Москва, октябрь, 2010 год
Сергей довольно оглядел поднос, заставленный едой и кофе. Подумав, попросил еще один чизбургер. Дотащил поднос с шаткой грудой еды до столика, запихал в рот горсть картошки и принялся просматривать почту.
Среди спама и пары писем от заказчиков он едва не пропустил письмо от Юльки. Заколебался, подумывая, не удалить ли его, не читая – очередное истерическое признание в любви ему сейчас было совсем некстати. Однако любопытство пересилило.
«Привет.
Извини, что снова к тебе лезу, но с тобой ничего странного в последнее время не происходит? Чего-нибудь совсем необычного? Вот бы встретиться поговорить об этом. Если нет, то извини, что побеспокоила, больше не буду.
Ю.»
Сергей моргнул и перечитал еще раз.
– Психопатка, – пробормотал он.
Если окажется, что в его глюках виновата Юлька… Но как? Не может же она на расстоянии подсыпать ему в кофе ЛСД. Чушь какая-то… А бабка у нее африканская ведьма, нет, это еще большая чушь. Совпадение. Юлька напридумывала себе романтической чепухи, может, под «необычным» она имеет в виду что-то вроде – ни есть, ни спать не могу, чахну от любви-тоски, жизнь без тебя не жизнь, счастья своего не понимал… Как там у нее, повязаны, да, и что-то про судьбу и все не просто так. Да, скорее всего, Юлька писала именно об этом, а он уже сам привязывает к тому, что волнует больше всего. Откуда ей знать о его галлюцинациях и ночных похождениях в Битце? Самое умное – удалить письмо и забыть. Надо было сразу удалять, не открывая…
«Сегодня в шесть, Арбат, созвонимся», – набрал Сергей.
Непонятно, почему в голову пришел именно Арбат, – добираться туда было неудобно ни ему, ни Юльке. Разве что сработала ассоциация с ночными психоделическими приключениями или Юлькиной манерой одеваться. Но сил думать уже не осталось. Сергей сердито ткнул в «отправить» и принялся за еду.
– Я должна тебе кое в чем признаться, – сказала Юлька, задирая голову, чтобы взглянуть Сергею в лицо.
– И в чем же?
Сергей чуть сбавил шаг. Был теплый пятничный вечер, на арбатскую брусчатку ложились синие с оранжевым тени, и найти свободный столик в уличном кафе было почти невозможно – люди ловили остатки бабьего лета. И зачем его понесло на Арбат? Уединенное место для серьезного разговора тут не сыщешь. Конечно, маловероятно, что Юлька как-то причастна к его проблемам. Но чем черт не шутит…
– Ну, понимаешь, я все-таки чуточку ведьма, – улыбнулась Юлька. – Мне было очень жаль, что мы так глупо расстались, и я немножко колдовала…
Сергей закатил глаза. Все-таки романтическая чушь, глупо было рассчитывать на что-то иное. Разговаривать больше не хотелось. Сейчас он вежливо выгуляет девчонку вдоль улицы, напоит где-нибудь кофе и отправит домой. Зря только время терял.
– Посмотрим, кто здесь, – рассеянно сказал художник, подходя к плотному кольцу зевак и заглядывая поверх голов.
«Эту песню исполняли перед большой охотой, считалось, что она приносит удачу и обильную добычу…» – донеслось до него. Выступали музыканты из Боливии. Несколько индейцев в котелках и пончо, чуть сутулясь, уже вели хоровод под глуховатое пение флейт. Индеец постарше обходил стоящих кругом зрителей со шляпой в одной руке и несколькими дисками – в другой.
– О, мне так нравится, как они играют! – воскликнула Юлька, привставая на цыпочки и едва не подпрыгивая.
Сергей с улыбкой кивнул, плечом раздвинул толпу и подтолкнул Юльку вперед. Дождавшись, когда музыкант подойдет к ним, он опустил деньги в подставленную шляпу и произнес фразу на испанском.
– Что ты ему сказал? – чуть кокетливо, чуть ревниво спросила Юлька.
– Передал привет от Ильича, – слегка озадаченно ответил Сергей.
– Кто такой Вла…
Договорить Юлька не успела. Лицо индейца расколола хищная улыбка. Не прекращая играть, он шагнул вперед. За ним двинулись остальные музыканты. Приплясывая в хороводе, они надвигались, стягивая кольцо. Какие-то мгновения Сергею казалось, что это забавно, но тут флейтист придвинулся так близко, что стали видны табачные пятна на крупных желтоватых зубах, и улыбка художника увяла. Схватив Юльку за локоть, он попытался прорваться сквозь круг наигрывающих веселенькую мелодию индейцев, но его оттеснили назад. В следующую секунду один из музыкантов запустил руку за пазуху художнику. На мгновение Сергей оторопел, отпихнув наглеца, он врезал ему коленом в пах. Взвыла флейта. Скорчившись, индеец отступил, но на его место тут же бросились другие. Он запутался в чьем-то пончо, в нос ударил запах пыльной шерсти и пота. Краем глаза Сергей заметил, как Юлька падает на четвереньки и, прокатившись под ногами, выскакивает наружу, одной заботой меньше. Кулак художника врезался в чью-то коричневую скулу, но множество рук уже вцепились в его карманы. Где-то над головой ритмично гремели маракасы. Громко затрещала ткань погибающей куртки. Сергей взревел медведем, раскидывая низкорослых боливийцев, но на него навалились, вдавливая лицом в брусчатку, и мягкие жизнерадостные голоса затянули следующий куплет.
Сергей привалился к фонарному столбу и провел ладонью под разбитым носом. На пальцах осталась густая кровь. Пятничная толпа обтекала его, как река – застрявшее на мели бревно. Впереди мелькали разноцветными пятнами пончо: индейцы гуськом уходили вверх по Арбату, играя и приплясывая; последний тащил подмышкой два футляра и весело махал прохожим свободной рукой. Вслед им неслись смех и аплодисменты. Сергей вдруг понял, что только что случившуюся драку скорее всего приняли за какой-то цирковой номер. Он мрачно рассмеялся и принялся отряхивать с коленей пыль.
Тихо подошла Юлька, бледная, губы испуганно приоткрыты. Она молча подняла с мостовой раскрытый бумажник и протянула его Сергею. Тот машинально заглянул внутрь: деньги, карточка – все на месте…
– Что это было вообще? – ошарашено спросил он в пространство. Юлька пожала плечами, отступила на шаг.
Сергей подобрал истерзанную пачку сигарет, закурил.
– Дай мне тоже, – попросила Юлька. Выпустила клуб дыма, глядя под ноги. – Кто такой Ильич? – спросила она. – Ты передал привет от какого-то Ильича, и они на тебя набросились.
– Так, – медленно произнес Сергей и отшвырнул окурок. – Ты что-нибудь знаешь об этом?
Юлька закусила губу и помотала головой. Глаза у нее были как блюдца.
– Детка, десять минут назад ты жаждала мне в чем-то признаться, – Юлька попятилась, и он крепко взял ее за тонкое запястье. Девушка задергалась, вырываясь, и Сергей подтащил ее поближе. – Вчера ты спросила, не происходит ли со мной странного. Так вот, как видишь, происходит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});