осторожных зырканий дело не продвигалось, всё же Тёмные не совершали ничего преступного. Хотя родители и остерегали своих детей держаться подальше от «воров, убийц и самоубийц».
— Они душами своих матерей питаются! Не подходи к ним, а то заразишься гнойными соплями и другой религией, если тебя не сожрут!
Дворец, или, по-местному, Хоромы демиурга, в отличии от обиталищ простых драконов, могли соревноваться с Детинцем Эрешкихаля или Дворцом Сталагмитов Утгарда. Центр города, вытянутая вверх изящная, но монументальная башня со множеством балконов и стрельчатых окон, позолоченным куполом и руной Радвера на шпиле… Похоже, даже демиург не отказывал себе в выражении статуса и, как ни смешно, превосходства собственной воли.
Нармела, нагло приземлившись на балкон Хором, заявила опешившим ратникам, что эти досточтимые драконы — ни кто иные, как посольская делегация от Инанны, возглавляемая её славной дочерью Наратой Нингаль, а Яролика всегда утверждала, что открыта диалогу с нашаранами…
— Тогда какого гнилого отброса вы двери заперли⁈ — ошарашила стражей Светлая ещё больше, резко сменив вежливость на грубость.
Если бы Нармела попыталась так себя вести в Нашаре, её бы могли и избить, проверяя, в самом ли деле достойны послы немедленного диалога с сар-волод. Но то ли на Хардоле дела велись по-иному, то ли стража дворца смалодушничала — всех просителей пропустили в пустую приёмную, ворчаще назидая о хороших манерах и варварстве чужеземцев.
— У Герусет дело с безопасностью получше обстояло! — заметила Нарата, ступая следом за Нармелой, но та вдруг остановилась, пропуская её. Не годилось являться к правителю чужой страны вперёд дочери Инанны.
— И как их ещё не захватили! — Хубур крутила головой, но смотреть в приёмной было не на что, одни голые стены.
— А вы нас захватывать собираетесь? — скорчил хмурую и грозную рожу привратник в начищенных, как зеркало, латах. Не дождавшись даже ответа, он закрыл дверь, оставив спонтанных официальных гостей в полукруглом зале с настолько узкими окнами, что в них нельзя было даже крыло просунуть. Под этими громадными бойницами, снижая их полезность в обороне, открывали просторные объятия мягкие диваны.
— Вот зря ты это ляпнула, — укоризненно произнёс Торстейн. — Выставила перед ними не пойми кем.
Он собирался присесть на диван, но Нарата подхватила его под локоть.
— Я бы не стала этого делать. Кто знает, может быть, их обивка пропитана смертельной дозой любовного зелья.
Данная фраза тоже была произнесена зря — из фигурных дверц в плоской стене по другую сторону от входа выглянула белая самка с каштановой гривой — очевидно, прислужница правителей.
— Приветствую вас, мои дорогие друзья! — несмотря на хорошо поставленную речь и писаную красоту, никто не счёл её улыбчивое приветствие ни душевным, ни искренним. — Добро пожаловать в Обитель Света, Хоромы хранителей всей планеты нашей и мудрых покровителей всех драконов мира. Это место посвящено добру и процветанию, и здесь, в отличии от вашего родного непросвящённого Нашара, вы можете расслабиться, потому что никто не нападёт на вас ради души и артефактов — в Авваатере каждый имеет вдосталь средств к существованию и благодарит за то демиурга и соборную. Нарата Нингаль, я прошу у тебя крохотную долю твоей энергии, чтобы представить её всеведающий Яролике. Она встречалась с твоей матерью, когда она носила тебя, и должна подтвердить, действительно ли ты та, кем назвалась.
— Тогда она смогла бы понять это, лишь взглянув на меня, — ответила младшая Нингаль. — Может быть, это место и посвящено процветанию, но в Нашаре у последнего бедняка обстановка в комнате уютнее, чем в вашем дворце.
Хардолька захихикала, не поняв, что именно вкладывала Нарата в эти слова:
— Уверена, если вы отбросите навязанную вам тоталитарную пропаганду, вы осознаете правду! Но, как говорят у вас, ваша воля! Я сообщу Яролике, что вы отказались от вежливости, — драконица всунула голову обратно за клацнувшую металлическими створами дверь.
— Ты решила начать новую войну? — шикнула Зареслава на подругу. — Нарата, мы в чужой стране, да к тому же в гостях у Соборной! Неразумно скалиться ей в морду!
— Моя мать никогда и ни перед кем не роняла своё достоинство. И я не собираюсь, — Нарата взглянула на дверь. — Если Яролика хочет встречи, то она примет нас и без всяких фокусов, а если скажет уходить — значит, на то её воля.
— Ну чудесно, теперь вам только свой хвост съесть осталось и выблевать его в вагину, — Нармела даже не села, а легла на диван, накрываясь крыльями. — Разбудите меня, когда планета взорвётся.
— Мы и так знаем, почему ты не прижилась на Хардоле, — такие речи начали смущать даже нашаранина Адору, — поэтому меньше грубостей и больше дела, прошу.
— А нас прогнали или нет? — Растерянно покрутил головой Торстейн. — Или это мы выбираем?
— Мы, — Хубур села на соседний с Нармелой диван.
— В таком случае не станем рушить их ожиданий и будем невежливы, — Нарата решительно направилась к двери. Встав возле неё, она опустила голову, рассматривая запоры, после чего подняла свою лапу и прислонила к двери. Зорат всегда был занят различными делами, связанными с процветанием и развитием Нашара, но дочку успел многому научить. В том числе тому, как своей энергией и волей открывать запертые двери. Яролика то ли не собиралась защищаться, то ли намеренно сняла защиту, а может быть, искусство кобничества было для неё не так уж просто. В любом случае засовы сдвинулись с места, сдавшись воле Нараты.
Зареслава подскочила к Нарате и отдёрнула её от дверей:
— Не подумала, что охрана и с той стороны может стоять? Даже если её не видно по аурам! Что вообще с тобой? Ты ведёшь себя как пьяная Герусет.
— Всю эту мораль придумали Светлые, а не я, — отдёрнула Нингаль и подругу, и створки. Хубур вскочила с места, готовая броситься на помощь новой подруге. Та решительно шагнула вперёд, напористо и злобно цокнув когтями.
— Негоже выгонять делегатов, и не стоит закрывать дверь перед носом Нингаль, учитывая, что её