— Но почему к тебе?
— Мой дом всего в пятнадцати минутах ходьбы от Академии Магии, и в нем нам никто не помешает все спокойно обсудить.
— Но…
Он зажигает на ладони огонь магической клятвы:
— Клянусь, что не причиню тебе никакого вреда и сделаю все, что от меня зависит, чтобы вернуть тебя в общежитие в целости и сохранности.
Сложно в такой ситуации придумать подходящую отговорку, чтобы не показаться капризной барышней, поэтому соглашаюсь.
Оказавшись за воротами Академии Магии, мы сворачиваем направо, минуем площадь, на первом же повороте сворачиваем еще раз и оказываемся на красивой тихой улочке с множеством богатых особняков. Через десять минут Крайт останавливается возле калитки и гостеприимно ее распахивает:
— Чувствуй себя как дома!
За калиткой начинается ухоженный сад, а сам домик оказывается двухэтажным особняком из желтого кирпича, и даже моих скромных познаний хватает, чтобы понять, что стоить он должен целое состояние.
Дверь открывает мужчина, который при виде нас бесстрастно кланяется и произносит:
— Молодой господин, молодая госпожа, добро пожаловать!
— Но я не… — неуверенно пытаюсь его поправить, но Крайт меня перебивает:
— Проходи, не стой на пороге. Это Марриош — мой дворецкий. Именно он обо мне заботится, потому что я не терплю прислугу в своем доме. А это Тана. Мы будем в голубой гостиной. Принеси нам туда, пожалуйста, бумагу для магического договора, чай и пирожные.
Дворецкий кланяется и уходит, а Крайт провожает меня в гостиную.
Золотые рамы картин и зеркал, дорогие драпировки и редкие породы дерева, вазы и статуэтки — дом поражает богатством отделки, но при этом кажется удивительно уютным.
Голубая гостиная оказывается комнатой с белыми стенами, деревянным полом, морскими пейзажами в серебряных рамах, светло-голубыми креслами и большим камином. Из огромных окон открывается вид на яблоневый сад. Часть яблок краснеет на ветках, несколько упало на пожелтевшую траву, но ни одного гнилого.
Чувствую себя очень неуместной в этой роскоши — сразу вспоминается, что тренировочный костюм на локтях начал протираться, и куплен он в магазине недорогой одежды. Помимо воли думаю о том, что волосы наверняка как обычно торчат в разные стороны, да еще от тела запах пота после тренировки. Кажусь себе еще более невзрачной, чем обычно. Приходится приложить усилия, чтобы держать спину прямо и не прятать ладони между колен. Еще никогда разница между мной и Крайтом не казалась мне настолько непреодолимой.
Парень предлагает мне присесть в одно из кресел, пододвигает поближе к нам журнальный столик, садится напротив и говорит:
— Думаю, здесь нам будет удобнее всего. Если ты голодна, могу попросить дворецкого принести бутерброды.
— Не нужно, спасибо. Может быть, лучше сразу начнем обговаривать условия договора?
— Сперва чай. Не знаю, как тебе, но мне хочется немного восстановить свои силы после тренировки. К тому же не нужно выставлять меня негостеприимным хозяином.
— Как хочешь.
Раздается стук в дверь, и дворецкий вносит бумагу для заключения магических договоров, ручку, блюдо с пирожными, чайник и две изящные фарфоровые чашки. Расставляет посуду на столе, наливает чай, кланяется и удаляется, оставив поднос с бумагами на краю стола.
— Угощайся, — дружелюбно улыбается Крайт.
Понимаю, что разбивать здесь что-либо совершенно неприемлемый вариант — потом полжизни придется расплачиваться. Поэтому брать в руки чашку боязно. Но Крайт из тех людей, с которыми мне проще сразу соглашаться — каким-то образом он всегда добивается своего. Поэтому следую его примеру и все-таки беру чашку. Только не за изящную ручку, как делает это Крайт, а обхватываю для надежности ладонями. Никогда не была неуклюжей, но это не та ситуация, в которой мне хочется рисковать.
— Угощайся пирожными, — улыбается парень и показывает пример, откусывая кусочек от своего.
Аккуратно ставлю чашку и бесстрашно беру пирожное с розовым кремом — максимум, что мне грозит, если я его уроню, это испачканная одежда. По сравнению с чашкой это, вообще, пустяки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Крем оказывается очень нежным и воздушным. Угадываю вкус сливок и малины. А песочное тесто как нельзя лучше оттеняет нежность крема. Решаю, что с моей стороны будет глупо строить из себя воспитанную даму — он и так про меня все знает, а вот доведется ли попробовать когда-нибудь что-то столь же вкусное — большой вопрос. Поэтому доев первое пирожное, решаю на этом не останавливаться и перепробовать их все. Если уж угодила в такую ситуацию, нужно извлечь из нее максимальную пользу.
Моих скромных сил хватает всего на три произведения кондитерского искусства, после чего допиваю чай и с довольным вздохом откидываюсь на спинку кресла. Теперь понимаю, зачем нужно быть богатым — чтобы иметь возможность есть такую вкусноту.
Натыкаюсь на веселый взгляд Крайта и с вызовом в голосе спрашиваю:
— Что?
— Ты невероятна!
Какое-то время думаю над тем, стоит ли обидеться на его слова, но вовремя вспоминаю, что я тут вообще-то по делу, поэтому пожимаю плечами:
— Какая есть. Ты перекусил?
— Да, благодарю.
— Тогда, может быть, приступим к обсуждению условий?
— Хорошо. Минутку.
Он переставляет чайник, чашки и оставшиеся пирожные на дальний край стола, а поднос с бумагой для магического договора, наоборот, поближе к нам. Улыбается:
— Предлагаю прописать договор как можно детальнее во избежание недоразумений. Итак, по условиям спора ты должна признать, что являешься моей девушкой, и прожить в моем доме месяц. По истечении этого срока я отдам тебе сто золотых.
— Я хочу отдельную комнату!
— Разумеется. Но поскольку все должны поверить, что ты моя девушка, мы должны вести себя так, словно это правда.
— Что ты предлагаешь?
— Давай будем вместе завтракать и ужинать, я буду провожать тебя до Академии Магии и из нее до моего дома…
— А если у нас будут разные расписания?
— В таком случае тот, кто закончит раньше, подождет второго.
— Это обязательно?
— Безусловно. Иначе нам никто не поверит. Так же нам нужно держаться за руки. Или ты можешь класть руку на мое предплечье.
— Это обязательно?
— Иначе нам никто не поверит.
— Ладно. Но только если вокруг будут свидетели.
— Так же, как моя девушка, ты должна будешь принимать от меня подарки.
— Я против!
— Не хочу, чтобы думали, будто я скряга, и плохо к тебе отношусь. Я не говорю о чем-то дорогостоящем, но подарки нужны.
— У нас разные понятия о том, что значит дорого.
— Хорошо. Ты не будешь возражать, если я буду дарить тебе цветы и сладости?
— Ох… Ладно. Но еще мы должны будем установить правила совместного проживания.
— Разумно. Что ты предлагаешь?
— Никаких прикосновений!
— А вдруг к нам кто-то придет в гости?
— И что?
— Будет странно, если мы дома будем шарахаться друг от друга.
— Логично… Что ты предлагаешь?
— Предлагаю разрешить возможность сидеть близко друг к другу и держаться за руки.
— Может быть, лучше под ручку?
— Дома?
— Но никаких поцелуев и прочих непристойностей! И держаться только за ладонь!
— Хорошо. Никаких поцелуев и непристойностей без твоего разрешения.
— Так же я хочу, чтобы ты пообещал не входить в мою комнату.
— Может быть, не входить в твою комнату, если ты сама об этом не попросишь? Мало ли какая ситуация может произойти?
— Например?
— Я понимаю, что это маловероятно, но все-таки всегда есть шанс, что произойдет что-то неожиданное. Например, ты можешь поскользнуться и сломать ногу.
— Мммм… Действительно маловероятно. Но ладно. И ты должен пообещать мне безопасность!
— Я могу пообещать, что сделаю все, что от меня зависит, чтобы тебе ничего не угрожало, как от меня, так и от остальных.
— Принимается.
— Еще я хочу, чтобы мы каждое воскресенье два часа гуляли. Если бы ты действительно была моей девушкой, мы бы гуляли гораздо чаще, и я бы водил тебя по ресторанам, а не по улице. Но поскольку мы только делаем вид, что встречаемся, считаю, прогулок и редких посещений кафе будет достаточно. Если мы все время будем сидеть дома, это вызовет подозрения.