– О чём это ты, сероглазка светловолосая, бормочешь? – входя в кают-компанию, спросил Лёха.
– Ни о чём, а о ком. Значит, о тебе, обожаемый муж. О том, как я люблю тебя… Алекс, прекрати, пожалуйста! Нельзя же. Надо подождать немного… Садись, кушай.
– Ничего себе! Ну, ты и наготовила. Тут же на пять человек хватит. Может, и на семь.
– Зачем мне – семь человек? Есть ты, и этого вполне достаточно… Кушай!
Завтрак прошёл в лёгкой и приятной обстановке-атмосфере. Они постоянно переглядывались, перемигивались и изредка – якобы невзначай – касались друг друга под столом ногами. То бишь, ногами – ног…
«Чёрт! Кажется, я сейчас сойду с ума», – подумал Лёха. – «Или, того хуже, потеряв голову, наброшусь на собственную красавицу-жену и грубо изнасилую…».
Неожиданно раздалась трескучая трель зуммера.
– Что это? – насторожилась Ванда. – Откуда?
– Нас вызывают на сеанс видеосвязи, – пояснил Лёха. – Кто вызывает? Сейчас узнаем.
Он подошёл к тумбочке с пультом управления и, подумав с полминуты, уверенно нажал на несколько нужных кнопок.
Раздался тихий, приятный для слуха шелест. Прямоугольный монитор, висящий над тумбочкой, несколько раз загадочно мигнув светло-зелёными всполохами, постепенно наполнился ярко-голубым свечением. Ещё через несколько секунд на экране возникло – на фоне знакомого аскетичного кабинета – улыбчивое лицо епископа Джона.
– Приветствую вас, молодёжь! – жизнерадостно пророкотал лысый старичок и тут же нахмурился: – Ты, благородная графиня, это…
– Что такое, отче? – забеспокоилась Ванда. – Здравствовать вам на долгие годы!
– Ты, красавица, зубы мне не заговаривай. Во что ты, ветреница, одета? Зачем смущаешь скромного слугу Господа нашего? Зачем, длинноногая, вводишь в искушение?
– Ой, извините, отче! – торопливо выбегая из помещения кают-компании, смущённо залопотала Ванда. – Пожалуйста! Я и забыла совсем про полотенце…
– Ну, как оно? – заговорщицки подмигнул епископ. – В плане сохранённой девственности?
– Была, – улыбаясь до ушей, сознался Лёха. – Больше нет…
– И это правильно, раб Божий. Поздравляю.
– Спасибо, отче.
– Какие планы на сегодняшний день?
– Сейчас завершим завтрак и помоем посуду. Потом включим телевизор и ознакомимся с последними новостями…
– Отставить! – поморщился отец Джон. – И посуду, и телевизор. Прошедшей ночью забарахлила точка под номером шестнадцать. Сигнал идёт, но очень слабый и неуверенный. Самописцы рисуют всякую ерунду и откровенную ересь. Так что, выдвигайтесь – как можно быстрее – на место и устраняйте возникшую неисправность. Знаешь, где находится амуниция и оружие?
– Все инструкции и планы здания – за время долгого перелёта – изучил. Теперь знаю.
– На обратном пути зайдите на третью точку и поменяйте подсевший аккумулятор.
– Я уже в курсе, – заверил Лёха. – Ознакомился с соответствующим графиком… Получается, отче, что наша метеостанция…м-м-м, не совсем и метеостанция?
– А какая, отрок, тебе разница? Установлены по всей округе разнообразные приборы и датчик. Стоят себе и фиксируют различные показатели. Не температуру окружающего воздуха и его влажность, а интенсивность различных излучений? Или, к примеру, величины ключевых показателей магнитных полей? Допустим, это так… Ну, и что? Разве это что-то меняет?
– Ровным счётом ничего.
– Правильно, отрок. Всё, не смею больше задерживать. Собирайтесь и выступайте. Жене от меня передавай пламенный привет.
– Передам, отче. До свидания.
– До связи. Всех благ…
После завтрака они переоделись в утеплённые светло-серые комбинезоны, а на ноги обули чёрные грубые ботинки – на толстой подошве и с высокой шнуровкой.
– Теперь мы с тобой, Алекс, похожи на местных Ангелов, – посмотревшись в зеркало, пошутила Ванда. – Причём, на самых настоящих и натуральных.
– А, то! – внимательно рассматривая длинный карабин с чёрным пластиковым прикладом, понимающе хмыкнул Лёха. – Ангелы и есть. В том смысле, что почти… Отличный карабин! Вернее, гибрид карабина и автоматической винтовки. Нарезной ствол. Достойный калибр. Десятизарядные сменные обоймы… Ты, сероглазка, скорее всего, не умеешь обращаться с огнестрельным оружием?
– Не умею. Да и вблизи вижу в первый раз. Если, конечно, не брать во внимание лазерных пистолетов Ангелов.
– Ну, и ладно. Тогда возьми это, – он протянул жене солидный охотничий нож в кожаных ножнах. – Закрепи на поясе комбинезона. Там имеется специальная петля с крючком.
– Симпатичная штуковина. Спасибо, – ловко и сноровисто вертя в ладонях нож, вынутый из ножен, поблагодарила Ванда. – Ручка облегчённая. Значит, данная игрушка предназначена – в том числе – и для метания.
– Убери в ножны, пока не порезалась, – посоветовал Лёха. – Амазонка, тоже мне, выискалась, разбирающаяся в холодном оружии. Ещё держи чёрную коробочку, запихай её в карман комбинезона.
– Что это такое?
– Ультразвуковой излучатель.
– А для чего он нужен?
– Отпугивать диких зверей. Когда увидишь, к примеру, белого медведя, то тут же, без промедлений, доставай коробочку и переводи круглый белый рычажок в положение «Вкл.». Понятно?
– Понятно. А как работает эта штуковина?
– Долго объяснять. Главное, что медведь испугается и, трусливо повизгивая, убежит. Ну, переселенка, готова?
– Готова, мой господин и повелитель.
– За мной, жёнушка!
На улице было безветренно и тепло – на уровне плюс пяти-шести градусов.
– Ерунда какая-то, – ворчал Лёха. – Не Заполярье суровое, а натуральный южный берег Крыма, так его и растак…
– Не надо при мне выражаться! – тут же напомнила о своих аристократических принципах Ванда. – Ведь, кажется, договаривались.
– Извини. Погорячился. Виноват. Больше не повторится.
– Извиняю. Кстати, солнце уже скрылось за горизонтом.
– Конечно, скрылось. Ось Земли, очевидно, сместилась только чуть-чуть. Не всерьёз.
– А светящихся облаков, наоборот, стало гораздо больше. Поэтому вокруг достаточно светло. Они, то есть, облака, разбросаны уже практически по всему небу.
– Разбросаны, – доставая из кармана электронный компас, рассеянно подтвердил Лёха.
– А между облаками плавно перемещаются светло-зелёные и тёмно-голубые всполохи северного сияния.
– Перемещаются… Подожди, я только правильно сориентируюсь на местности. То бишь, возьму нужный азимут… Ага, всё понял. Идём на юг, прочь от морского побережья. Вон на ту приметную горушку с раздвоенной вершиной. На её склоне и расположена искомая точка за номером шестнадцать…
– Долго туда идти?
– Часа за полтора, Бог даст, дошагаем. А когда разберёмся с шестнадцатой точкой, то повернём на восток и направимся к третьей. Это ещё около четырёх с половиной километров. Короче говоря, к обеду вернёмся.