– Тоже не ближний свет, где-то около тысячи километров будет, если из Белужьей лететь. С северной оконечности километров шестьсот. Так ведь надо еще все острова облететь.
– А ледокол послать или судно покрепче, чтобы во льдах более-менее безопасно передвигаться.
– Кто нам позволит ледокол туда отправить, они все заняты проводкой конвоев по Северному морскому пути. Ну, допустим, найдем, и что предъявлять будем?
– Да хотя бы незаконное пересечение границы в военное время.
– Вы это серьезно, това-арищ контр-адмирал? Ведь что получается, они нам помогают, а мы им таможню будем устраивать.
– Да не волнуйся ты так, подполковник, – переиначив капитану второго ранга Вазгину флотское звание на армейское, сказал Кочетков. – Меня прислали к вам выяснить, кто на самом деле устроил весь этот переполох. Англичане ли со своими секретами или американцы, что маловероятно. Про немцев даже говорить не буду. Версия с нашими бывшими соотечественниками самая правдоподобная, на мой взгляд. Вы так не считаете?
– Если сопоставить все факты за последние два месяца, я склоняюсь к ней на девяносто процентов.
– Сколько у них примерно подводных лодок? – спросил Кириллов.
– Исходя из всех временных точек, где они появлялись, думаю, три-четыре.
– Тогда база у них точно есть, и когда они только успели ее организовать, – высказался Кириллов.
– Мне другое интересно, если у них столько подлодок, где они их понастроили, что никто об этом даже не догадывался. Что, объявился еще один капитан Немо?
– Товарищ командующий, я тоже об этом думал и пришел только к одному более или менее верному решению. Это где-то в бассейне Амазонки. В этих джунглях можно целый флот построить и запрятать, сам черт не найдет, но и бог в придачу со всеми ангелами не отыщет.
– На этом давайте обсуждения прекратим и решим вопрос с трофеем. Я думаю, вам наверняка будет интересно побывать и на немецком корабле, и на Диксоне. Самому обо всем расспросить всех участников этого боя. Павел Алексеевич, ты тоже отправь свою команду. А я сейчас дам команду направить пару эсминцев и еще что-нибудь в помощь для охраны и буксировки трофея. А все же неплохо заиметь этот корабль для нашего флота. Вот только неизвестно, насколько он поврежден и смогут ли его ввести в строй. Павел Алексеевич, что слышно у немцев о сдаче их корабля?
– Так они по-прежнему не в курсе. Мы прослушиваем их передачи, они пытаются связаться с ним, он, естественно, не отвечает, так как его передачи глушились очень мощным передатчиком. Но это ненадолго. Они догадаются и начнут поиски, или произойдет утечка где-то у нас.
– Вот-вот, и бросят на перехват все, что у них осталось, чтобы нам не досталось. Складно получилось! Понимаю, сейчас не до шуток. Но у нас силенок маловато, если фашисты надумают выслать на перехват что-нибудь мощнее эсминца. Надо наших соколов напрячь, день и ночь висеть над морем и приглядывать за фашистами, чтобы не проскочили незамеченными. А если что, нанести по ним удар.
На следующий день на Диксоне высадился целый авиадесант с ЛИ-2. С двумя промежуточными посадками прибыли команда энкавэдэшников с Кирилловым, московский гость капитан Кочетков, группа из флотских специалистов и четверо из разведки флота. Фашистский корабль стоял уже в порту с небольшим дифферентом на корму. Сюда его с большим трудом прибуксировал «Дежнёв». Основной контингент прибывших направился на корабль, кое-кто во временный лагерь для пленных немцев командного состава из экипажей крейсера и подводной лодки, организованный в одном из складов порта. Рядовых матросов высадили на острове перед входом в пролив. Флотские специалисты по прибытии на корабль разбрелись по отсекам, оценивая степень повреждений от снарядов и торпед, а также действий экипажа. Как выяснилось впоследствии, от трех снарядов корабль получил минимальные повреждения, самое существенное – это повреждение зенитной установки. Сильные разрушения в корме были от торпед. Ремонт мог затянуться очень надолго, если заокеанские друзья не помогут. Команда энкавэдэшников начала с опроса экипажей транспорта «Куйбышев» и подводной лодки по обстоятельствам пленения оной. Флотские разведчики опрашивали офицеров из экипажа «Шеера».
Капитан госбезопасности Кочетков занял каюту капитана судна «Куйбышев» Токовенко и теперь на правах хозяина вызывал к себе членов экипажа. Сейчас перед ним сидел сам капитан судна.
– Капитан, и как это вы практически на безоружном судне умудрились пленить лодку?
– Да ничего мы не мудрили, нам приказали снять экипаж лодки, а саму ее отбуксировать сюда, что мы и сделали.
– Кто отдал приказ?
– Командир нашей подводной лодки.
– Товарищ капитан! Вам не показалось это странным? Кто-то отдает приказ, и вы слепо его выполняете.
– Не сразу, но показалось. Я еще подумал, что это такая хитрость со стороны немцев, чтобы нас завлечь в ловушку, и продолжал уходить в тумане на юг.
– Почему же вы вернулись назад к лодке?
– Так я же получил очень доходчивый приказ вернуться назад.
– И какой это приказ?
– Они обложили меня матом за мое непонимание, что такого наши докеры и за десять лет не выучат. Так крыть умеют только русские. После этого у меня не осталось и тени сомнения.
– И все же, если бы это были фрицы, а вы привели им прямо в руки корабль?
– Мы подходили к лодке очень осторожно и были готовы в любой момент опять скрыться в тумане. Но когда увидели ее, стоящую без хода, полузатопленную, экипаж выстроился на палубе. Тут уже все сомнения отпали.
– А саму лодку, которая вам отдавала приказ, вы видели?
– Нет. Когда мы подошли, никакой другой лодки рядом не было.
– Как себя повели немцы, не предпринимали попыток к захвату?
– Да вы что! Они, как послушные овцы, погрузились на буксир и сидели тихо. Вот только я не знаю точно, или они одного выбросили за борт, или он сам покончил с собой, но, когда мы его выловили, он уже от переохлаждения был без сознания, так и умер. Как потом они объяснили, он был сотрудником гестапо. А в чем дело, почему нас тут всех допрашивают?
– Мы вас просто опрашиваем. С вами еще связывались с той подводной лодки?
– Да, еще три раза. Первый раз – после того, как мы уже потащили лодку к Диксону, и два раза – когда стояли тут.
– О чем они просили?
– В первый раз о том, чтобы мы готовились к нападению немцев. Во второй раз перед самым нападением, где-то за два часа, чтобы не открывали огонь преждевременно, а постарались заманить фрица как можно ближе к берегу. Последний раз уже после боя, когда рейдер стоял без движения, попросили пальнуть с небольшим недолетом, что и было сделано. А что не так с этой лодкой? Она что, погибла на обратном пути к базе? Или ее капитану никто не верит? Да их всех надо представить к наградам. А вы все проверяете, никак не напроверяетесь. Людям верить надо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});