я могу чувствовать их. Что мне делать дальше? Может быть, просто перестать верить им?» Интуитивная мудрость Джейкоба росла вместе с внимательностью. Он увидел, что одни быстро меняющиеся чувства были старыми привычными реакциями, которые можно было почувствовать и отпустить. Другие содержали важные послания и требовали уважения к себе. Постепенно его внутренний интеллект, связанный с чувствами, рос. Он мог более полно переживать игру чувств, удерживая их внутри более широкого видения.
Развивая распознавание, признание и исследование чувств, мы, подобно Джейкобу, можем осознать их безличную и пустую природу. Мы можем заметить, как чувство возникает, как долго оно длится и что происходит после этого. Обычно мы думаем, что чувства и эмоции длятся продолжительное время. Мы говорим об утрах тревоги, днях раздражения, неделях одержимости и месяцах депрессии. Однако если мы внимательно исследуем чувства, то обнаружим, что большинство из них длятся не дольше пятнадцати-тридцати секунд.
Предположим, что мы испытываем состояние гнева или сильное желание. Если мы внимательно прислушаемся к нему в нашем теле и уме, оно неизбежно начнёт меняться, расширяться или усиливаться, растворяться или превращаться из одного чувства в другое. Гнев может превратиться в ярость, а затем в боль, которая затем снова превратится в гнев. Сильное желание может трансформироваться в любовь или грусть, затем в напряжение, а затем снова в желание, после чего может возникнуть мысль: «Что у нас сегодня на ужин?». Всё это происходит за одну-две минуты.
Чувства возникают подобно серии волн в сознании — каждое чувство может нести с собой ощущение молодости или старости, простора или сжатия. По мере того как мы учимся отслеживать свои чувства, растёт наш эмоциональный интеллект. Благодаря внимательности наша естественная интуиция и различающая способность начинают подсказывать нам, какие чувства призывают к действию, а какие, если мы будем действовать исходя из них, приведут к ненужным страданиям. Некоторые чувства содержат важные послания, и нам нужно реагировать на условия, из которых они возникают, и работать с ними. Так же часто состояния чувств — это просто настоящее, атмосфера, в которой мы живём. Даже когда они бывают сильными, нам не нужно ни подавлять их, ни цепляться за них, ни отождествляться с ними. Благодаря их превращениям нам не нужно волноваться: ни одна эмоция не является окончательной.
Когда Алиша пришла на буддийскую обучающую программу, она рассказала, что находится в депрессии уже четыре года — с момента своего развода. Она отдалилась от своей дочери и двоих внуков. Она плохо спала. Какое-то время она принимала антидепрессанты и снотворные препараты, однако сейчас прекратила их приём. Я сказал ей, что уважаю ценность препаратов в некоторые моменты. Они могут быть ценными для некоторых людей, сражающихся с продолжительной депрессией, и особенно для тех, кто имеет дело с биполярным расстройством или другими, более тяжёлыми, психическими заболеваниями. Многие ученики проходят буддийские обучающие программы, одновременно употребляя препараты, и обнаруживают, что, несмотря на это, способны довольно хорошо практиковать.
Однако Алиша испытывала ощущение, что пришло время прекратить приём лекарств и более непосредственно работать со страхом, гневом и горем, которые владели ею. Сначала я предлагал ей постоянно находить опору в собственном теле, чтобы эмоции, которые её пугали, не затопили её. Она увидела то, насколько сильно ненавидела свои чувства. Она была поражена тем, что обнаружила, когда открылась сопротивлению, которое обычно сковывало её. Когда она с добротой называла и признавала своё сопротивление (как «отвращение», «ненависть» или «осуждение») и давала ему пространство, оно не оставалось надолго. Через десять-двадцать секунд ощущалось смягчение, расслабление, говорившее о внутренней открытости. Когда сопротивление растворялось, она лицом к лицу сталкивалась с эмоциями, которые казались ей такими сложными. Горе, гнев и страх оказывались прямо перед ней.
Алиша называла все представавшие перед ней эмоции. Она чувствовала их в своём теле и давала им пространство для неизменного расширения, усиления и растворения. Опять же, к своему удивлению, она обнаружила, что ни одна эмоция не задерживалась надолго. Гнев становился жаром и напряжением, которые усиливали и воспламеняли ярость, распространявшуюся, подобно пожару, а затем смягчавшуюся. Затем её сердце начинало биться, возникало и усиливалось горе, после чего лились слёзы и огромная боль распространялась от сердца к горлу. За этим следовала волна сопротивления, а потом — страх, сменявшийся напряжением и плачем и затем — холодностью и безмолвной пустотой. Чувства лились и лились, и Алиша видела, как река эмоций и ощущений менялась, как одна волна превращалась в другую. Всё это стало довольно безличным и напоминало наблюдение за меняющимися формами облаков на небе.
На протяжении многих недель Алиша продолжала открываться волнам эмоций, и они начали сопровождаться образами и историями. Она чувствовала горе от расставания с отдалившейся дочерью и боль, которую они причиняли друг другу. На поверхность поднялась история жестокого обращения, которое сама Алиша испытала в детстве, а с ней нахлынули волны печали и стыда. По мере того как понимание Алиши росло, она перестала бояться этих чувств и терять себя в них. Она видела, насколько они с дочерью запутались. Она начала отпускать и принимать свою жизнь с бóльшим уважением. Она ощутила желание, чтобы всё было по-другому, и приняла это желание тоже — как ещё одно состояние, с которым должна примириться. Её мудрость росла. «Она никогда не будет той дочерью, которую я себе представляла, а я никогда не буду той матерью, которую она хотела. Я чувствую всё больше сострадания ко всем нам. Я не хочу, чтобы горе и отчуждение стали тем наследием, которое я передам своей дочери и внукам».
По мере того как Алиша училась выносить собственные болезненные состояния, она также становилась всё более восприимчивой к маленьким удовольствиям жизни. Она замечала колибри, пившую нектар фуксии, жука, переползавшего через её крыльцо, разноцветную тарелку салата из весенних овощей. Её чувства возвращали её к жизни.
Требуется храбрость, чтобы в полной мере переживать чувства и эмоции, не реагируя на них и не пресекая их. Однако именно здесь лежит наша свобода. Как сказал Альбер Камю, «все мы несём в себе места изгнания, свои преступления и свои разрушительные действия. Наша задача не выплёскивать их в мир, а трансформировать в себе и других».
Благодаря внимательности мы можем увидеть, что не стоит бояться даже сильных чувств и эмоций. Они — просто энергия. Когда мы распознаём, принимаем и исследуем их, мы освобождаемся от своего цепляния. Тогда у нас появляется выбор. Мы можем действовать исходя из того, что требует нашего ответа, и позволить всему остальному освободиться, став энергией жизни.
Практика. Горе как объект медитации