Приюты находились на окраине Кадмара. И с первой пачкой этой партии листков Эреол отправился именно туда. Ведь из казначейского отчета следовало, что деньги на деревни были давно выделены. Только странным образом не дошли до тех, кому предназначались.
— Посмотрим, что им ответят, — задумчиво сказал Эреол. — Признают законность претензий или отправят прочь с такими "доказательствами", как наш листок.
— Отправят, — скептически предположила Элейн.
— Как знать. Ситуация мелкая, но взрывоопасная. Жаль, для восстания еще рановато. Зато скоро можно будет и напомнить, что Кервелин занял чужое место, и призвать задуматься, не лучше ли жилось при Молионах…
— Не лучше. Золотой век — это утопия. Он невозможен даже в будущем, а тем более — в недавнем прошлом, — буркнула Элейн. Она по малолетству не помнила всех нюансов политики и экономики в Ивстане до угларского завоевания, но была хорошо знакома с историческими хрониками. Проблем при Молионах хватало. Даже со скидкой на пристрастность угларских историков.
— Десять лет — отличный срок, — негромко ответил Эреол, разглядывая демонстрацию. — За это время как раз успевает вырасти и окрепнуть прочная уверенность в том, что раньше было лучше. Воздух был слаще, короли милостивее, урожаи богаче… супруги моложе. Время — отличная маскирующая субстанция, она сглаживает углы и оттенки. И получается упорядоченная, ясная картина. Почти классическое искусство. — Он помолчал, бесстрастно изучая Элейн. — А в чем причина твоего скепсиса? Ты уже не хочешь править?
Она закусила губу.
Править… Да, это было целью. Точнее, не править, а вернуть власть. И Элейн только при дворе, наблюдая за рутиной, утомительным этикетом, множеством лишних ритуалов и действий и всепоглощающей скукой, маскирующейся под блеск и величие, начала задумываться, что ждет после.
И было отторжение, и было неприятие. Престол — некогда предел мечтаний — начал казаться каторжным атрибутом, орудием пытки на манер Даларского стула — железного кресла, к которому на всю оставшуюся жизнь приковывали осужденных. Потом была решимость и желание все изменить, а теперь… хочет ли она править теперь? Или стоило бы оставить рискованную затею, удалиться обратно в нишу мира и сидеть там, ничем не выдавая себя?
Нет, удаляться Элейн не хотелось. И Эреол не позволил бы. Он помогал ей отнюдь не из альтруистических соображений. Ему смена династии и, как следствие, смена официального монополиста на вадриты были нужны как воздух. Хотя теперь он знал, что София тоже выжила, а раз так — ему наверняка было безразлично, кто из принцесс в итоге займет престол. Элейн не обольщалась по поводу хороших отношений со своим наставником. Уважаемым, часто едва ли не обожаемым — но не дающим себе труда скрывать от нее свою истинную суть. Не старшая принцесса, так младшая. Они лишь инструменты в политической борьбе. А борьба, в свою очередь, только часть векового противостояния Эреола и Л'Аррадона.
И сейчас, глядя в равнодушные глаза одного из двух сильнейших колдунов континента — изгнанного, обессиленного, но не смирившегося, — Элейн подумала, что после его школы любая слабость будет просто глупостью. Не нравится двор? Измени его. Но сначала пройди до конца и возьми власть в свои руки. Пусть не в одиночку, пусть в одиночку ты мало на что способна. Способности придут с опытом. А пока нужно просто брать то, что тебе предлагают. Да, Эреол никогда не читал наставлений и нотаций. Но почему-то своим умом Элейн всегда доходила именно до того, что он считал нужным ей внушить.
— Если только у нас все получится, я буду править, — упрямо произнесла она. Колдун кивнул.
— В таком случае можно поближе познакомиться с реваншистами, которые стоят за Софией. Мы найдем общий язык.
— А София?
— А что София? Она младшая. Реваншистам же по большому счету все равно, кто станет править. Разве что среди них исключительно ее личные почитатели, — сказал Эреол.
— У них могут быть и другие мотивы. Как бы не спровоцировать дополнительных раздоров. Это опасно, — нахмурилась Элейн.
— Это необходимый риск. Цель того стоит… Смотри, к ним вышел клерк, — прервал сам себя Эреол.
Гул голосов утих, крики больше не доносились, сменившись сосредоточенным разговором. Длился он недолго. Спустя несколько минут толпа начала расходиться.
— Им что-то пообещали, — заметил Эреол. — Признаться, не ожидал… Власти фактически признали свою неправоту. Значит, решили не рисковать и принять в расчет мнение этих людей. Странно. Не думал, что они настолько не уверены в своей способности подавить протест.
— Этого мало. Это капля в море, — передернула плечами Элейн.
— Мечтаешь о революции, госпожа Вирузим? — усмехнулся колдун. — Может быть, нам еще удастся ускорить ее наступление. Если объединимся с реваншистами… Когда там возвращается София?
* * *
Первая половина пути пролетела незамеченной.
София все еще была там, в недавних воспоминаниях. Видела искрящиеся под оранжевым солнцем морские волны, чувствовала ладонями теплые и гладкие деревянные бортики бартога, слышала крики птиц, всплески воды, из которой выпрыгивали летучие рыбы, звонкий говор Детей моря… Ей необходимо было увидеться с Даиз и Мардой, и она, не дожидаясь, пока приемная мать сможет приехать, вымолила у кухарки Ириз пару выходных. Благо Кадмар находился не так уж далеко от Обрыва, а у побережья постоянно можно было встретить корабль кого-то из знакомых торговцев.
Услышав, что зелье не действует примерно в половине случаев, Марда долго хмурилась, теребя в толстых пальцах бахрому пестрого платка. Она заметно растерялась. Даиз сокрушенно качала головой, и София подумала, что переоценила возможности местной знахарки. Получается, Итилеан был прав в своем недоверии. Это Софии, видимо, по детской еще привычке казалось, что старшие опекунши из Детей моря могут почти все. А теперь…
Она не была здесь около тридцати дней. И за это время просторный пестрый шатер на бартоге стал теснее и беднее, огромные торговые корабли из недосягаемо роскошных блестящих гигантов сделались всего лишь удобным средством передвижения, сияющие украшения от Детей моря потускнели, а сами Дети моря превратились просто в деревенское племя. Да, многочисленное, развитое, непревзойденное в торговле и промыслах, связанных с дарами океана, но все равно деревенское. Ограниченное. В чем-то отсталое, в чем-то закоснелое. И не было ничего удивительного в том, что знахарка этого племени не могла создать совершенное зелье, которое работало бы без сбоев. Ведь деревенские рецепты и снадобья всегда уступают зельям и вадритам опытных колдунов…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});