Профессору Метцу подумалось, что деградация происходила не миллионы лет назад с уменьшившимися в росте людьми, а происходит сейчас, с людьми, разуверившимися во всём — в государстве, религии, морали, и теперь уже в науке, раз они отстаивают свою точку зрения в баталиях. Но самое страшное, что хёрбигерианцы всерьёз верят в доктрину льда и огня, и эта вера больше религиозного свойства, нежели научного. А фанатизм никогда не предвещал ничего хорошего.
21
Уже долгое время Сандру мучал один единственный вопрос: когда же её ненаглядная сестренка Лили, наконец, выйдет замуж? Ведь ей уже исполнилось тридцать лет. Конечно, даже сейчас Лили была по-прежнему хороша собой, и на вид ей нельзя было дать больше двадцати, но время создать собственную семью уже давно пришло. Тем более что уже семь лет в их дом постоянно приходит Отто Верт, почти ставший членом семьи.
— Мы и так встречаемся на его квартире время от времени, — беззаботно призналась Лили.
— Тогда почему не поженитесь?
— Зачем? — беспечно спросила она. — Он в постоянных разъездах по заданиям редакции, занят только беготней по пивным в поисках новой информацией. Постоянные встречи, звонки, поездки. Зачем мне такой муж?
Лили рассуждала очень прагматично, и оттого Сандре стало не по себе. Если бы она сама в свои двадцать лет могла рассуждать столь приземлённо, вышла бы она замуж за Даниэля? Возможно, и нет. Вот только десять лет назад Сандра думала не о собственных жизненных перспективах рядом с недоучившимся студентом, а о нём самом. Наверное, любовь между ними всё же была, да только быстро исчезла.
— Если у вас с Отто всё несерьёзно, — спросила Сандра, — то почему вы по-прежнему вместе?
— Это просто лёгкое увлечение, — пожала плечами Лили.
— Семь лет и лёгкое? — поразилась Сандра. — Как такое вообще может быть?
— Вот так, — игриво улыбнулась Лили. — И не смотри на меня такими страшными глазами. В этом нет ничего ужасного.
Но Сандра лишь покачала головой. Не тому их в детстве учила тётя Агапея, когда говорила, что каждой девице надобно за мужем быть, что Богом один раз и на всю жизнь дан. Правда, она ещё говорила, что всякая жена должна быть мужу покорна, а у Сандры с этим как-то не сложилось. Да и у самой тёти Агапеи мужа никогда и не было, оттого, видимо, ей и было так просто рассуждать о браке.
— Я тебя не понимаю, — призналась Сандра. — Как ты можешь быть такой легкомысленной?
— Боже, Саша, ты рассуждаешь как средневековая монашка, притом, что живёшь в многолюдном городе, — заключила Лили и тут же игриво добавила, — Здесь никто не сочтёт дурным, если замужняя женщина позволит себе лёгкое увлечение. Совсем короткий романчик, а, Саша? На своей работе ты наверняка видишь много интересных мужчин. В жизни не поверю, что никто из них не обращал на тебя внимания.
Сандра не поверила своим ушам, даже не смогла произнести в ответ и слова. Но, собравшись с мыслями, она нравоучительно заключила:
— Я не для того выходила замуж за одного мужчину, чтобы искать себе ещё и других.
Поняв, что обидела сестру, Лили сменила легкомысленный тон на сострадательный:
— Но ведь вы с Даниэлем не любите друг друга, я это вижу. Зачем же мучать друг друга, да ещё и страдать самим?
От таких слов Сандра не могла не возмутиться и суровым голосом произнесла:
— Даниель ведь был твоим женихом.
— Был, — согласилась Лили.
— Тогда почему ты не забрала свои слова обратно? Почему не вышла за него сама?
Потупив взор, Лили тихо ответила:
— Ты же знаешь, всё изменилось.
— Что изменилось? Твое лицо или твои чувства?
— Ты и сама сильно изменилась, когда стала такой, — серьёзно заметили Лили. — Ты должна меня понять.
Но у Сандры не получалось. Всё услышанное казалось ей распутством, а родная сестра — легкомысленной дурой, раз на полном серьёзе предлагала ей завести интрижку в ратуше. А может она просто хотела, чтобы Сандра окончательно рассталась с Даниэлем? Но зачем, ведь Лили он уже лет десять как не был нужен. Хотя нет, ведь была же между ними та искра, что испортила Сандре и брак и жизнь. Но и она, видимо, затухла очень давно. А может и не затухла, может, пока Сандра не видит и не знает, Лили и Даниэль по-прежнему время от времени «просто разговаривают». Тогда понятно, почему Лили не нужен вечно отсутствующий Отто, если рядом всегда есть Даниэль. И пускай, Сандре уже давно перестало быть интересным, где, с кем и что делает её законный супруг. В ратуше у неё появилась новая, своя жизнь, где она была нужна и полезна многим людям. А дома Даниэль уже долгие годы не прикасался к Сандре, а все разговоры между ними давно стали формальными и слова «люблю» она от него больше не слышала.
После того разговора с Лили Отто Верт резко перестал нравиться Сандре. Если раньше она пребывала в блаженной уверенности, что Отто вхож в их дом исключительно из желания присоединиться к их семье, то теперь она видела в бойком журналисте лишь любителя потрепать языком и время от времени поразвлечься с её сестрой. Совершенно ненадёжный мужчина, вполне под стать своему приятелю-крысоводу.
Когда Отто снова пришёл в гости, Сандра демонстративно покинула гостиную и заперлась в спальне. Но Отто этого даже не заметил, ведь рядом с ним была Лили.
— Ты слышала, что сегодня произошло на монетном дворе?
— Нет. Но наверняка это просто сенсация, — заливисто рассмеялась она.
— Безусловно. Помнишь, того алхимика, что сбежал в Италию с денежками наших финансовых воротил?
— Да-да, — наморщив носик, подтвердила она. — Таузенд, ведь так?
— Именно. В своё время ему поверил даже Людендорф. Хотя, он и в «пивной путч» поверил, что взять со старика?
— Кажется, Таузенда недавно арестовали.
— Ещё как арестовали. И, разумеется, он не признаёт своей вины. Он так допёк суд заверениями, что умеет делать золото, что сегодня его отвезли на монетный двор, раздели догола, обыскали и дали крохотный кусочек свинца. И Таузенд-таки превратил его в золото!
— Как?! — ахнула Лили, не ожидая такой развязки.
— Прессу на эксперимент не пустили, поэтому о подробностях я тебе ничего не могу рассказать, как бы ни хотел. Но факт есть факт — трансмутация произошла. В куске свинца насчитали 95 миллиграммов золота и 25 серебра. Все в шоке — полицейские, прокурор, следователь, даже директор монетного двора. Он сказал, что лучше бы эксперимент провалился, ибо теперь он не сможет спокойно спать.
— Так что же, Таузенда теперь отпустят?
— Ну что ты, Лили. Ты слишком хорошо думаешь о баварском правосудии. Золото и серебро, конечно, Таузенд трансмутировал. Но куда он дел порученный ему капитал? Лично я думаю, что телепортировал прямиком в Женеву. В какое-нибудь банковское хранилище. А знаешь, что самое интересное в этом деле?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});