодке, медленно дрейфующей на середине реки, они слились в страстном объятии.
Руки Артура помимо его сознания пришли в движение. Они потянулись к заветным местам, но одежда мешала насладиться всей прелестью тела пассажирки. Она помогла, охваченная той же лихорадкой нетерпения.
Артур все никак не мог справиться с двумя изящными кружевными чашечками, прикрывавшими ее свежую грудь. И тогда он без видимого усилия разогнул хитроумные застежки, обнажив наконец то, к чему так страстно стремился.
Дама, задыхаясь от страсти, подставляла ему свои прелести, нетерпеливой жадной рукой проникнув через расстегнутый зиппер под его брюки, то нежными пожатиями, то расчетливыми движениями заставляя Артура глухо рычать. Для того, чтобы развязка не наступила непозволительно быстро, Артур бережно опустил свою пассажирку на дно лодки и, поддерживая на весу свое могучее тело, в полной мере овладел ею. Ее ноги свесились через борта, по щиколотку погрузившись в темную речную воду. В особо сладостные мгновения она била ими по воде словно дикая утка крыльями под накрывшим ее селезнем. С приятным изумлением Артур чувствовал под собой ее хотя и легкое, но гибкое и сильное тело. Он слегка замедлил движения, стремясь продлить удовольствие и она, почувствовав это, подавалась ему навстречу, шепча на ухо горячими губами в полузабытьи какие-то бессвязные слова.
Очередная волна похоти овладела Артуром. Его мощные глубокие удары мгновенно подвели ее к пароксизму страсти: она забилась, помогая доселе ему неизвестными ухищрениями. В момент кульминации его рычание, казалось, разнеслось надо всей рекой. Обмякнув, наслаждаясь удовлетворенностью и покоем, они лежали некоторое время на дне лодки, ласковыми прикосновениями выражая друг другу признательность. Затем Артур уселся на банку, натянул брюки и взялся за весла. Пассажирка без тени смущения приводила себя в порядок на корме.
— Это был аванс, не так ли? — с легкой хрипотцой в голосе безмятежно спросила она. — Окончательный расчет на том берегу. Ты согласен?
Артур чуть не выронил весла и быстро взглянул на женщину напротив. Она не отвела глаза и он без труда убедился, что она не шутит.
— Да! — выдохнул он и яростно налег на весла, направив лодку прямиком к густым зарослям орешника на противоположном берегу.
Александрова М.
Раздень меня!
«Я без ума от тоски» — подумала она и ей впервые стало грустно и противно.
Так захотелось все изменить, сразу, сейчас. Забыть обо всем. Скрыться от всех чужих глаз. И… О, как этого было много, как одновременно мало. Всего лишь быть рядом с НИМ, сделать это возможным хотя бы на несколько часов, опять почувствовать ЕГО загорелое и сильное тело, очутиться в ЕГО объятиях. Но…
«Увы, теперь это невозможно», сказала она себе, сидя в маленьком уютном ресторанчике в небольшой гостинице города, слезы накатились на глаза и она уже не пыталась их сдерживать — бутылочка хорошего, крепкого вина дала о себе знать.
Наконец-то она смогла отбросить то, что так долго скрывалось внутри, в ней самой. Ей стало безумно одиноко. «Я снова одна — отдалось в ее душе.
Безнадежность поднялась со дна только что выпитого бокала и запульсировала по ее венам, проникла в самое сердце. Минуты казались вечностью. Легкий звон бокала совсем рядом заставил ее открыть глаза. «За тебя» — прошептал приятный мужской голос прямо у ее уха. От неожиданности она вздрогнула и это привело ее немного в себя но слезы медленно текли по ее щекам. Она почувствовала на себе его взгляд.
Медленная чувственная музыка, под которую она танцевала с НИМ во время их последней встречи. Да, прошло уже полгода, и только одна крупица ее истерзанного сердца шепнула, что что-то еще произойдет, лишь жизнь говорила обратное. После выпитого за нее бокала он долго с ней говорил, что-то рассказывал о себе, но она не слушала и не хотела слушать, какая-то часть ее еще противилась, но она сдалась. Он не заметил этого и продолжал.