Сказал, что арендовал нам жилье в Саорсе и получил кратковременный отпуск, чтобы помочь освоиться", – добавила Уза и просияла.
– Я очень рада за вас, не скучай там без меня, через несколько недель встретимся, – сказала Мия и обняла подругу.
"Спасибо тебе за все!" – чуть позже дописала на листочке Уза.
– Перестань, с того вечера вы только и делаете, что благодарите меня, – смущенно отмахнулась девушка. – Отъезд намечен на завтрашнее утро? Красавица кивнула.
– Я обязательно приду проводить, – сказала Мия.
"Отлично, только приходи не сюда, а на постоялый двор. Дом мы передаем новым владельцам сегодня. Поэтому ночуем там" – ответила Уза.
– Поняла, туда даже ближе, – с улыбкой ответила подруга.
Она уже хотела выйти, но остановилась.
– Ты не сказала Лану, откуда у вас приказ о депортации? – спросила она.
Уза отрицательно покачала головой.
– Отлично.
С этими словами Мия ушла.
Проводы семьи Янга были скомканные и суетные. Стояла морозная погода. Выпал снег. Мия стояла у входа в постоялый двор, подрагивая от холода, а взволнованная Дея проверяла багаж. Уза суетилась рядом с матерью, а Янг расплачивался с хозяином. После недолгих приготовлений, друзья разместились в нагруженной повозке и, кратко попрощавшись, отправились в путь.
Мия стояла, глядя им в след, и на душе было грустно. Все это напомнило ей прощание с Кимом, по которому она безумно скучала. Немного подождав, девушка побрела домой. Настроение было тоскливое, несмотря на запланированных пациентов, делать ничего не хотелось. Девушка шла и размышляла, что все сложилось удачно. Ей вдруг стало очевидно, что здесь у нее нет будущего. Вся последующая жизнь в Себаре не принесет ей ни детей, ни знаний. Только за стеной она сможет начать развиваться дальше. Ким рассказывал о том, что, не выходя из дома, травоядные могут получить доступ к всемирной электронной сети, которая дает огромное количество информации. Мию очень тянуло к знаниям, и она решила продолжить обучение медицине за стеной. От этих мыслей ей внезапно захотелось уехать из Себара как можно скорее. Только переживания за судьбу отца омрачали отъезд.
Она так глубоко задумалась, что не заметила, как добралась до дома. На крыльце ее встретил отец.
– Ты куда так рано? – удивилась дочь.
– Хог просил помочь, у него какой-то срочный заказ, – ответил Рид и поспешил в кузницу.
Мия вошла в пустой дом разделась и подбросила дрова в камин. До намеченного визита оставалось полтора часа. Она решила отдохнуть и выпить чаю.
Уютно расположившись в кресле, глядя на языки пламени, Мия смаковала цветочный чай и думала. Воображение рисовало будущую жизнь. Полугодовые отлучки Кима, прогулки с Узой, образовательные учреждения и многое другое. Было приятно грезить о том, что ждало ее за стеной. Из этих размышлений ее вывел стук в дверь. Мия взглянула на часы и ужаснулась, она так замечталась, что не заметила, как прошло полтора часа. Посетителем оказалась пожилая Аша.
После отъезда Узы жизнь быстро вошла в привычное русло: сон, работа, сон, работа. Девушка никому не отказывала, стараясь помочь всем, кто к ней обращался. Ее преследовало чувство вины, за то, что она бросает на произвол судьбы своих пациентов, которые стали для нее близки.
– Не представляю, к кому буду обращаться, – ворчала Аша, – остальные врачеватели грубияны. Ты такая ласковая, мы к тебе привыкли. Ну, зачем тебе уезжать?
– Надо, – со вздохом ответила Мия.
Старушка была ее постоянным пациентом. Девушка с самого начала поняла, что главный недуг этой обеспеченной дамы – одиночество. У нее было два сына, но оба разъехались по другим городам и не навещали мать. Мия стала для женщины заботливой дочерью. Аша часто убеждала, что больна, только для того, чтобы девушка навестила ее. Она рассказывала ей долгие истории своей жизни, а девушка поила больную цветочным чаем, вязала и терпеливо слушала. Чтобы определить какие-то временные рамки юная врачевательница сразу договорилась о визитах не больше часа, и пациентку это устроило.
Аша была далеко не единственным престарелым пациентом Мии. Старики любили девушку за чуткость и умение слушать. Девушка понимала, что от старости нет лекарства, но существует средство способное облегчить тяготы увядающего человека – это любовь, забота и чуткость. Почти всем пожилым пациентам не хватало общения. Сыновья и внуки тяготились общением со стариками, а Мия в каждом видела свою бабушку Уму.
Кроме мнимых, в списке врачевательницы были и тяжелые больные, страдающие заболеваниями, требующими постоянного вмешательства. За таких пациентов она переживала больше всего.
– Я не знаю, что делать с Орой. У нее хроническая водянка. Сильные отеки ног. Все врачеватели округи отказались ее лечить, слишком дорого и хлопотно, а она бедна. И если Цап сможет найти другого врачевателя для своего псориаза, то Ора пропадет без меня, – поделилась однажды вечером с отцом Мия.
– Может, мои слова покажутся жестокими, но нет смысла переживать из-за того, что невозможно изменить, – ответил Рид.
– Тебе легко говорить, ты возишься с металлом, а предмет моей деятельности – живые люди, и за каждого я беспокоюсь, – грустно вздохнула дочь.
– Понимаю, о чем ты. Будем надеяться, что всем удастся найти тебе замену.
Время летело незаметно. Погруженная в работу, Мия не успела заметить, как пролетело несколько недель, до добровольной депортации и соревнований в Ормане осталось три дня. Они с отцом решили устроить прощальный ужин, пригласив семьи Рона и Хога. Но сначала девушка решила попрощаться с родным лесом.
Ранним ноябрьским утром, одевшись потеплее и собрав еды, Мия отправилась навестить любимые лесные места.
Девушка быстро добралась до леса и пошла привычной тропой, озираясь по сторонам. Накануне шел снег, но осень не хотела уступать место зиме, поэтому мелкие сугробы быстро растаяли. Деревья стояли голые, серые и унылые. Трава промерзла и пожелтела. Кое-где непроглядную серость разбавляли покрытые зеленым мхом пни и коряги, но в остальном картина была удручающая. Казалось, лес грустил вместе с Мией. Девушка шла, вглядываясь в каждое дерево, как в лица родных людей перед долгой разлукой. Сердце щемило от мысли, что она видит все это в последний раз.
Поскольку на путешествие по лесу, Мия отвела целый день, она решила заглянуть на любимое озеро, а затем пойти на болота.
Дорога до него заняла чуть больше времени, чем обычно. Она двигалась не спеша, временами останавливаясь. Девушка намеренно долго смотрела на особо полюбившиеся пейзажи, стараясь надолго запечатлеть в памяти дорогие сердцу картины.
Озеро сильно изменилось с ее последнего визита. Как и весь лес, оно выглядело серым и тоскливым. Свинцовую гладь воды окаймлял пожухлый сухостой. Словно черные паучьи лапы, в озере отражались полысевшие деревья. Было ветрено. Все