подготовившись к толчку, сумел сохранить равновесие, оказавшись на земле, и все еще не сводил глаз с пьедестала.
– Стивен. Что это за чертовщина?
– Погребальная фигура, – произнес Стивен слабым голосом, превозмогая боль. – Я вижу Рут Бейкер. Голову твоего брата. И ребенка.
– Но они выглядят так, будто…
– Знаю, – перебил его Стивен. – Говорят, разложение облегчает выкачивание силы. Но, по правде говоря, я думаю, что им просто все это нравится.
Мистер Хэйнинг, стоя за пьедесталом, устремил на Стивена злобный взгляд и уже открыл рот, но леди Туэйт толкнула его локтем. Кожа на его лысине покраснела от ожогов, а от бровей и вовсе ничего не осталось. Он возмущенно прожигал Стивена взглядом. А Хелен Туэйт, стоявшая рядом с викарием, с укором уставилась на Крэйна.
– Мисс Туэйт тоже колдунья, – почти без удивления заметил Крэйн.
– О, я так не думаю, – с пренебрежением возразил Стивен. – Нет… она пустышка. Самое слабое звено. Практически бессильна. Ее способностей хватает лишь на то, чтобы понять, чего ей недостает. Вы же знаете, что это не сработает, – сказал он, обращаясь к леди Туэйт.
– Разумеется, сработает. – И она, и Хелен смотрели на Стивена с отвращением.
– Вы заблуждаетесь. Она почувствует вкус настоящей силы, пока вы будете проводить ритуал, но это не раскроет ее потенциал, если это то, чего вы ждете, поскольку у нее его нет. Это просто сведет вашу дочь с ума, ведь до конца жизни она будет понимать, чего лишена.
– Не слушай его, Мюриэль, – вмешалась леди Брутон.
– Через три года она окажется в сумасшедшем доме, если выживет, – продолжил Стивен. – Она здесь лишь для количества, ничего больше, и вкус власти, который она почувствует, уничтожит ее. Если они утверждают обратное, это ложь.
– Заставь его замолчать! – рявкнула леди Брутон, и Бейнс бросился вперед, ударив Стивена в висок, отбросив мага в сторону. Тот вскрикнул от боли.
– Какое геройство, – презрительно высказался Крэйн. – Старухи, слабоумные дети, связанные мужчины – вы выбираете себе достойных противников. Тут возле дорог ошивается бродячий пес на трех лапах. Может, когда-нибудь и с ним справитесь.
Брутон подошел, наотмашь ударил Крэйна по лицу и кольцом рассек ему губу.
– Заткнись! Всем занять свои позиции.
Крэйн слизнул кровь с губы, выравнивая дыхание, и сел на пятки, в то время как шестеро колдунов разошлись вокруг омерзительной фигуры. Они со Стивеном были окружены, связаны, беспомощны, и даже он на подсознательном уровне чувствовал пульсацию, тягостное ощущение нарастающей силы. Шестерка выделялась, они будто выглядели реальнее самого окружения. Ожоги Хэйнинга уже не казались столь воспаленными, а чудесные волосы Хелен Туэйт светились, ослепляя.
Брутон начал что-то нашептывать. Непристойная фигура смерти на пьедестале словно дрожала и шевелилась, Крэйн с ужасом наблюдал за происходящим.
– Они вытягивают силы, – мягко пояснил Стивен.
Крэйн оглянулся и впервые разглядел мага как следует. Лицо Стивена опухло, один глаз почти не открывался, возле носа засохла кровь. Он дрожал и выглядел бледным, больным, но крайне сосредоточенным.
Колдуны подошли ближе, замыкая круг возле мерзкого нагромождения костей и кожи. Брутон достал длинный нож, проверил лезвие, затем медленно развернулся и с наслаждением посмотрел на двух мужчин, стоящих на коленях.
«Ад и Дьявол», – подумал Крэйн.
После всего, что он видел и совершил, где побывал, вот он конец, и именно здесь, в проклятом Пайпере.
– Стивен…
– Кого вы убьете первым? – спросил Стивен с поддельной бравадой.
Сэр Питер и леди Брутон переглянулись.
– Убейте Крэйна первым, – раздраженно посоветовала Хелен. – Он ужасен.
Бейнс взглянул на девушку с презрительной неприязнью.
– Сначала убьем юстициария. Пора от него избавиться.
– Хочу, чтобы содомит внимательно смотрел, – сказала леди Брутон.
– Который из них? – с усмешкой спросил Хэйнинг, и следом послышалось несколько смешков.
– Дэй, – обратилась леди Брутон к мужу. – Убей Крэйна у него на глазах. Хочу, чтобы мы видели его лицо, когда он будет слышать крики своего любовника и перед смертью осознает, что проиграл. За тебя и за Томаса.
Брутон поднес руку супруги ко рту и поцеловал ее.
– Моя дорогая. Идеально.
– Люсьен. – Когда Крэйн повернулся, Стивен с безошибочным намерением неуклюже дернулся в сторону, и граф потянулся к нему. Крэйн накрыл рот Стивена своим в последнем, болезненном, отчаянном поцелуе и почувствовал, как зубы мага жестоко впиваются в его рассеченную губу.
Боль была невыносима. Он дернулся, но Стивен только плотнее сжал зубы, продолжая втягивать окровавленную губу Крэйна в рот, жуя ее, даже когда кулак Брутона обрушился на его голову, так что плоть Крэйна снова пострадала, когда они разлетелись в стороны.
– Выродки! – с отвращением взревел Брутон. Он схватил Крэйна за руку и вздернул его на ноги. – Я рад, что сегодня ты умрешь.
Крэйн огляделся, сбитый с толку, преданный, его рот пылал от боли. Стивен сгорбился, опустив голову и плечи, напоминая собой маленькую поверженную рухлядь.
Брутон толкнул Крэйна к мерзкому алтарю с ножом.
– Подождите. – Стивен все еще смотрел вниз. – Стойте. Пожалуйста. Еще… одну минуту. Одну.
Брутон повернулся, на лице застыла гримаса презрения.
– Продолжай, Дэй. Умоляй.
– Раз, – прошептал маг. – Раз…
– Раз что?
Стивен поднял голову. На его губах алела кровь Крэйна, а глаза напоминали огромные черные дыры, обведенные расплавленным золотом.
– Раз – к печали, – произнес он, и кандалы на запястьях Крэйна с тихим звоном упали к его ногам.
Стивен моргнул, и в его глазах заплескались черно-белые волны.
– Два – к веселью. – Он широко раскинул свои руки, освобожденные от оков, и что-то черно-белое с металлическим отблеском синего, казалось, раскрылось под ними.
– Питер! – воскликнула леди Брутон.
– Дэй! – взревел Брутон.
– Пять тысяч – к правосудию, – произнес Стивен, и все сороки Пайпера взлетели с деревьев и окружили их одним огромным, ужасающим, бурлящим облаком черного, белого и блестящего синего, заслонившим солнце.
А потом птицы ринулись вниз.
Брутон что-то прорычал и схватил Крэйна за руку. Неожиданно тот почувствовал, будто из него высасывают силы, подобно тому, как Стивен притягивал к себе пламя свечей, только сейчас это происходило в его теле, и в то же мгновение, когда его настигло осознание, что противник пытается его иссушить, граф рефлекторно дернулся головой вперед и с хрустом сломал Брутону нос.
После этого началась настоящая схватка. Крэйн не пытался рассмотреть, что происходит в этом вихре клювов, когтей, перьев, сквозь облако пыли, поднятой с сухой земли сотнями крыльев, и в бесконечных, ужасных криках. Он не искал взглядом Стивена. Крэйн просто пытался сосредоточиться на Брутоне.
Помимо магической силы, даже учитывая их примерно равный рост, его противник был тяжелее, немного моложе и гораздо менее уставший. У Брутона были все преимущества, кроме одного: он дрался как джентльмен, а не как шанхайская портовая крыса.
Крэйн нацелился на глаза, уши и пах, пуская в ход зубы, ногти и колени. Сороки вокруг них кричали, атаковали когтями и клювами, тем временем Крэйн наносил удар за ударом, выкручивался и впивался в противника. Сцепившись, они перекатывались по земле, Брутон отчаянно пытался противостоять яростной атаке Крэйна, граф