подопечного и вскоре лишит его «воровской короны».
Помочь людям разобраться в их нелёгкой жизненной ситуации — наведении порядка в воровском мире — считается и нашим оперским долгом, ведь мы с жуликами считаемся «братьями». Я решил ускорить этот процесс — передал фото «смотрящему» для принятия решения.
Своего вора в законе в нашем городе нет, и мы, оперá, решили, что он нам и не нужен, — зачем лишняя головная боль. Иногда один из их когорты приезжает к нам в гости, но он из другого города, и кличка достойная — «Якутёнок». В блатных кругах говорят, что он настоящий вор в законе, не «апельсин», как наш «Гога», и порядочный человек. Прежде чем приехать, «Якутёнок» звонил мне и говорил, что он будет в гостях такого-то числа, и называл, к кому приезжает. Какие он решал с ним вопросы и дела — мне было неизвестно: догадывался, что не коммерческие, и речь там вели явно не о гастролях Элтона Джона в нашу страну. На таких встречах решаются и планируются дальнейшие криминальные дела.
Познакомился я с ним случайно, когда его «взяли» на воровской сходке у нас в городе. Слово «сходка» переводится на нормальный человеческий язык примерно как «съезд» у правящей партии. На воровском съезде решаются вопросы по переделу сфер влияния на территории нашего уральского региона. Конечно, это мероприятие сопровождалось, как положено у нас, «маски-шоу» с участием СОБРовцев и видеосъёмкой всех присутствующих на съезде.
Беседуя с «Якутёнком», мы обсудили дальнейшее наше «сотрудничество» — он, не раздумывая, согласился с моим предложением: я ему не буду мешать заниматься «благотворительностью», а он постарается не допускать больших конфликтов среди местной братвы в нашем городе. Хотя это были только пустые слова. Он, как и я, понимал — никто в нашей стране, даже президент, не может повлиять на ситуацию, которая происходит в криминальной среде и касается денег или продвижения по карьерной лестнице во власть. В последнее время «Якутёнок» стал приезжать в гости к кандидату в губернаторы Александру Сергеевичу. Что их связывало — мне пока было непонятно, но со временем, думаю, все прояснится.
Юра (так звали нашего очередного «смотрящего») «обрадовался», увидев меня в своих дверях. Предложил зайти и, как водится у нормальных людей, — попить чаю с сахаром. В основном люди такого ранга сахар в чай не кладут. Им, по неписаному воровскому закону, это не положено, чтобы не привыкать к хорошей жизни (ведь большую часть своей жизни они проводят за решёткой), — ну а мне, как оперу, это не воспрещается. Ему я пояснил, что заглянул ненадолго: коллеги высадили меня около его дома, а сами поехали проверить притон. Назвал адрес «от фонаря» (якобы по нему поступил сигнал от граждан, что наркоманы их замучили своими криками и воплями), а на обратном пути, сказал, меня заберут. «Поплакался» для приличия и убедительности — мол, никакого от них покоя, что нам, что простым гражданам; наркоманы всех кругом обворовали, молодёжь к себе заманивают — надо бы, мол, объединиться и что-то с ними решать.
Юра, видя мою озабоченность и важность моего прихода, объяснил, что сейчас ведёт с городской молодёжью беседы по поводу здорового образа жизни. Чтобы не затягивать разговор, я спросил его про фото «Гоги», которое ему передал, — мол, не знаешь, где он сейчас? В последнее время что-то в городе его не видно и не слышно, — что с ним произошло? Хотя кое-какая информация по нему у меня имелась. Юра, видя мою настойчивость, рассказал мне, как «брату по оружию» в борьбе с преступностью, дальнейшее развитие судьбы мнимого вора в законе.
Сам «смотрящий» придумал план под кодовым названием «План Барбаросса» (который, видимо, достался ему из «архива Генерального штаба СССР при обороне Москвы в 1941 году от фашистов»). Заключался он в следующем: чтобы наверняка убрать лишнего сборщика «шерсти» со своих «пастбищных земель», Юра доехал до Свердловска, где показал фото одному из уважаемых в криминальном мире людей. Авторитет, имея в наличии картотеку учёта всех воров в законе, в этом списке «Гогу» не нашёл — и предложил Юре привести к нему этого «апельсина».
Юра, обладая талантом врать (ведь профессия «смотрящего» к этому обязывает), предложил «Гоге» повстречаться с молодёжью нашего города и провести с ними «пресс-конференцию», для которой было выбрано одно из увеселительных заведений. Молодёжь — сплошь местные воришки, который спят и видят, как бы стать ворами в законе, мечтающие посвятить свою жизнь блатному миру, — хотела бы послушать речь новоявленного «профессора» кафедры «Воры в законе: живут красиво, но недолго». Увидеть, а тем более услышать речь настоящего вора в законе для них будет считаться счастьем и историческим моментом — как знаменитая речь Сталина перед битвой с фашистами под Москвой.
Поверив словам «смотрящего», «Гога» сел в его машину на заднее сиденье. Там к нему с обеих сторон подсели люди с такими фотогеничными лицами — ну никак не похожими на образ Никиты Михалкова, — предъявив ему для наглядности «детские» складные ножички. Видя, что дело приняло серьёзный оборот и повинуясь, жулик доехал с ними до Свердловска.
В офисе уже настоящего авторитета «Гоге», как «уважаемому» вору в законе, выделили отдельный стул, поставив его посередине комнаты, и предложили сесть. Авторитет и его друзья задали «Гоге» несколько вопросов, понятных только таким же, как они, ворам в законе. Ни на один из них «Гога» не смог ответить. Что за вопросы были — Юра так и не сказал, но уж наверняка не проверка на знание теоремы Пифагора. После заваленного «студентом» экзамена авторитет, не говоря ни слова, взял в руку бутылку с водкой, подошёл к «Гоге» — и ударил ей по его голове. Бутылка от удара раскололась вдребезги, а вот «Гога» устоял. Видимо, его голова ранее имела такой опыт, и частенько ей доставалось за такое пролазничество — носить мнимую воровскую корону.
Юрию свердловский авторитет предложил, чтобы тот увёз «Гогу» как можно подальше от славного города Свердловска. Со слов Юры, «подальше от города» он понял так, что решать судьбу бывшего вора в законе придётся ему, и она отныне в его руках. Так он и сделал: вывез «апельсина» за город и высадил на обочину дороги, по пути в наш город. Думаю, Юра всё-таки что-то от меня скрыл, недосказав конец этой поучительной истории. Возможно, Гога остался жив, обитает сейчас где-нибудь в тепле в Грузии и снова носит на пробитой башке мнимую воровскую корону.
Я вспомнил слова «Якутёнка» о том, что таких «урюков», как «Гога», исправит только могила и воровская камера. Урюками он называл всех мнимых воров в законе — лиц кавказской национальности,