В старину любимские поселяне не живали дома, а переселялись в поднощики по кржалам и харчевням, где они, как страстные любители чаю, получили прозвание водохлебов и бухвалов.
В незапамятную старину двое любимских поселян собрались покататься на маслянице. Заложили лошадь в сани. У обоих были одни сапоги; вот они надели их, кто с права сидел на правую ногу, а кто с лева — на левую. Тех двух ног, что внутри саней и не видать, что оне в лаптях, а все же питерщиной нужно побахвалить.
Выехал экипаж: дуга золоченая, сбруя ременная, лошадь три дня некормленая. Едут да остановятся, будто конь их до того заелся и горячится, что лезет из хомута вон; а конь из-за голода ни с места и без хомута. Принялись мужики за кнутья, под гору бьют в четыре кнута, а с горы — в десять, конь стоит все тут же.
ЛАДОЖАНЕ
Щуку с яиц согнали.
ЛУГОВЦЫ
Разнощики.
ЛИФЛЯНДЦЫ
Железные рыцари.
МАЛОРОССЫ
(или мароссияне)
Мозенинцы.
Хохлы.
Чубы.
Хохол глупее вороны, а хитрее чорта.
Москаль продал с хохла пояс на ярмарке за три деньги, а хохол в придачу пошел ни за калач, ни за денежку.
Цап (козел) ведет сто баранов на базаре, а татарин сто хохлов в Крым. — Что это за люди? — Мы бо не люди, а малороссы.
Казак коли не пье, та воши бье, а все-таки не гуляе.
Чубы. Это прозвание происходит от обычая у малороссиян оставлять на маковке головы чуб или клок волос; между тем как у запорожцев отпускался один лишь длинный клок волос на голове — от макушки — и назывался оселедец; этот клок завертывался за правое ухо.
Сказывают, будто бы, когда императрица Елизавета Петровна, увидав малороссиян, пришедших в Питер с волами, спросила их: «Что вы за люди?» — Они гордо отвечали: «Мы бо не люди (т. н. не рабы), а малороссияне».
МОЖАЙЦЫ
Можайский ветер.
Такое название вероятно дано можайцам из-стари по той причине, что они легко переходили от одного властителя к другому, например: от москвичей к Шемяке, потом к полякам против князя Василия Васильевича Темнаго.
МОСАЛИ
Гуторы гуторили, гуторили да и загуторили воеводу.
Матушка Заугра, не потопи нашего города Масальска и нашего старосту Гаврюшку.
Когда-то мосальцы отправили своего старосту Гаврюшку проведать в Москву, почем там православные принимают людей на заработки?
Староста выехал в санях прямо по реке Угре, дело было во время ростепели. Река Угра поднималась из берегов. Староста долго не думал, сел в сани, махнул кнутом по лошади, и взъехал прямо на льдину, а масальцы провожали его всем миром. Вдруг вода поднялась из берегов, икры пошли за икрами, старосту затерло во льдинах. Изахались мосали, припали к берегу и стали голосить: «Матушка Заугра! Не потопи нашего города Мосальска и нашего старосту Гаврюшку!»
МЕЦНЯНЕ
Амчинина быте во двор.
Бабы кружевницы — мужья лежебоки.
Когда-то мецняне, обиженные летом проезжими, вздумали зимой отыскивать виноватых. Летом было не до того им: то сенокос, то жатва. Зимой другое дело: с печи да на палати, с палатей да на печь. Собрались миром и стали толковать: где же искать проезжих? Известное дело, на постоялых дворах. Долго не думали, собрались всем миром на одних санях, да отправились в дорогу. Куда ни приедут, везде находят виноватых. Расправа коротка: в кнуты да в дубины. С тех пор мценские дворники не могут равнодушно слушать, когда им говорят: «Амчинина быте во двор!»
МОСКВИЧИ
Рака со звоном встречали.
Московский час — подожди.
С москалем дружи, а камень за пазухой держи.
Москаль не велик человек, а опасен.
Правда московская.
Москаля верти (обманывай).
Вид москаля, полы срижи, да втекай (беги).
От чорта открестишься, а от москаля дубиной не отобьешься.
В Москве толсто звонят, да тонко едят.
Москва стоит на болоте, ржи в ней не молотят, а больше деревенскаго едят.
Вин как на-москалися, що из-под живаго пьяты режит.
Видно велик город, что семь воевод.
В Москве недороду хлеба не бывает.
Живет в Москве, не в милой тоске.
Два брата с Арбата, а оба горбаты.
С Москвы с посада с овощнаго ряда.
Многия московския присловия принадлежат временам историческим. Так, присловье: «Правда московская» — вышло от псковичей, когда москвичи взяли Псков, когда они на Москве били челом в своей покорности. «Видно велик город, что семь воевод» — указывает прямо на «Семибоярщину». Другия же выдумаы малороссиянами. Так присловье: «Московский час — подожди» — произошло от медленности в делах. Поговорка москвичей: сей час! — надоела малороссиянам.
У малороссиян ведутся между чернью поговорки о привязчивости и хитрости москалей, что «От черта отхреститься, а от москаля и не отобьешься; что москаль не велик человек, да ба (т. е. опасен)».
МИНЦЫ
Дай Бог тебе в Вильну ходить, горы копать.
МУКОБРЯНЫ
Так называли их вероятно потому, что они мукою брали.
МУРОМЦЫ
Кадошники.
Вертячия бабы.
Святогоны.
Последнее присловие осталось за Муромцами с того времени, когда они выгоняли из своего города епископа Василия ы XIII веке.
НЕРЕХОТЦЫ
Село Лупино, Арменки глупые, а Нерехта на ум поставит.
Не бойся по Арменской дороге воров, а бойся в Нерехте каменных домов.
Нерехотские бегуны.
Нерехотские поселяне получили прозвание бегунов от того, что они зимою ходят с безменом по селам покупать пряжу.
НИЖЕГОРОДЦЫ
Дома каменные, люди железные.
Татинец да Слатинец — ворам кормилец.
Нижегородцы не уродцы.
Нужно заметить, что селения Татинец и Слатинец, находящиеся от Нижняго Новгорода в 60 верстах, были в старь опасными местами для путешественников, так как в этих двух селениях часто имели пребывание волжские разбойники, о которых и сейчас можно слышать от старожилов.
Бородка-Нижегородка — ус Макарьевский.
НОВГОРОДЦЫ
Шильники, долбежники.
Долбежниками называли новгородцев потому, что победители бросали мятежных граждан в Волхов, отбивая их железными долбнями от берегов.
Долбежники.
Гущееды, плотники.
Упрям — как новгородец.
Ты ведь не новгородский дворянин.
Сига в Волхов столкнули.
Долбежниками москвичи называли новгородцев по их дубинкам, с которыми они в старину ходили на бой. — Гущеедами прозвали новгородцев за постное кушанье во время поста, приготовляемого из обожженного ячменя, сваренного в простой воде.
В старину хлебосольные москвичи, выговаривая спесивому гостю, что он не приезжал к обеду, говорили: ты ведь не новгородский дворянин.
НОВОТОРЫ
Город Коростень, владение Ольгино, народ Кривичи.
Новоторы — воры.
В Новоторжске есть близ города городище, а жители, желая оставить за собою старшинство, говорят: «Мы люди старые, прежде были посадские города Коростеня, владение Ольгино, народ Кривичи».
«Новоторы — воры» — так с незапамятных времен новоторов величают осташи, а новоторы отвечают им тогда на этот попрек: «И осташи хороши!»
ОЛОНЧАНЕ
Олонцы — добры молодцы.
Наши молодцы не бьются, не дерутся, а кто больше съест, тот и староста.
У нас один молодец съел тридцать три пирога с пирогом, да все с творогом.
Один молодец ел хлеба мягка, ножа был востра, а как шапка свалилась на пол, покатилась, до реки пихал ногой, а войдя в реку, почуял, что-то лопнуло. «Не брюхо и лопнуло?» — подумал; глядит: брюхо цело, а ремень лопнул, голову нагнул и шапку надел.
Любезный Олонец — белые берега.
Кайваны в Олонце не бывали.
Все эти старинныя присловия остались только в народных преданиях москвичей. Ныне только за олончанами осталось одно присловье — добры молодцы.
ОНЕЖАНЕ
На рогах онучи сушили.
Прохорята.
Прохоровы дети.
Прохор письмо прислал и любодырному велел деньги сбирать.
Во всей Онеге нет телеги.
Летом воеводу возили на санях по городу.
ОРЛОВЦЫ
Проломленныя головы.
Орел да Кромы — первые воры, да и Карачи на поддачу.
ОДОЕВЦЫ
Молодеч, молодеч! Продай за грош постных яич.
Раз одоевцы привезли товар в Москву, пришло время обеда; вот вощики послали одного из своих купить провизию к обеду. Молодец впервые Москву видит. Подходит парень к лотку с огурцами и спрашивает: «Что это за товар?» Москвич смекнул, что это за птица и отвечает: «Постныя яйца». Одоевец призарясь на огурцы и слыша, что яйца эти постныя, а дело было в Петровки, начал торговаться: «Молодеч, молодеч! Продай за грош постныя яича».