Читать интересную книгу Ржаной хлеб - Юрий Тарасович Грибов

хлеба кончились. Не было дальше и дороги, она обрывалась у глубокой межи.

— Теперь только пешком можно, — сказал секретарь райкома. — На машине туда нельзя. Раньше ездили, а сейчас душа противится: святое место там…

Целинную казахскую степь я видел впервые. До самого горизонта тянулась широкая равнина, местами кочковатая, дернистая, с белыми метелками какой-то суховатой травы. Нога мягко пружинила, и я ступал осторожно. То и дело взлетали птицы, кружились над нами, выказывая свое недовольство. Может, где-то вблизи были у них гнезда или просто не хотели они чужого присутствия. Слева забелело небольшое круглое озерцо, окаймленное редкими камышинками. Птиц здесь было еще больше. И вообще вся степь, как только я пригляделся и прислушался, дышала, щебетала и стрекотала жизнью. И шел от травы легкий чистый запах, вернее, здоровый дух, который как бы одновременно бодрил и успокаивал. Хотелось посидеть тут или полежать. Представились косяки коней, когда-то бродившие по этим бедным подсушенным травам, скромные юрты казахов…

— И такая степь везде была? — спросил я, оглядывая окрестности.

— На тысячи верст… Равнина, ковыль, редкое озеро, овражек с ручейком, и опять равнина…

— Жалко немножко…

— Чего жалко?

— Степь, конечно… Живое существо, природа…

— И нам было жалко сначала… А хлеб? Хлеба очень много нужно. Вон как красиво колышется хлебная нива. Степь не в обиде, она же человеку служит…

Земля родная… Во все времена года и повсюду привлекает она неповторимой красотой своей. Всегда на ней легко и покойно. И весной, когда шумят по оврагам полые воды, летят в поднебесье косяки журавлей, цветут яблони, зеленеют на полях всходы. И в пору жаркого лета, когда можно пройтись босиком по мягкой душистой мураве, подышать ароматами подсыхающего сена. А в июльские ночи начинают ходить по полям беззвучные зарницы, вспыхивает и гаснет над поспевающими хлебами розоватое яркое пламя. Тут вскоре и сады поспевают, и уже другими красками, другими запахами манит земля. Леса задумчиво вспыхивают золотом, багрово рдеют по опушкам рябины. И вот уже легла на поля первая пороша, петли заячьих следов повели к стогам и ометам, из полыньи на речке, где берут воду для бани, целый день идет пар…

Всегда хороша она, земля родная. Она ведь не только плодородная нива, поля и сады. Она — Родина наша, Отчизна. На ней наш дом, могилы отцов и прадедов. Беречь ее надо, лелеять. И любить, как мать.

АРЗАМАССКИЙ ГУСЬ

Не вызывает особого удивления, когда твоему взору открывается большое поле, засеянное, к примеру, пшеницей. Пусть даже огромное. Мы к просторам привыкли. Но вот лук… Обширный массив лука гектаров под двести. Всю жизнь вроде видел его на грядках рядом с укропом и другой огородной мелочью, и вдруг такое обширное луковое поле. Недавно поработала тут дождевальная установка, и на обмытых стреловидных перьях еще держались капельки воды, отражая яркое июньское солнышко. Темно-зеленые ухоженные грядки тянулись аж к дальним лесопосадкам…

— И это все лук? — уже который раз повторяю я свой удивленный вопрос — Во все стороны один лук?

— Причем наш, арзамасский, вот в чем главное-то! — говорит Михаил Федорович Балакин, которому, по всему видать, приятно мое удивление. — У нас все луковые площади крупные, так удобнее, есть где технике разгуляться…

Наше знакомство состоялось несколько часов назад. Ехали мы в Болдино на Пушкинский праздник поэзии, и перед Арзамасом, куда нам предстояло заглянуть согласно программе, все обратили внимание на дорожный щит с нарисованной на нем луковицей. Что-то вроде городского герба в современном варианте. Сейчас вообще стало модным вывешивать перед въездами в хозяйства какие-то символы: свиную голову, доярку с ведром, сноп пшеницы. И это правильно, сразу узнаешь, чем здешние края знамениты. А тут, помимо луковицы, увидели мы еще и белого гуся. Этот упитанный красивый гусь был изображен на значке «Арзамасу — 400 лет», который подарили нам при встрече. И сразу многим вспомнилось: братцы, да ведь этот город редким своим луком славен да гусем уникальным! Даже в энциклопедии о здешнем гусе много сказано…

Об Арзамасе, о прошлом его и настоящем, рассказал нам Михаил Федорович Балакин, первый секретарь горкома партии. Говорил он интересно и увлеченно. Конечно, не узнал бы сейчас своего родного города Аркадий Гайдар, а Алексей Максимович Горький, возможно, не нашел бы того деревянного дома, в котором жил когда-то под охраной царских стражников. Преобразился Арзамас. Это, по сути, новый город со стотысячным населением. Промышленный, культурный, молодежный…

Слушая Балакина, я все вылавливал момент, чтобы как-то удобнее вклиниться со своим вопросом об арзамасском гусе и луке. И только в конце беседы мне удалось об этом спросить. О гусе Балакин ответил туманно и уклончиво, а что касается лука — тут же повез меня в поле, чтобы показать его. И вот мы ходим с ним по кромке плантации, то и дело склоняясь над тем или другим рядком. Балакин инженер по образованию, кандидат экономических наук, но сейчас взыграла в нем крестьянская жила: деревенский он родом, почти местный, сын колхозного пастуха. Всю луковую подноготную по-агрономски знает, поясняет бойко, как практик…

— Ох, и хватили мы лиха с этим лучком! — вздыхает Балакин.

— А что? Сложна технология?

— Да если бы только это! На грани исчезновения он был. А ведь это фирменная наша продукция, честь и слава района. Позор-то какой: деды и прадеды умели, а мы, стало быть, не можем. Сверху нас за этот лучок стукнули маленько, пристыдили. Но мы и сами уж к тому времени взялись на дело, прошлые грехи на погоду да на разные нехватки валить не стали. К чему это? Ведь в основном мы виноваты, нам и выправлять положение. Вся районная партийная организация подключилась, весь комсомол, старые луководческие кадры стали расшевеливать, молодежь учить…

— А чем он хорош, ваш арзамасский лук?

— Ну как же! Это же редкий сорт. Он хранится долго, не портится, на вкус свеж и приятен. Полезных веществ в нем очень много. И вот еще чем выделяется он…

Балакин шагнул к рядкам и выдернул два растеньица. Сбивая пальцами землю, стал объяснять:

— Видите сколько луковиц в каждом гнезде? Здесь две, кажется, а тут вон четыре. Мы постоянно увеличиваем площади, отводим под лук лучшие земли. Сейчас у нас больше двух тысяч гектаров под луком. Растет и урожайность. В прошлом году под сто шестьдесят центнеров с гектара на круг взяли. Конечно, это первые шаги, хвалиться пока особо-то нечем, но разбег взят, в лук мы вцепились крепко и будем держать свою марку…

Мы какое-то время идем по обочине, потом садимся в машину