— Разумеется. Он знаком с механикой. В юности он работал в гараже.
— Да, мне об этом говорили. Как ты думаешь, ему понравится работать у меня шофером? Это идея моей супруги. Она утверждает, что нехорошо самому водить машину, и ей хочется шофера в униформе. Понимаешь?
Ей кажется, что Сэми будет неплохо выглядеть в униформе.
— Вы можете у него спросить, мистер Джо.
— Поговори с ним, Джонни. Сколько он зарабатывает?
— Сто долларов.
— Хорошо. Скажи ему, что он будет получать сто пятьдесят. Договорились?
Снова продолжительная пауза.
Джонни ожидал, когда ему сообщат его судьбу.
— А теперь о тебе, Джонни, — сказал наконец Массино. — Ты видный человек в этом городе. Люди знают тебя и ценят. У тебя хорошая репутация. Тебе понравится заниматься игральными автоматами?
Джонни напрягся. Он ожидал всего, кроме этого предложения… Это было последним, чем бы он хотел заниматься.
Пять лет Берни Шульц, толстый стареющий мужчина, занимался игральными автоматами для Массино. Он часто приходил жаловаться Джонни, рассказывал ему о своих заботах. Он ему объяснил, что Энди не перестает его гонять, когда доходы с автоматов не достигают цифры, которая устанавливалась. Для Берни эта цифра еженедельных доходов была абсолютно не реальной. Он снова увидел плачущего Берни, с кругами под глазами, заявляющего: «Нужно убить отца и мать, чтобы заниматься этой работой, Джонни, Ты не можешь представить себе, что это такое. Эти сволочи все время на твоей спине и требуют, чтобы ты находил все новые места для установки автоматов, разрывался изо всех сил, чтобы заставить этих людишек взять твои автоматы, а когда они их берут, какой-то тип приходит и ломает их».
— А Берни? — спросил Джонни, чтобы выиграть время.
— С Берни покончено.
Приветливое выражение исчезло с лица Массино и он снова стал холодным, безжалостным боссом.
— Ты справишься с этим делом прекрасно, Джонни. У тебя не будет никаких трудностей с нахождением новых мест. Люди тебя уважают. Ты будешь получать четыреста долларов плюс комиссионные один процент. Это, в общем, составит восемьсот долларов, если ты примешься за дело серьезно. Что ты об этом думаешь?
Джонни быстро подумал. Он не осмелился отклонить это предложение и он никогда бы не рискнул этого сделать.
Глядя Масино прямо в глаза, он спросил:
— А когда приступать?
Массино улыбнулся, наклонившись вперед, и ударил его по колену.
— Прекрасно. Я знал, что ты как раз тот человек. Начнешь с первого числа. С этого дня я уберу Берни. Найди Энди, и он тебя введет в курс дела.
Он поднялся, посмотрел на часы и скривился.
— Нужно выезжать. Я должен отвезти супругу на один прием. Хорошо, Значит, все решено, Джонни. У тебя есть хорошая работа. — Он обнял Джонни за плечи своими мускулистыми руками и проводил до двери.
— Повидай Сэма. Если ему понравится место, скажи, чтобы он обратился к Энди, и тот займется его униформой. Вы совершите последний обход вместе, а потом займетесь новой работой… Хорошо?
— В том, что касается меня, да, — ответил Джонни, выходя в огромный вестибюль, где его ожидал слуга.
— До свидания, — сказав Массино.
Он пошел по лестнице, насвистывая, и исчез из поля зрения Джонни.
Садясь в машину, Джонни заколебался. Он посмотрел на часы. Было 9 часов 5 минут. Зная невероятный аппетит Милани, он подумал, что она еще, наверно, полчаса будет занята, и решил повидаться с Берни Шульцем. Он поехал по направлению к центру города и через четверть часа был у Берни. Тот сидел дома, в домашних туфлях. В руке у него был стакан пива. Он смотрел телевизор. Жена Берни — большая и сильная женщина с улыбающимся лицом, исчезла в кухне, так как решила, что им нужно поговорить о делах. Она никогда не вмешивалась в дела своего мужа.
Джонни начал сразу с дела. Как только Берни выключил телевизор и предложил ему пива, от которого он отказался, Джонни сказал:
— Я только что от мистера Джо. Тебя убирают, Берни, я займу твое место.
Берни посмотрел на него круглыми глазами.
— Повтори.
Джонни повторил снова.
— Что… Это действительно так?
— Честное слово.
Берни глубоко вздохнул. Широкая улыбка осветила его жирное лицо. Он помолодел по крайней мере на десять лет.
— Ну хорошо. Вот это новость.
Он хлопнул в ладоши.
— Я уже годы ожидаю этого и наконец я свободен.
— Я так и думал, что ты так будешь реагировать, — сказал Джонни, — и поэтому приехал сразу же к тебе. Чем ты займешься, Берни? Ты же больше не будешь в организации.
— Я? — Берни засмеялся. — У меня есть деньги. Мой двоюродный брат имеет фруктовую плантацию. Я поеду к нему, объединюсь с ним, и буду проводить дни, собирая фрукты, не имея никаких забот в голове.
Джонни подумал о шхуне своей мечты и море.
— Хорошо. Я тебя замещу. Что это тебе давало?
Берни выпил пива и поставил стакан.
Мистер Джо мне платил восемьсот долларов в неделю плюс один процент от дохода. Но этот процент ерунда. За все годы, что я занимался этой проклятой работой, я ни разу не достигал показателей, запланированных этой скотиной Энди. Поэтому об этом проценте нечего и думать. Но ты будешь иметь свои восемьсот долларов безбоязно, Джонни… Эта работа настоящий ад. Но она мне позволила откладывать немного, ты сможешь сделать то же самое.
Восемьсот долларе» в неделю. А Массино предложил ему только четыреста плюс комиссионные. Да. Холодное бешенство охватило Джонни, но он сдержался. (Ты мой лучший человек, Джонни, и я тебе обязан.) Это говорила эта старая скотина.
Ну что ж, подумал Джонни, поднимаясь, я тоже буду сволочью. Он вышел от Берни и сел в машину. Все еще дрожа от бешенства, он на полной скорости помчался к Милани.
* * *
На следующее утро, когда Милани ушла на работу, Джонни вернулся к себе домой и приготовил завтрак. У него был свободен целый день, и не было никаких планов. Настроение было мрачное. Жульничество Массино его возмущало. Во всяком случае, теперь у него нет никаких угрызений совести. Он может воровать. Джонни сидел и завтракал, когда зазвонил телефон.
Ругаясь, он поднялся и снял трубку. Это был Энди Люкас.
— Мистер Джо только что мне сказал, что вы замените Берни. Будет хорошо, если вы оба встретитесь. Сегодня же повидайте его. Он вас представит своим клиентам.
— Хорошо, — ответил Джонни, глядя на свой завтрак. — Я пойду.
— И слушайте, Джонни, — тон был холодным. — Берни оказался очень небрежным. Я рассчитываю, что вы поднимите дело. Нужно, чтобы мы поставили по крайней мере, еще две сотни автоматов, и это ваша задача. Понимаете?
— Конечно.
— Отлично. Идите к Берни.
Энди повесил трубку и Джонни вернулся к столу, но телефонный звонок испортил ему аппетит.
Чуть позже 11 часов он вышел из дома и пешком пошел в бюро Берни, маленькую комнатку на последнем этаже здания без лифта.
Ожидая красный свет на переходе, он заметил Сэми — негра, который стоял на противоположном тротуаре. Сзми улыбался и делал Джонни знаки рукой.
Когда машины остановились, Джони подошел к нему.
— Привет, Сэми! Что ты делаешь?
— Я? — Сэми был удивлен. — Ничего, мистер Джонни. Нечего делать. Суббота… Я прогуливаюсь.
Джонни забыл, что сегодня суббота. Завтра будет воскресенье. Он ненавидел воскресенье, когда закрыты магазины и все люди отправляются на лоно природы.
Обычно утро он проводил читая газеты, потом отправлялся к Ми лани. Каждое утро в воскресенье она была всегда занята домашним хозяйством, мыла голову или занималась кучей других мелочей.
— Хочешь выпить соку? — спросил Джонни.
Сэми робко смотрел на него. Ему не понравился его мрачный вид.
— У вас неприятности?
— Пошли пить сок.
Джонни вошел в кафе, облокотился на стойку и заказал кофе.
— Я был вчера вечером у мистера Джо. — И он рассказал Сэми о разговоре с Массино.
— Ты должен решать. Тебе понравится такая работа?
Лицо Сэми осветилось улыбкой.
— Это не шутка, мистер Джонни?
— Это то, что он мне сказал.
— Это меня очень устраивает.
Сэми хлопнул в ладоши.
— Вы хотите сказать, что мне не придется больше собирать деньги?
«Еще один, — горько подумал Джонни. — Сначала Берни, теперь Сэми, а ему предлагают грязную работу».
— Ты будешь носить униформу и водить «роллс». Подходит?
— Еще бы. Вот это новость.
Сэми помолчал мгновение, потом посмотрел на Джонни.
— Когда я должен приступить?
— С понедельника, в восемь.
Улыбка у Сэми потухла.
— Иначе говоря, я в следующую пятницу должен делать обход.
— Точно.
Глаза Сэми померкли, а лицо покрылось потом.
— А мой сменщик не мог бы это сделать? А кто меня заменит?