— Я и не обязана! Ты здесь никто и звать тебя никак! А сейчас, если не хочешь последовать за Анжеликой, иди выпей что-нибудь в баре и успокой свою гордость.
Я аж рот открыла от такого нагоняя.
— Ева, — Саша смотрит на меня. — Ты же не поедешь?
— Почему же? Я не против отдохнуть, тем более что последние дни у меня выдались напряженными.
Видеть, как его лицо замыкается, мне больно, но и простить сегодняшнее, после того как умолял меня остаться, тоже не могу. Или не могу так легко. Будем квиты, может, потом и поговорим.
— Вот и славно, — Михаил тут же притягивает меня в объятия, прижимая губы к виску. — Сегодня же и уедем.
— Здорово! — я бросаю последний взгляд на Ворошилова и вижу в его глазах ярость.
Но теперь он снова сам виноват. И когда я только-только поверила, что всё может наладиться, меня быстро поставили на место.
— Тогда отправляемся, но это платье надо бы сменить, — Костин критично осматривает мой наряд. — Что ты думаешь насчет бикини?
— В феврале? — поднимаю на него глаза.
— Конечно, на Мальдивах сейчас лето.
— О, так мы летим на острова?
— Конечно, детка, где ещё можно так отдохнуть от всех передряг этого мира.
— Супер! Миша, позволь мне только переодеться по-зимнему, чтобы было в чем выбирать бикини, и я сразу выйду к тебе.
— Жду тебя здесь, дорогая.
Его настойчивость хоть и задевает меня, но списываю это на нервозность мою. Я уже нацеливаюсь избегать Ворошилова, но его самого нет нигде. Наверное, испытываю облегчение, избежав очередного неприятного разговора. Через двадцать минут я уже в джинсах и свитере, прихватив куртку и сумку выхожу в зал.
— Я готова, — слегка улыбаюсь, оценив удивление на лице мужчины. — Что?
— Не знаю, просто ты такая обычная.
— Я и есть обычная, ты же видел меня голой. Третьей сиськи точно нет.
— Может, мне её и не хватает, — шутит Михаил, и я расслабляюсь.
А через двенадцать часов мы на частном самолете приземляемся в аэропорту Мале. Я, как дикарка, рассматриваю всё вокруг. От яркости красок глаза болят. Голубой, белый, зеленый желтый, — все будто оцифрованные.
— Нравится? — Миша улыбается на мой восторг.
— Да! Здесь так красиво!
— Подожди, ещё на сам остров доберемся, в отель, там намного тише, чем в столице.
— И что мы там будем делать?
— Как что? Расслаблять мозг и психику, а напрягать другие части тела.
— Я не против напрячь другие части, — подаюсь вперед и прижимаю свои губы к губам мужчины. Хотелось бы мне видеть рядом другого мужчину, но он сделал свой выбор и даже решил за меня.
Глава 22
Не знаю, какое из двух чувств главенствует во мне: ярость или грусть. Я смотрю вслед уходящей из клуба и уже переодетой Василисе и опрокидываю в себя не знаю, какой по счету виски. Отупение мозга, но не ноющей дыры в груди, которая теперь, видимо, навсегда со мной. Романова открыто выбрала “денежный мешок”. Что ещё я могу предложить, кроме себя и сомнительного приданного в виде моей матери-алкоголички и ПТС? Нет. Ей и деньги мои не нужны.
— Ну что ты так расстраиваешься? Ева — не единственная девочка, танцующая в этом клубе.
— Таня, уйди от греха подальше, — тихо проговариваю и поворачиваюсь к управляющей.
— Ну что так реагировать, найдешь себе другую.
— Ева для тебя просто кусок мяса, который ты кидаешь богатеньким клиентам?
— Каждый выживает, как может, нам ли об этом не знать, — она пожимает плечами, а я борюсь с желанием свернуть её тонкую шею. Лишь неприятные выяснения отношений с Косарем тормозят меня.
— И поэтому ты торгуешь девушками, как заправская сутенерша?
— Послушай, ты! — в одно мгновение милая и улыбчивая Танюша превращается в фурию, но и я уже не сама любезность. Просил ведь её свалить.
— Ну! — спускаюсь со стула и нависаю над управляющей. Она тут же меняет тактику, опуская ладонь мне на предплечье.
— Саша, ты не понимаешь, он заплатил с одним условием, что я устрою им ещё одну встречу.
— Он увез её, черт знает куда!
— Но он хороший мужчина, по крайней мере, не такой, как Андрей Ерошин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты вообще без мозгов, Татьяна? — качаю головой. — Он увез её, а знаешь ли ты, сколько девочек вот так пропадает без вести, просто поехав отдыхать с богатеньким мешком? И откуда у него деньги? Чем занимается, ты знаешь?
— Да наплевать мне, чем он занимается. И Ева самостоятельная девушка, которая сама, заметь, решила уехать!
— Много ты знаешь о мотивах Евы.
— Ты мне надоел! — она делает шаг в сторону, но хватаю её за руку чуть выше локтя и наклоняюсь к самому уху.
— Если с Васькой что-то случится в этой поездке, ты лично мне ответишь, и поверь, тебе не понравится это.
— Вали отсюда, Мамба, больше тебе здесь делать нечего! — она вырывает руку и гордо удаляется, я же действительно разворачиваюсь и выхожу на улицу. Сигареты, сука, как назло закончились. Но я не успеваю сделать и пары шагов в сторону ночного супермаркета, как раздается трель мобильного.
— Алло, — увидев имя звонящего, я даже вслух его не произношу.
— Завтра начинается операция, — и Бульдозер отключается. Ни где, ни во сколько — ничего. Но, надеюсь, помощнички его мне напишут или наберут. Очень долго мы ждали этого момента, разработку вели ещё до того, как я прилетел из Латакии, и вот, наконец, наступил этот момент. А ещё потому, что политик всегда выскальзывает из облавы. Но не в этот раз. Теперь эта гадюка попадется в силок и получит по заслугам. Видимо, не только я работал в этом направлении, но и другие трудились, и вот теперь Исаковский собрал всё воедино.
Всё же захожу в супермаркет, потому что мне просто жизненно необходимо покурить. И первая же затяжка — словно оргазм. Пока шатаюсь по улице, мозги немного проветриваются от алкоголя, и я начинаю четко соображать что завтра моя работа у Косаря закончится. Ну, или послезавтра. Косарь в принципе неплохой мужик, но нам точно не по пути. Хотя, признаться, иметь шальные бабки — всегда здорово. Теперь снова придется либо контракт брать, либо найти себе подходящую работу.
— Или спиться, как мать, — прислоняюсь к своей машине и делаю последнюю затяжку.
— Сашенька! — истеричная блондинка оказывается рядом и вводит меня в совершеннейший ступор. — Я так долго жду тебя!
— Анжелика, я не в состоянии и настроении.
— Но мы же провели эту ночь вместе, — чертовка уже держится за ширинку, пытаясь расстегнуть молнию на джинсах. — И нам было хорошо.
— Разве я не сказал, что это ничего не значит?
— Ну и что, давай повторим ничего не значащий секс в твоей большой машине. Знаешь, я никогда не трахалась на заднем сиденье машины.
— Верю с трудом, — хмыкаю, но проворные руки от себя отстраняю. Пусть она и не Васька, но я всё же не каменный.
— Ну ладно, в машине было, но не на заднем, а спереди, так что облокачивалась на руль и каждый раз нажимала на клаксон.
— Шумно, наверное, было, — отстраняю девушку от себя и открываю водительскую дверь. — У меня тоже как-то был секс на водительском сиденье.
— Так давай сравним, кто и как помнит, — она наклоняется в салон, прижимая ладонь к моему паху. — К тому же тебе нужно помочь снять напряжение.
— Чего ты хочешь на самом деле? — беру девушку за подбородок и смотрю в её глаза.
— Тебя. Как ты знаешь, я больше не девочка Тани, но я всё равно здесь, и я ждала тебя.
— Мне казалось, что мы обо всем договорились утром.
— Да, но она променяла тебя, — блондинка не останавливает свои поглаживания. — Я видела, как она уехала с этим богатеем.
— Много ты знаешь, — отстраняю её руку от себя и пристегиваюсь ремнем, готовый ехать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Предостаточно. Это ты появился всего полгода назад, а мы работаем, ну, или работали уже несколько лет. И Ева всегда была амбициозной и алчной сукой, которая спит только с теми, кто больше заплатит. И сейчас она выбрала кошелек, а не тебя.
— А ты, значит, у нас бескорыстная давалка?